Наследие Слизерина (СИ) - Неизв.

По словам наставника, даже вампиры клана Малкавиан, по праву считающиеся главными безумцами теневого мира, были на такое не способны.

Хотя с этими клыкастыми ни в чём нельзя было быть уверенным.

Безумие Малкавиана теоретически может принять любую форму - от всепоглощающего стремления к убийствам до почти полной кататонии. Во многих случаях невозможно отличить Малкавиана от представителей других «разумных» кланов. Те немногие, чьи психозы сразу бросаются в глаза, считаются одними из самых страшных вампиров, встречающихся на улице.

Да и краткое описание сопутствующих этому клану бонусов — безумие. Если верить имеющейся у мальчика информации, то одно присутствие Малкавиана вызывает небольшие изменения. Хаос крадется за Безумцами по пятам, и те, кто завязывает общение даже с самым благожелательным из Малкавианов, обнаруживают, что их жизнь — или нежизнь — изменилась под воздействием безумия этих Каинитов.

Красивая теория. Вот только клан Безумцев, несмотря на свои странности, имеет ряд общевампирских слабостей.

Например: жажда крови или боязнь солнечного света, обойти которые не способен даже их полумифический патриарх. Наверное.

По крайней мере, желания поверять это у Гарри не было. Ему уж точно не хотелось встречаться с тысячелетним безумным вампиром.

Откуда у старой железки такие познания по одной из самых скрытных магический рас, юный маг не знал, но принял к сведению.

Луна же спокойно гуляла под солнцем, да и бросаться на сокурсников не собиралась.

И вот он уже почти месяц безрезультатно бьётся головой об загадку Луны Лавгуд.

Закрыв очередной талмуд, Гарри устало протёр глаза.

Сколько он уже тут просидел? Вроде когда засел за книги, было около четырёх, а сейчас стрелка часов приближалась к десяти.

Что же, не в первый раз.

Самое обидное, что никаких прорывов в изучении способностей странной когтевранки за это время так и не произошло.

«Ну и долго ты ещё собираешься издеваться над собой?»

«Пока не найду ответ. И вообще, у меня свободное время, которое я могу тратить, как пожелаю».

«Поистине гриффиндорское упрямство. Твою бы энергию и в правильное русло, цены бы не было».

«Это в какое же?»

«Например: в изучение пентаграммы Салазара под Хогвартсом. Очень интересная вещь».

«Чем интересная? Разве что размерами. Я и сам могу создать похожую, правда, размером не более полуметра».

«И я о том же. Вместо того чтобы заниматься всякими глупостями, лучше бы занимался созерцанием работы настоящего мастера, а не как ты, талантливого самоучки. Кроме того, с этой конструкцией явно что-то не так, а ты даже не попытался в ней разобраться».

«И чем же она так необычна?»

«Хотя бы своей избыточной мощностью. Конечно, запас карман не тянет, но, по самым грубым подсчётам, на поддержание всех защитных заклинаний замка в полностью боевом состоянии хватило бы и трети собираемой магии. Остальное же просто выкидывается в пространство. Там даже не установлены нормальные накопители для сбора излишков маны! Подобное расточительство ещё простительно для Светлых, но создатель этого шедевра был одним из умнейших Тёмных магов за всю историю Англии. А значит, эта энергия зачем-то была нужна. Вот это действительно интересно, а не твои игры с этой блондинкой».

«Может ты и прав. Продолжу изучение феномена Луны Лавгуд чуть позже».

«Наконец-то первая здравая мысль за последнее время».

«Пущу на переплавку».

«Уже молчу».

Юному магу осталось только скрипеть зубами.

Мальчику показалось, что он понял истинную причину “заботы” о нём Спрута. Его так достал этот разумный кусок серебра, что он банально был рад спихнуть его первому встречному.

«Кстати, что ты думаешь насчёт предложения Тома? Осталось всего несколько дней», — решил сменить тему наставник.

«Не знаю. Это всё слишком неожиданно. Конечно, сделать Дамблдору гадость очень заманчиво, но вот последствия подобных действий предугадать довольно трудно.

«Поттер, я тебя не узнаю. Где твоя гриффиндорность? Тебя что, Дафна покусала или будет правильно говорить, засосала?»

«Ты прекрасно знаешь, что между мной и Дафной ничего не было!»

«А ведь хотелось бы? И не только».

Гарри от подобной ехидной подколки поперхнулся воздухом.

«Язва!»

«Нет, серьёзно. Я не понимаю, почему ты медлишь. Худшее, что с тобой могло произойти, уже произошло. Ты успешно помолвлен с нашей хладнокровной слизеринкой, так что пользуйся».

