Смертельные ошибки - Аллен Уайлер

Отзвучала тошнотворная приветственная мелодия «Виндоуз», и Тайлер, выйдя из задумчивости, вернулся к текущей работе. Развернув на столе лист со списком имен пациентов и номеров медицинских карт, он «кликнул» по иконке медицинских записей. Окно загрузилось. Тайлер был готов к работе. Щелкнул карту первого пациента и нажал «ввод». На экране появилась надпись:

Запрашивающий лишен доступа.

Тайлер напечатал имя второго пациента. Тот же ответ.

Он скатал листок в шарик и швырнул его в стену.

— Дерьмо!

Кипя от бешенства, Тайлер набрал номер карты Торреса. Карта появилась мгновенно, без проблем. Он запросил карту пациента, которого только что выписал. Она тоже появилась без задержки.

Тайлер поднял скомканный листок, расправил его на столе и попытался получить доступ к карте третьего пациента. Доступ был закрыт. Опять.

Все еще негодуя, Тайлер взял телефон и набрал номер технической компьютерной помощи. Прозвучал бодрый голос молодой женщины:

— Служба помощи, могу я узнать ваше имя и отделение?

— Тайлер Мэтьюс, нейрохирургия.

До него донесся стрекот клавиш, а затем:

— Чем я могу вам помочь, доктор Мэтьюс?

— Я не могу получить доступ к некоторым медицинским записям. Может быть, что-то не в порядке с сервером?

— Насколько мне известно, нет. Минутку, я проверю.

Через минуту она вернулась на линию.

— Все серверы работают, доктор. Вот что я вам скажу: дайте мне проверить ваш доступ. Я сейчас вернусь.

Щелчок. Затем киберпространство заполнилось «Временами года» Вивальди. Тайлер ждал.

Через полминуты она вернулась на линию.

— Мне очень жаль, доктор Мэтьюс, судя по всему, ваш доступ ограничен пациентами, которых вы сейчас обслуживаете, а также теми, кого вы выписали.

Голос был механический, так что Тайлеру показалось: с ним говорит автомат.

Гнев душил его.

— А там указано, кто ввел ограничение на мой доступ?

— Нет, сэр. Думаю, за этой информацией вам придется обратиться к одному из системных администраторов.

— Спасибо.

— Желаю вам удачного дня.

«Шутишь, сестрица?» Он швырнул трубку на рычаг.

Дверь кабинета Хана была закрыта, когда Тайлер подошел к ней, поэтому он постучал по матовому стеклу. Стукнул с такой силой, что чуть не выбил его. Изнутри послышалось приглушенно:

— Входите, пожалуйста.

Хан сидел за своим заваленным бумагами столом, закатав рукава белой рубашки выше локтей, и просматривал компьютерные распечатки. Когда Тайлер встретился с ним взглядом, его выражение осталось непроницаемым.

— Доброе утро, доктор Мэтьюс. Могу я предложить вам чаю? Я как раз собрался заварить себе чашечку. — И он кивнул на выщербленную ярко-синюю кружку на серванте у себя за спиной. В кружке утопал кипятильник, подключенный к стенной розетке.

— Я хочу знать, почему у меня ограничили доступ к медицинским записям.

— Ах да. — Хан сплел пальцы на столе и выпрямился в кресле, будто учитель средней школы, обращаясь к классу. — Видите ли, доктор Мэтьюс, я лишь следую протоколу.

— О каком протоколе речь?

Теперь Хан явно смутился.

— Ну, видите ли… — Он отвел взгляд. — По каким-то причинам — а каковы эти причины, доктор, мне никто не объяснил, — вас считают врачом-наркоманом. Правила доступа к медицинским записям запрещают врачу-наркоману доступ к любым пациентам, кроме его собственных. — Хан опустил глаза на свои руки. — Мне очень жаль, но я всего лишь выполняю приказ.

— Чушь. Чей приказ?

На этот раз Хан встретился с ним взглядом.

— Этого я не могу вам сказать.

— Не можете или не хотите?

Хан пожал плечами:

— Какая разница, узнаете вы это или нет?

Тайлеру хотелось высказать Хану все, что накипело, и лишь рассудок удержал его от опрометчивого шага. Он повернулся и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

— Минутка найдется?

Вернувшись в отделение, Тайлер заглянул в кабинет Билла Леунга. Его коллега сидел за столом и перебирал стопку телефонных сообщений. Тайлер вдруг подумал: знает ли Билл — да и другие, если на то пошло, — о наркотиках, найденных в его шкафчике?

— В чем дело?

Тайлер вошел в кабинет. Кабинет Билла был просторнее, чем его собственный, и здесь было больше индивидуальных вещиц: лампа под зеленым абажуром, фотография его жены Аниты в серебряной рамке. Тайлеру тоже захотелось поставить на стол портрет Нэнси. Тут до него дошел юмор ситуации. Билл был женат на женщине европейского типа. Если бы им вчетвером довелось пойти в ресторан, окружающие наверняка решили бы, что Нэнси — жена Билла.

