Стервами не рождаются - Валентина Седлова

Через два месяца, когда ему сняли гипс, Вася сделал робкую попытку встать. И упал. Больше он таких попыток не предпринимал, несмотря на все уговоры друзей и врачей. Марина ежедневно массировала его вялые худющие ноги, Костик по совету врача делал специальные упражнения, сгибая и разгибая их в коленях, поднимая и опуская их на кровать, но сам Вася оставался безучастным к их стараниям. Однажды Марина разозлилась, и заразив своей яростью Костика, с его помощью просто силком выдернула Васю из кровати, положила его руку себе на плечо, и так они проволокли его до конца коридора и обратно.

— Ты слышишь меня? Я не позволю тебе снова улечься в кровать, пока ты сам не сделаешь хотя бы несколько шагов. Слышишь? Несколько шагов! Ладно, тебе наплевать на себя, тебя наплевать на меня, а о Костике ты подумал? Ты подумал своей дурной башкой, каково ему приходится, как он измаялся с тобой?

— Я никого не просил ухаживать за мной. Вы сами это решили.

— Ах, вот как ты заговорил? Значит, никого не просил? Тогда я скажу тебе одну вещь: мне плевать, что ты себе думаешь! Только ты у меня пойдешь, слышишь? Пойдешь! Как миленький! Иначе никаких подарков, никаких гостей! Хочешь подохнуть в своей больнице — подыхай на здоровье! И Костика я к тебе больше не пущу — зачем ему нужен такой эгоист, как ты? «Ах, я бедный, ах, я несчастный»! И страдай тогда, сколько хочешь. Мы тебе мешать не будем.

— Ты чудовище! Ты — как те, которые меня били. Им тоже было наплевать на меня, на то, что я чувствую, что я думаю. Они просто делали, то что хотели. Я был для них куском мяса, и для тебя я тоже кусок мяса, не более. Ты жестокая.

— Да, я жестокая. И мне все равно, как ты ко мне относишься. Но ты более жесток, чем я. Почему? Да просто ты подохнешь, утонув в собственных соплях от жалости к себе, а ровно через сутки за тобой на тот свет отправится и Костик. Взберется куда-нибудь повыше и ласточкой вниз. Хочешь романтической смерти, как у Ромео и Джульетты? А Костю ты спросил, чего он хочет?

— Я ничего не хочу, оставьте меня в покое, я устал, я вспотел, я хочу лечь!

— Нет, родной, перед тобой сейчас стоит выбор: либо ты идешь, идешь своими ногами, либо ты подыхаешь! Выбирай! Да, и учти пожалуйста, что до постели, если ты выберешь подыхать, будешь добираться сам, на карачках, ползком. Зачем нам мараться о слабохарактерного труса? Ну, что решил? Подыхать или жить?

На глазах Васи выступили слезы. На Маринины вопли сбежалось полбольницы, в том числе и лечащий врач Васи. Пока Марина промывала Васе мозги, Костик несколько раз пытался ее остановить, но встречал предупреждающий взгляд врача. Он даже специально показал жестами, чтобы Костик даже и не думал вмешиваться. От этой безобразной сцены шла кругом голова, хотелось закрыть уши, только чтобы не слышать того, что говорила Марина. Вася прав, она жестокая. Как она может так с ним обходиться? И он еще поддался на ее уговоры и вытащил Ваську из кровати. Как только все закончится, он обязательно извинится перед ним. И никогда ее больше к нему не пустит. Васе и так досталось в этой жизни, не хватало ему еще Маринкиных слов. У него же слезы уже бегут по щекам, разве она не видит?

Вася плача смотрел то на Марину, то на прячущего от него глаза Костика. И наконец, решился. Марина почувствовав, что он пытается сделать, поудобнее перехватила его руку. Вася набрал воздуха и оттолкнулся от стены. Шаг, совсем маленький, еще шажок, еще один. Марина с Костиком почти несли его на плечах. Почти, да не совсем. Потому что он шел. Сам передвигал ноги, сам пытался на них опереться.

