Я влюблена - Дайана Кобичер

В понедельник утром Фанни убедила себя, что Алекс никогда ее не простит. Слишком сильно она ранила его своим недоверием. Придя к такому выводу, она всласть поревела, так, что глаза покраснели и опухли. Но потом напомнила себе, что у нее есть бизнес, которым надо заниматься, вытерла слезы, привела себя в порядок и пошла открывать магазин. Фан была рада, что Нэнси должна прийти только днем. К этому времени она надеялась взять себя в руки.

После одиннадцати над дверью зазвонил колокольчик, оповещая о приходе первого в этот день покупателя. Фан без особого интереса повернула голову к двери — сейчас ей было безразлично, продаст ли она еще когда-нибудь в своей жизни моток пряжи или нет. Но вошла… Арабелла Грэди.

Фан не видела младшую сестру Алекса пять лет, однако узнала ее мгновенно.

— Арабелла? Какой сюрприз! — вымолвила она.

— Знаешь, было время, когда я восхищалась тобой, Фанни, — заявила Абби без всякого предисловия. — Я думала, Алу повезло, что он встретил тебя. А потом ты развелась с ним, никому ничего не объяснив, и некоторое время я действительно тебя ненавидела за то, что ты причинила ему страдания.

Абби остановилась и оперлась руками о стеклянный прилавок, всем своим видом демонстрируя воинственный настрой. Глаза ее сверкали зеленым огнем.

— Когда Ал снова встретил тебя, я сказала ему, что он идет на большой риск, но все-таки пожелала ему удачи. Когда я узнала о ребенке и о его намерении снова на тебе жениться, я сказала, что радушно приму тебя обратно в семью, если ты сделаешь его счастливым. — Абби наклонилась к прилавку, и ее лицо оказалось на расстоянии всего нескольких дюймов от лица Фан. — Но я также сказала ему, что, если ты снова заставишь его страдать, я выцарапаю тебе глаза!

— И ты собираешься это сделать сейчас? — спросила Фанни, пока Абби переводила дыхание. Она не намеревалась пасовать перед ее явной враждебностью.

— Я бы хотела! — откровенно призналась Абби. — Но сначала я должна кое-что тебе сказать. Я думаю, что ты самая слепая и самая тупая женщина на свете! — Абби постучала пальцами по прилавку, чтобы придать своим словам большую убедительность. — Алекс Грэди — необыкновенный парень, и не только потому, что он мой брат. Любая женщина видит, какой он классный парень.

— Согласна.

— Любая женщина была бы счастлива, если бы ее любил такой мужчина, как Алекс, — продолжала Арабелла, не обращая внимания на замечание Фанни.

— Согласна.

— Ал любил тебя, и ты любила его.

— И до сих пор люблю!

— Алекс… — Абби остановилась на середине фразы и посмотрела на Фан суровым взглядом. — Тогда что, черт возьми, случилось? — она тряхнула головой. — Тогда как мне понимать, что Алекс провел ночь у меня в квартире, отказываясь что-либо сказать, кроме того, что я была права, когда предупреждала его?

— Я самая слепая и самая тупая женщина на свете, — произнесла Фанни.

Абби открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но тут до нее дошел смысл слов, сказанных Фанни, и она остановилась в замешательстве.

— Ты хочешь, чтобы я повторила эти слова? — попыталась уточнить Арабелла.

— Да нет! Я согласна с тобой. Я полная дура. Вчера Ал предложил мне выйти за него замуж, а я запаниковала по какой-то глупой причине. И он ушел, прежде чем я поняла, какая я дура. Я звонила ему целый вечер, но не дозвонилась. Теперь я знаю почему.

— Ты признаешь, что была не права? — спросила Абби, желая прояснить все до конца.

— Абсолютно! Я люблю твоего брата больше всего на свете. Я собираюсь сегодня вечером пойти к нему домой и поговорить.

— Ты опоздала! — безжалостно заявила Абби. — Утром Ал уехал на строительный объект в Сан-Франциско.

Фанни почувствовала, как слезы застлали ей глаза. Все-таки она надеялась, нет, она молилась, чтобы Алекс все же смог устроить их свадьбу в Сочельник, как сам того хотел.

— Когда он вернется? — спросила она сдавленным голосом.

— В Сочельник.

Как жаль! Сочельник мог во второй раз стать днем их свадьбы!

— Ал мне ничего не рассказывал об объекте в Сан-Франциско. — Фанни удивилась, что еще способна о чем-то говорить. Спазм сдавил ей горло.

— Это чужой объект, — пояснила Абби. — Алекс просто хотел уехать. Он сказал, что ему необходимо сменить обстановку.

Это я та самая обстановка, которую он захотел сменить, подумала Фан.

— Послушай! — Абби прервала ее мысли. — Ты ведь хочешь выйти за него замуж, правильно?

— Больше всего! — Фан заставила себя улыбнуться сквозь слезы, которые текли по ее щекам. — Он хотел, чтобы мы снова поженились в Сочельник, но мне показалось, что это слишком поспешно, и теперь я не знаю, сможет ли он когда-нибудь простить меня…

— Сочельник… — произнесла Абби, в размышлении пощипывая большим и указательным пальцами нижнюю губу. Глаза ее сузились. — Это возможно! — вдруг решительно заявила она.

— Что?

— Мне нужно сделать несколько телефонных звонков, — сказала Абби, взглянув на часы. — Так ты уверена, что любишь Ала?

— Уверена.

— И ты все сделаешь, что в твоих силах, чтобы он был счастлив?

— Безусловно.

Абби, видимо, поверила в искренность Фан, потому что вдруг улыбнулась. Ее улыбка была как проблеск солнца сквозь грозовые тучи.

— Тогда я должна сказать тебе следующее, — произнесла она вполне дружелюбным тоном. — Первое — раскопай свое свадебное платье. И второе — добро пожаловать в нашу семью! — резко повернувшись, она тут же вышла из магазина.

У Фанни было такое чувство, будто ее подхватило ураганом, покружило и бросило где-то на чужую землю. Она могла только догадываться, что задумала Абби. Но что бы это ни было, она молилась об одном: пусть это поможет убедить Алекса, что она его действительно сильно любит.

Рейс на Лос-Анджелес откладывался и Алекс провел в самолете, уже стоящем на взлетно-посадочной полосе больше часа. В салоне было полно людей, желающих попасть домой на праздник. Обычно под Рождество у него бывало такое же приподнятое настроение, как и у всех, но в этот раз он хотел, чтобы праздники поскорее прошли. Когда какой-то добренький, веселый пассажир убедил остальных, что рождественские песни помогут им скоротать время, Алекс с раздражением отвернулся к окну. В Лос-Анджелесе у него немного поднялось настроение оттого, что он наконец вырвался из этого хора. Алекс хотел выпить крепкого вина, принять горячий душ и почитать роман ужасов, в котором исполнители рождественских песен подвергались бы смертельным пыткам.

Наконец самолет взлетел, взяв курс на Лос-Анджелес, и Алекс немного успокоился.