— Хочу узнать твое мнение по одному случаю. — Тайлер подошел к столу. — Фамилия пациента Торрес.

Билл повернулся к компьютеру, вызвал «Мед-индекс» и медкарту. Когда карта появилась на экране, Тайлер рассказал ему о случае и о своих действиях.

Леунг побарабанил пальцами по столу.

— Не совсем понимаю, в чем проблема. По-моему, ты справился с ситуацией идеально. Да, конечно, Роули может быть настоящей занозой в заднице, когда уходит в глухую оборону, но ведь все мы не без греха, верно?

— Спасибо. Просто хотел убедиться, что на моем месте ты поступил бы так же.

Билл пристально взглянул на него:

— Ты уверен, что за всем этим не кроется нечто большее?

— Уверен. Спасибо. — Тайлер кивнул, повернулся и вышел.

Вернувшись к себе в кабинет, Мэтьюс окинул взглядом коридор, по которому только что прошел. Убедившись, что никто за ним не следит, он закрыл и запер дверь, хотя обычно этого не делал. До сих пор дверь его кабинета вообще стояла открытой настежь. Тайлер сел за стол, включил компьютер. Пока компьютер загружался, доктор рассеянно глянул в окно. На другой стороне узкого переулка высилось другое административное здание. Тайлер встал и дернул шнур, чтобы закрыть жалюзи. Убедившись, что никто не может за ним наблюдать из здания напротив, снова сел, глубоко вздохнул и обтер вспотевшие ладони о брюки.

Используя пароль Билла, он загрузился в «Мед-индекс», а загрузившись, вызвал карту Тайрелла Вашингтона, первого из трех пациентов, имена которых дала ему Джилл. Его пальцы замерли на компьютерной «мышке». Принимающим врачом была Робин Бек. Образ Мишель вспыхнул в памяти Тайлера. Он припомнил их разговор в кафетерии в тот вечер, когда умер Ларри Чайлдс. Очевидно, именно об этом случае рассказывала ему Мишель.

Тайлер нажал левую кнопку «мышки» и углубился в карту. Вашингтон поступил в отделение неотложной помощи в ноябре прошлого года в коматозном состоянии. На основании истории болезни, записанной в медицинской карте, Робин Бек диагностировала у него диабетическую кому. Она ввела ему большую дозу инсулина и записала в карте, что причиной тому стало подозрение на кетоацидоз, вызванный нехваткой инсулина. Вся проблема была в том, что теперь в карте Вашингтона больше не значилось, что он диабетик, и, уж конечно, он не принимал инсулин. Вашингтон умер от остановки сердца всего через несколько минут после введения дозы инсулина.

Зазвонил телефон. Тайлер подскочил на месте от неожиданности, сердце мгновенно пустилось в галоп. Он снял трубку.

Щелк. Непрерывный гудок.

Пока он сообразил, что нужно узнать номер по определителю, этот самый номер успел испариться. Страх ледяной змейкой пополз по позвоночнику Тайлера. Совпадение или просто набрали не тот номер? Страх заставил его поторопиться. Он сверился со своим списком и ввел в компьютер второе имя.

Второй случай показался ему не менее интересным. Позже в том же месяце этот случай был доложен управлению по рискам. Пациенту с желудочным кровотечением в отделении интенсивной терапии перелили кровь не той группы, отчего у него развилась сильнейшая реакция отторжения, за ней последовал фатальный инфаркт. Стоило пару раз щелкнуть «мышкой», и Тайлер нашел в карте имя медсестры, делавшей переливание. Гейл Уокер.

«Как же это могло случиться? — подумал он. — Электронные медицинские записи призваны устранить раз и навсегда ошибки именно такого рода». Даже не проверяя, Тайлер уже знал заранее, что покажет запись. Ну конечно, оказалось, что Уокер даже не провела сканером по штрих-коду на мешке с красными кровяными тельцами, прежде чем вводить кровь больному. Явная и очевидная ошибка медсестры. По крайней мере так это выглядело в глазах тех, кто расследовал случай летального исхода.

Тайлер нервно прошелся по тесному кабинетику. Ему не сиделось на месте. В желудке поселилась грызущая боль.

Он опять рухнул в кресло, ввел последнее из трех имен, нажал «ввод».

Этот случай произошел уже в январе текущего года. Медбрат ввел пациенту кардиологического отделения мощную дозу лекарства от аритмии менее чем через час после введения предыдущей дозы того же препарата. Медбрат, вводивший фатальную дозу, клялся и божился, что предыдущая инъекция не была зафиксирована в медицинской карте. На самом же деле при проверке карты обнаружилось, что в окошке «Медикаменты» имеется запись об изготовлении и доставке в кардиологическое отделение интенсивной терапии двух доз в течение одного часа. Но медбрат, который ввел пациенту первую дозу лекарства, тоже поклялся, что зафиксировал инъекцию в карте больного. И электронная запись в компьютере это подтверждала.