Реактор (СИ) - Денисов Константин Владимирович

Ваня расплылся в улыбке и кивнул Деревяшке. Деревяшка уже более уверенно потянул дверь дальше, пока она не закрылась, тоже кивнул и изобразил тоже некое подобие улыбки.

— Молодец, но над улыбкой всё-таки нужно поработать, — сказал Ваня и пошёл по лестнице.

Лестница подняла их на уровень панелей на стене, там и находился этот тоннель. Но это был не просто тоннель, а железнодорожный тоннель. Он был довольно большим в сечении, а понизу шли рельсы. Панели оказались заглушками в больших проёмах. Наверное, через них что-то ссыпали прямо из вагонов в этот резервуар.

Ваня бережно положил Римму возле путей, подошёл к одной такой заглушке и постучал по ней кулаком. Она глухо загудела. Лист железа был не очень толстым. Ваня осмотрел край, кивнул сам себе, упёрся в эту панель плечом и, как следует, надавил. Железо нехотя и со скрежетом начало поддаваться. Ваня тут же взмок от напряжения. Вены вздулись, мышцы напряглись так, что казалось, сейчас лопнут. Ваня закричал и стал давить ещё сильнее, пока ноги не стали соскальзывать.

Он понимал, что уже частично отогнул лист и сейчас висит над дырой. Оттолкнувшись от листа железа, он встал на край проёма в стене и посмотрел вниз. Неожиданно близко от себя он увидел глаза длинных, которые стояли и смотрели на него. До этого проёма они вполне могли дотянуться руками.

— Залезайте! — махнул им рукой Ваня, — считайте, что вам повезло! Тоннель большой.

Он отошёл от края. Один из длинных тут же ухватился за то место где Ваня только что стоял и подтянулся. Закинув внутрь локоть, он повис на нём и, уперевшисьвторой рукой в лист железа, со скрежетом отогнул его ещё дальше, после чего влез в тоннель целиком. За ним последовали второй и третий.

В полный рост они внутри не помещались, приходилось сильно пригибаться или ползти на четвереньках. Они выбрали первый вариант.

— Нужно бы закрыть калитку, а то мы тут задохнёмся, — сказал Ваня и сделал жест, как будто бы он пригибает лист железа на место.

Длинные некоторое время смотрели на него, потом один из них подошёл к панели и, без особых усилий, притянул лист обратно. Конечно, зазор остался и довольно большой, но Ваня надеялся, что дыма всё же будет поступать внутрь меньше, чем до этого. Потому что в тоннеле уже становилось тоже трудно дышать.

Вопрос был в том, в какую сторону идти. Ваня закрыл глаза и вспомнил разговор с Риммой. Рассказывая про тоннель, она непроизвольно махнула рукой. Это был неосознанный жест, но он наверняка соответствовал их пространственному положению. Люди часто так делают, даже не задумываясь об этом.

В общем, идти им нужно было налево. Ваня опять бережно поднял Римму и понёс по тоннелю. Зачем он это делает, он и сам не знал. А поскольку ответа не было, то он старался об этом и не думать. Просто ему хотелось унести её из этого пылающего и дымного ада.

Дым в тоннеле набирался, но не очень сильно, видно тяги не было. Чем дальше они уходили, тем меньше было дыма. Он просто не успевал заполнить это большое пространство.

Длинные так и шли, скорчившись в три погибели. Как будто это было для них привычное дело. Человек бы быстро выдохся в такой позе. А им хоть бы хны.

В тоннеле было светло. Тут, как и в больших залах, было дежурное освещение. Да, лампы располагались нечасто и светили неярко, но этого было достаточно, чтобы вполне комфортно передвигаться.

Шли они не меньше получаса пока, наконец, не упёрлись в стену. Это была именно стена. Сплошная бетонная стена, с дверью посередине. Рельсы заканчивались метров за пятьдесят до неё. Дальше их просто разобрали, чтобы не мешали.

— Да, ребята! Не рассчитывают люди свои дверные проёмы на вас, — невесело усмехнулся Ваня.

Дверь была небольшая, но мощная. Её видно сняли с какого-то корабля. На ней был большой рычаг с ручкой, который нужно было крутить. На это намекали стрелки, одна показывала влево, другая вправо и над ними было написано «откр.» и «закр.» соответственно.

