Хозяин Проливов - Ольга Елисеева

Через час пиратский караван вышел к склону, изрытому гротами, как улей норами для пчел. Над головами потрясенных пленников нависала настоящая деревня. По узкой тропинке над краем расщелины спускалось к воде стадо коз, в ручье крутилось деревянное колесо, у запруды из грубых красноватых валунов женщины терли песком и били о камни белье. Должно быть, весь Мермекий подался в лесные дебри подальше от войны.

Пленных повели на самый край склона, где в длинном гроте с низким потолком хранились товары с ограбленных кораблей. Почему-то в детстве Асандру казалось, что пираты должны обязательно скрывать сокровища: золото, драгоценные камни, монеты всех городов мира, жемчуг в сундуках… Но у стен пещеры теснились самые обыкновенные вещи — мотки канатов, сосновые и грабовые доски, мешки соли, амфоры оливкового масла. Похоже, люди здесь испытывали нужду во всем и не гнушались никакой добычей.

— Сложите тут, — приказал конвойный. Он был вооружен ясеневым копьем — простой палкой, заостренной на одном конце и обожженной над огнем.

Асандр подумал, что он, пожалуй, без труда справился бы с этим воякой голыми руками. Полтора годы службы храмовым бойцом не прошли для него даром. Сейчас он, например, хорошо чувствовал, что молодой пират трусит, поэтому все время теребит ручку костяного ножа за поясом. Разбойник был один в отдаленном гроте с несвязанными пленными, и если б они все разом бросились на него, то он вообще вряд ли успел бы пустить в ход оружие.

Однако уйти без шума рабам все равно не удастся. Рядом целая деревня. Рано или поздно тело охранника найдут и кинутся в погоню. А местные жители лучше знают лесные тропы, чем чужаки. Их догонят и убьют. Поэтому Асандр отказался от немедленного нападения, про себя отметив крайнюю беспечность мермекианцев. Это была скупая улыбка судьбы, кое-что сулившая на будущее. Оглянувшись на товарищей по несчастью, бывший боец Апатуры только укрепился в своем решении. На лицах пленных не было написано ничего, кроме усталости.

— Вам принесут пожрать, — бросил охранник. — Потом ты, ты и ты, — он указал на Асандра и еще нескольких рабов, — пойдете за мной. Остальные — рубить дрова.

Еда была скверной. Остатки от деревенского обеда: корки хлеба вперемешку с яичной скорлупой и очистками от вареной моркови. Потом Асандра и двух его товарищей привели на широкий известняковый козырек, нависавший над ручьем. На него выходили дыры-двери большинства жилищ, и он, по-видимому, служил деревне своеобразной агорой.

— Видишь эту штуку? — Человек с замашками атамана показал Асандру затянутый в кожаную рукавицу кулак.

Раб хмуро кивнул.

— А теперь смотри сюда. — Разбойник разогнул пальцы, и Асандр заметил, что в ладони у него зажат небольшой металлический брусок, нашитый на рукавицу более тонкими ремешками. Такая пластина увеличивала силу удара и, говорят, даже помогала раздробить противнику челюсть. Как бы там ни было, но сам Асандр предпочитал, чтоб железо крепилось к внешней стороне перчатки, так было меньше риска поранить пальцы.

— Эй, задумчивый! — Атаман двинул Асандра по уху. — Ты и на корабле будешь ртом мух ловить? Для глухих повторяю. — Он провел кулаком под носом у Асандра. — Мы потеряли двух наших. Их надо заменить. Тот из вас, кто устоит после моего удара — годится.

«А тот, кто сломает шею тебе самому, — подумал бывший боец, — станет атаманом?»

— Ты, наконец, все понял? — Почему-то разбойник обращался именно к Асандру. Видно, тот его особенно раздражал.

— Ты говоришь, мы заменим ваших товарищей? — переспросил пленник.

— В бою да, — осклабился пират.

— Значит ли это, что мы получим свободу? — невозмутимо продолжал Асандр.

Атаман зашелся сиплым хохотом.

— Вы получите право драться за добычу. А ты, сынок, — он окинул бывшего храмового бойца оценивающим взглядом, — еще и право вылизывать после меня мою миску. Уж больно у тебя длинный язык.

Асандр сдвинул темные брови. Много тут было охотников, чьи сапоги и миски ему предлагалось лизать. Однако вот же, он сбежал от скифов и выбрался из Апатуры. Неужели не выстоит против пиратского удара?

Пленных поставили на самый край скального навеса, предварительно согнав оттуда чумазых детей, которые без всякого присмотра играли над пропастью. Атаман подходил к каждому и бил по очереди, всякий раз выбирая новый удар. Первый из товарищей Асандра получил наотмашь по зубам. Он выстоял бы, окажись на ровном месте. Но не удержал равновесие на скальном обрыве и, качнувшись назад, полетел вниз. До ручья было невысоко. Поэтому все хорошо видели, как несчастный воткнулся головой в дно на песчаной вымоине, и слышали хруст сломанных позвонков.

Бывший храмовый боец сглотнул и подобрал живот. Не то чтобы он боялся: жизнь все равно собачья. Но когда смерть подходит так близко, то поневоле… Асандр вспомнил разговоры пиратов о дешевизне людей и понял, что разбойники вовсе не дорожат рабами, а его с товарищами подобрали только для того, чтоб самим не тащить тюки.

Юноша стоял вторым и уже приготовился к удару. Но пират, видимо, решил поиграть с ним. Он обошел пленного и обрушился на раба слева. Несчастный не успел даже выдохнуть от удивления, как кожаный кулак впечатался ему сбоку в челюсть. Инстинктивно раб шатнулся вправо и чуть было не сбил Асандра с ног. Только молниеносная реакция бывшего бойца Апатуры спасла юношу. Он отскочил в сторону, но навсегда запомнил, как беспомощно схватили воздух скрюченные пальцы несчастного буквально в пяди от его плеча.

— Теперь ты, болтун, — ухмыльнулся разбойник.

Асандр весь сжался, не зная, на какую часть тела обрушится кулак. Он ожидал чего угодно: челюсть, подбородок, грудь, лицо или солнечное сплетение — но только не под дых. Ведь при таком ударе человек в первый момент сгибается пополам и подается вперед, а уж потом по инерции делает шаг назад или в сторону. Но этого шага не последовало. Пока юноша силился выдохнуть, второй удар обрушился на него со спины, не дав сделать рокового шага назад. Кого послабее давно вколотило бы в землю, но Асандр устоял, хватая посиневшими губами воздух.

— Годится, — сплюнул атаман, с сомнением глядя на подгибающиеся ноги юноши. — Слабоват в коленках. Но для палубы сойдет.

Асандру захотелось закричать что-нибудь страшное в эту красную ухмыляющуюся рожу и полететь в ручей следом за первыми двумя бедолагами. Но тут разбойник взял его за шиворот и с силой толкнул вперед, подальше от края.

— Ты мне глянулся, сынок! — с хохотом крикнул он.

И пока Асандр летел к стене ближайшего грота, пока оползал по ней, больно расшибив лоб, в голове с необыкновенной ясностью зажглась мысль: его пощадили. Специально ударили так, чтобы он не свалился, а могли бы… Теперь эту милость придется отрабатывать.