Глубокий контакт - Андрей Астахов

– Подземный ход? – Северянин вспомнил скрэтчей в Долине Бурь и невольно поежился. – Неужели люди Везалия не знают о нем?

– Ты все еще веришь в сказку про армию Везалия? – Апостол внезапно нахмурился. – Нет никакой армии. Все проще. И хуже, чем ты думаешь.

– Я не понимаю.

– Скоро поймешь. Для того я и согласился взять тебя с нами, чтобы ты сам все увидел. Если останешься жив, расскажешь правду.

– Апостол, почему ты говоришь со мной загадками? Почему ты не можешь мне все объяснить?

– Я стараюсь. Как ты думаешь, почему военные до сих пор не уничтожили эту базу? – Апостол обвел рукой хранилище. – Они ведь знают о существовании нашего лагеря, я в этом не сомневаюсь. А ответ очень простой. У военных четкий приказ – не соваться на Территорию Хаоса. И они его соблюдают. Никаких рейдов за Барьер. Их блокпосты есть только в нескольких местах, и держат они их для порядка. Восточная Конфедерация выставила своих солдат на южном направлении, Западный Альянс – на восточном. Всего не больше батальона. Администрация об этом знает, официально эти подразделения имеют статус наблюдателей. Помогают полиции МГКС, так сказать. Но реально они следят за тем, чтобы никто не прошел на Территорию Хаоса. Есть у них такой гласный приказ.

– А негласный?

– В этом все дело. Военные не против того, чтобы грабберы проходили за Линию. Точнее, они этому не особенно препятствуют. Можно попробовать даже пройти прямо через блокпосты. Если ты рисковый парень с крепкими нервами, у тебя это получится. Убивать тебя не станут – постреляют для порядка поверх головы. Но вот потом, когда ты захочешь выбраться с Территории на освоенные земли, тебе придется сложно. Ворота во владения Везалия открываются только в одну сторону – туда. Оттуда придется выбираться тайком. Военные не дадут тебе выбраться, если обнаружат тебя.

– А причина?

– Власти много лет твердят, что Территория Хаоса смертельно опасна для человека. Но правда в другом. Землян страшит то, что происходит с людьми на Территории.

– Мутации?

– Называй, как хочешь. Человек, побывавший за Барьером и столкнувшийся с Высшей Гармонией, меняется. Кого-то Высшая Гармония меняет в лучшую сторону, кого-то в худшую.

– Тебя она тоже изменила?

– Конечно. Но мне трудно объяснить то, что со мной случилось. Придет время, и ты сам все поймешь.

– Знаешь, что меня все время нервирует, Вадим? – Северянин впервые назвал Апостола по имени. – Загадки. Вы все время чего-то не договариваете. Какой-то эзопов язык. Я ничего не могу понять из ваших слов. Что вы называете Высшей Гармонией?

– Вадим!

Северянин вздрогнул, когда услышал этот голос. Между тем Анна прошла через хранилище, подошла к Апостолу, обняла и поцеловала его. А потом она посмотрела на Северянина.

– Соскучились? – с улыбкой спросила она. – А я вот подумала немножко и решила к вам присоединиться. Мне не хотелось бы отпускать вас за Линию одних.

– Не ожидал. – Первой мыслью Северянина было рассказать Анне о своем сне, но он удержался и лишь развел руками.

– Вы не рады мне?

– Просто все очень неожиданно.

– Тебе не следовало сюда приезжать, – сказал Апостол. – Мы бы сами справились. За Линией не стоит ожидать хорошего приема.

– А я беспокоюсь за тебя, – ответила Анна и снова чмокнула брата в щеку. – И за всех вас. Вы же мне не чужие. Вот и Николай мне стал почти что другом. Так ведь, Николай?

– Конечно. – Северянин облизнул пересохшие губы. – Но ваш брат, Анна, возможно, прав. Здесь не очень комфортно и совсем небезопасно.

– Помнится, в последнем разговоре мы говорили друг другу «ты», – сказала девушка, с упреком посмотрев на Северянина. – А сейчас опять начинаем выкать?

– Правда? Я что-то не припомню.

– Это все биддл. – Анна засмеялась весело и заразительно. – Он, говорят, начисто отшибает память. А вы наверное пили много биддла. Ну что ж, давайте на «вы». Я не против.

– С чего вы взяли, что я много пил?

– Просто подумала. – Она коснулась его руки. – Не обижайтесь. Вы очень милый. Только не делайте такое лицо. У вас совершенно огорошенный вид.

– Иногда у меня такое чувство, что я сплю. Все, что происходит со мной на Аваллоне, кажется до ужаса непонятным.

– Не старайтесь ничего понять, Николай. Просто доверьтесь Апостолу. И мне. Мы постараемся помочь вам.

– Спасибо. – Северянин улыбнулся. – Мне сейчас очень нужна помощь. Хотя бы для того, чтобы разобраться в происходящем.