Ваня в очередной раз бережно положил Римму и, поплевав на руки, взялся за рычаг. Ход оказался лёгким и почти беззвучным. Было видно, что за этой дверью ухаживают. Похоже, это и впрямь был стратегический путь на базу и с неё.

Когда Ваня открутил рычаг до упора, то осторожно толкнул дверь вперёд. Она мягко открылась, не издав не единого звука. Снаружи было темно, темнее, чем в тоннеле.

— Ночь что ли? — прошептал Ваня, поднял Римму и шагнул в проём.

Там была не ночь. Они просто находились в тёмном гроте. Точнее, раньше это было продолжение тоннеля, но снаружи было сделано всё возможное, чтобы следы деятельности людей были уничтожены. Это была как— будто естественная пещера, вход в которую густо зарос вьюном. Стены были неровными, заваленными камнями и землёй. Ваня обошёл дверь и посмотрел на неё снаружи. Она тоже была вся отделана плоскими камнями. Наверное, когда она была закрыта, то полностью сливалась со стеной.

Ваня пошёл к выходу из грота. Продравшись сквозь густые заросли висящего вьюна, он оказался на невысоком обрыве, с которого открывался прекрасный вид. Но не на космодром, а похоже, что в противоположную сторону.

Было непонятно только, куда раньше вели железнодорожные пути. Ваня посмотрел вниз. Наверное, произошло обрушение части горы. Она ушла вниз, и тоннель стал упираться в обрыв.

Сзади раздались ритмичные глухие удары. Ваня положил Римму на край обрыва и пошёл посмотреть, что там происходит.

Длинные легли в ряд вдоль стены преградивший им путь и синхронно били в неё ногами. Подтягивали колени к груди, а потом резко «БАМ», опять подтягивали колени и вновь «БАМ». Ваня посмотрел минуту на их действия, мысленно пожелал удачи и пошёл к Римме. Он вдруг понял, зачем нёс её всё это время.

Он должен был её похоронить.

Гибель девушки очень сильно его задела. Можно даже сказать, травмировала изнутри. Ему хотелось сделать хоть что-то, чтобы унять щемящее чувство в груди. Хотелось поставить точку в этой истории. Но он знал, что совсем вытравить из себя это не сможет.

Девушка поразила его сначала своей красотой, а потом внезапной гибелью. Глупость и необязательность всего произошедшего больше всего его и угнетали.

Это место на обрыве было подходящим. Пусть лежит в красивом месте, хоть ей, теперь уже и всё равно. Зато не всё равно было Ване. Он опустился на колени и стал руками ковырять сухую землю.

Глава 17

Деревяшка, в отличие от Вани, вовсе не был очарован Риммой. Он вообще не различал людей по лицам. Скорее по размерам и другим внешним факторам. Поэтому когда Ваня смотрел на покачивающиеся бёдра, деревяшка на нечто твёрдое в складках меховой юбки. Что-то, чего там быть не должно было, и поэтому оно могло таить угрозу.

Так и получилось. Его человек слишком доверился этому чужому человеку и повернулся к нему спиной. Чужой человек воспользовался этим, вытащил из складок одежды что-то острое и длинное и хотел ударить его человека. Но Деревяшка был начеку. Он уже заранее приметил длинную и острую железку.

Можно было конечно укусить незнакомого человека. Но лучше было покончить с ним. Как-то его человек слишком доверяет этому незнакомцу. Возможно потому, что он намного слабее и его человек не видит в нём угрозы? Но сам Деревяшка ещё слабее, однако, отнюдь не беспомощен.

Сколько он потом не думал, но так и не смог понять, почему его человек так расстроился из-за смерти этого чужака. И почему потом таскал его тело с собой. И зачем сейчас копает рядом с ним яму. Всё это очень непонятно. Наверное, всё-таки было лучше укусить, тогда бы его человек так не расстроился.

Пока Ваня копал, деревяшка обследовал территорию и не найдя ничего угрожающего, присел возле своего друга и стал помогать ему рыть эту непонятную яму. Всё это сопровождалось размеренными глухими ударами длинных по стене.

Когда яма была Ване примерно по колено, за занавесом вьюнов раздался страшный грохот обрушения. Упорная и размеренная работа длинных, судя по всему, принесла свои плоды.