И тут им троим показалось, что грянул гром. Это громко, до звона в голове, до эха в коридоре аплодировал лечащий врач. Вот к нему присоединились медсестры, вот поднял ладоши Васин сосед по палате. Так они и дошли до кровати под этот аккомпанемент. Когда Васю осторожно посадили, Марина бросилась и крепко-крепко обняла его, сама густо заливая слезами его пижаму.

— Васька, ты не представляешь, какая ты умница! Васька, ты сделал это!

— Ну брось, Марина, не плачь. Ничего особенного и не произошло. Я бы сам без вас ничего и не смог. А так у каждого получится, так каждый дурак сможет.

— Ничего ты понимаешь, глупый ты мой! Ты шел, понимаешь, шел! Ты — молодец!

— Девушка абсолютно права, — вмешался в их диалог лечащий врач. — Если считать каждое улучшение состояния шагом к здоровью, то пять минут назад ты просто совершил гигантский прыжок в этом направлении. Поздравляю! — и он пожал Василию руку.

— Как ты, любовь моя?

— Все нормально, Костик, все нормально. Вот голова немного кружится, и все. Я, я такой растерянный сейчас, все не могу осознать до конца, что же произошло. Я завтра еще попробую ходить, ты мне поможешь?

— Да о чем ты только говоришь? Конечно! Васька, радость моя, ты пошел! Как же я ждал этого момента, ты себе и представить не можешь!

— Слушай, а правда вас так доставал своим поведением?

— Ну, было немного. Мы уже все головы свои сломали, пытаясь придумать, как бы вывести тебя из этого состояния. Да это уже неважно, ты ходишь, Васька!

Когда они вышли из дверей больницы, Марина вдруг повернулась к Костику и что было сил стала бить его по груди своими кулачками. На мгновение Костик опешил, а потом перехватил ее руки. Марину била крупная дрожь, ее трясло буквально как японские острова во время очередного землетрясения. Он довел ее до лавочки, усадил и крепко прижал к себе, пока дрожь почти не прекратилась.

— Ты чего, Маринка?

— Костик, я никогда еще в жизни так не орала, да еще и на больного человека! Знаешь, больше всего я боялась, что Васька упадет на пол и не захочет никуда идти. Ору и думаю: «А что если…» Хорошо хоть, что все получилось! Лишь бы Вася на меня не сердился за это, ей Богу, если бы могла придумать что-нибудь другое, я бы этого ни за что не сделала. Как представлю, что он бы упал…

— Марина, ты все сделала, как надо! Поверь мне! Я правда, грешным делом хотел тебя даже заткнуть в какой-то момент, лишь бы не слышать то, что ты несла. Сейчас я понимаю, что ты выбрала в данной ситуации наилучший вариант. Я слишком жалею Васю, и никогда бы не решился на то, что сделала ты. В результате бы он так и остался на своей койке без всяких надежд на выздоровление. А так — он хочет заново научиться ходить, он просит меня помочь ему в этом. Ты — молодчина, я горжусь тобой! Такую шоковую терапию провела, что нашему психоаналитику и не снилась!

— Кто бы мне сейчас терапию организовал, а то никак в себя прийти не могу. Руки дрожат, как у пьяницы, и все тело сводит. Холодно, даже пальто нисколько не греет.

— Это мы мигом поправим, вот только до дома доберемся. Потерпи чуть-чуть.

Поймав частника— камикадзе, ребята буквально за двадцать минут полета на «почти „желтый“ и „почти не по тротуару“ оказались дома. Костик помог Марине раздеться, усадил ее на диван, укутал теплым пледом и взяв с нее обещание, что она продержится еще минут десять, исчез на кухне. Марина кивнула, и поплотнее укрылась одеялом.