«И как обсуждение планов Тома на Хэллоуин скатилось к вульгарному обсуждению моей личной жизни».

«Такова жизнь. У настоящих мужчин есть две извечные темы: женщины и политика. С политикой всё понятно: Дамби — гад, Министерство — овцы вперемежку с козлами. Остаются только прекрасные дамы».

«Угу. Вот только ты забыл, что один из “настоящих мужчин” — это кусок зачарованного серебра, а второму всего двенадцать ».

«Злой ты. Главное же не тело, а состояние души. К тому же ты недооцениваешь влияние магии на организм. Думаю, при большом желании у тебя что-нибудь и получится. И всё же, о мой великомудрый хозяин, что ты думаешь делать с планом Тома?»

«Надоел. Не знаю я. Мне совершенно не хочется самому лезть в петлю. А ты бы как поступил на моём месте?»

«Но согласись, ведь план выглядит более чем соблазнительно. На Хэллоуин Том берёт под контроль Лонгботтома, после чего открывает Тайную Комнату и выпускает размяться Рурсуса. Страх и недоверие директору обеспечены.

Потом повторяем эту операцию в течение года ещё пару раз, а затем появляешься ты с Томом весь в белом, ловите Невилла за руку, уничтожаете “кресраж”, благо тетрадку мы сохранили, и сдаёте “Наследника Слизерина” Министерству.

Том даже обещал расщедриться поставить Невиллу “Тёмную Метку”. Хороший план. Такого плевка на репутацию доброго дедушки давно не было. Он же позиционирует чету Лонгботтомов чуть ли не как мучеников, а тут оказывается, что их сын “Пожиратель”.

Конечно, Дамблдор отмажет своего протеже, но осадок-то останется. А ведь ещё в прошлом году рыжик под номером шесть себя полностью дискредитировал той дуэлью.

Так, глядишь, со временем ручную армию директора станут воспринимать не как “Защитников Света”, а как горстку неудачников.

А самое приятное, что нам и не придётся ничего собственно делать. Достаточно до определённого момента не мешать Локонсу. Итог: мы на коне, а Дамблдор в коричневой липкой субстанции, которая ни разу не шоколад».

«Я всё это прекрасно знаю. Ладно, думаю, пока стоит согласиться. Но при этом не стоит забывать об осторожности».

«Вот и хорошо. Надо будет обрадовать профессора».

«А заодно продумать своё алиби. Не хотелось бы, чтобы моё имя связали с нападениями. Да и отдать последний долг тоже надо. Слишком долго я это затягивал».

«Ты же уже на самом деле всё продумал, так чего сейчас колеблешься?»

«Да. Просто немного страшно. Я всё же впервые за эти годы собираюсь навестить их».

«Ты не виноват. У тебя не было возможности сделать это».

«Я знаю. И спасибо. Всё-таки ты можешь быть не такой уж и язвой, когда надо».

«Ты меня каким-то чудовищем выставляешь».

«А разве это не так?»

«Туше, мой нерадивый ученик. Возможно, ты не так уж и безнадёжен».

Вот и наступил Хэллоуин.

Надевая чёрную мантию и ещё раз поправляя скрывающий лицо капюшон, Гарри чувствовал, как его била мелкая нервная дрожь. Юный маг не мог назвать это чувство неприятным, скорее необычным, но всё же оно отвлекало.

В холле замка его уже ждали профессор Флитвик и старшая Гринграс. Узнав, что он собрался навестить родителей, Дафна ни в какую не захотела отпускать его одного.

Выходя из замка, юный маг почувствовал на себе неодобрительный взгляд.

Мальчик был готов поставить галеон против кната, что сейчас за ними внимательно наблюдает “Самый добрый волшебник всех времён и народов”.

Осталось только похвалить себя за предусмотрительность, что не полез за разрешением в администрацию, а обратился напрямую к декану.

В ином случае Дамблдор, скорее всего сославшись на таинственную опасность для национального героя, запер бы его в замке или придумал ещё чего-нибудь в этом роде. При этом он был достаточно авторитетным магом, чтобы убедить в необходимости подобного шага остальных преподавателей.

Вот только профессору Флитвику было откровенно плевать на все хитроумные планы директора. Он просто хотел помочь сыну одной из своих любимых учениц, попавшему на его факультет.

А когда гоблины чего-то хотят, они делают всё, чтобы получить желаемое. Ну, или умирают, стараясь достичь своей цели. Многочисленные гоблинские мятежи, сотрясавшие Великобританию, тому лучшее доказательство.