– Ты на Аваллоне, Северянин, – сказал Апостол. – Аваллон планета, а слово «планета» в нашем родном русском языке – женского рода. Отнесись к Аваллону, как к женщине. Полюби эту планету такой, какая она есть. И тогда ты все поймешь. Но не раньше, Северянин. Не раньше…

Мы уходим за Линию Смерти.

Ужин окончен, люди Апостола готовят снаряжение, и мы с Сайксом сидим и наблюдаем за их сборами. Все молчаливы и сосредоточены. У всех странные глаза. Я еще раз ловлю себя на мысли, что эти люди напоминают мне религиозных фанатиков. Для них эта вылазка в непонятный мир за Линией – паломничество к какому-то святому для них месту. Во всем этом есть что-то мистическое, что-то совершенно недоступное моему пониманию. У меня накапливается все больше вопросов к Апостолу, но я убежден, что не получу на них ответа. Я даже знаю, что он скажет мне, если я задам один из этих вопросов – он скажет, что на все ответит Аваллон.

Анна смотрит на меня. Почему-то мне трудно выносить ее взгляд. Ее интерес ко мне смущает меня. Я стараюсь думать о Кате, но у меня не получается. Все время вспоминается мой странный сон. Зачем Анна приехала сюда? Почему она с нами? Это тоже Аваллон? И еще – она сказала, что мы переходили с ней на «ты». Когда это было? Только в моем сне. Неужели ей тоже… Нет, это полный абсурд. Я пытаюсь найти смысл в том, в чем не может быть никакого смысла.

Я убеждаю себя, что она здесь ради своего брата. Или она приехала ради меня?

Мы уходим за Линию Смерти. Мое желание исполнилось. Но радости почему-то нет. На душе пусто и тревожно. Я опасаюсь неудачи. Я боюсь, что не смогу найти то, ради чего я здесь.

Катя, помоги мне! Я делаю это для твоего спасения.

Сначала были коридоры и лестницы. Запущенные, запорошенные вековой нетронутой пылью, но все равно величественные и по-своему прекрасные. Голубоватые лампы вспыхивали при приближении людей, освещая им путь. С каменных сводов капала вода, шаги отдавались в пустоте галерей гулким эхом. Никакой жизни и никаких признаков жизни. Биосканер в шлеме реагировал только на людей Апостола дружественным зеленым сигналом.

Последний коридор привел отряд к провалу в каменной кладке. Дальше начинались карстовые пещеры. Здесь Апостол объявил короткий привал.

– Я люблю таинские руины, – сказал он Северянину. – В них есть удивительная романтичность.

– Не пойму, зачем в обсерватории построили такие катакомбы.

– В пещерах располагались устройства для регистрации излучений. Ты их увидишь. Они уже не действуют, но выглядят замечательно. Сами пещеры не очень велики.

– Почему бы нам не пойти по поверхности?

– Блокпосты, Северянин. Не стоит лишний раз светиться.

– Хочешь сказать, никто не знает про существование этих катакомб?

– Почему же, знают. – Апостол улыбнулся. – Но тут у наших врагов нет никакого преимущества.

– Мне бы не хотелось никого убивать, – сказал Северянин.

– Я надеюсь, нам не придется этого делать… Подъем, парни! Включаем фонари! Пора в дорогу.

Северянин шел за Апостолом и Анной и смотрел по сторонам. Стены пещер покрывали мерцающие известковые отложения, под ногами хлюпала белесая полная мела вода. В пещерах было душно, и людей обступала плотная пелена испарений. Северянин подумал, что слишком часто ему на Аваллоне приходится скитаться по подземельям. Если это специфика местной жизни, тогда грабберов лучше назвать диггерами. Или майнерами-рудокопами. Хотя Северянину давно стало ясно, что аварит на Аваллоне – не самое главное сокровище.

Прошли одну пещеру, вторую, третью. Монотонность происходящего успокаивала, расслабляла, навевала сонливость. Подземные галереи были пусты – никаких признаков того, что тут есть какие-то живые существа. За третьей пещерой начался короткий тоннель, а за ним открылся гигантский зал, в центре которого возвышались четыре усеченные пирамиды, каждая метров в десять-двенадцать высотой. Пирамиды выглядели так, будто их построили только вчера – известковая вода, веками капавшая со сводов, не оставила на их полированных гранях никаких следов. Сайкс восхищенно охнул.

– Детекторы излучений? – спросил Северянин Апостола.

– Возможно. Мы их так называем. Это и есть сердце обсерватории.

– Они сплошные? – спросил Сайкс, коснувшись рукой поверхности одной из пирамид. – Возможно ли попасть внутрь одной из них?

– Ты там что-то забыл, приятель? – ответил за Апостола Крис Жестянщик. Сайкс тут же отдернул руку.