Рождение и развитие ислама и мусульманской империи (VII-VIII вв.) - Олег Большаков

Поход против таглибитов датируется вполне надежно рамаданом 12 г. х. (9.XI-8.XII 633 г.), перепутать этот месяц с другим участники сражений не могли из-за приходящегося на него поста. После ал-Фирада Халид дал отдых своему отряду, не знавшему передышки в течение почти трех месяцев, и только 25 зу-л-ка‘да 12/31.I 634 г. приказал возвращаться в Хиру.

Этот заключительный поход 633 г. как нельзя лучше характеризует полководческий талант Халида и его тактику. Как бы ни были преувеличены успехи мусульман в передаче престарелых очевидцев и их потомков, остается бесспорным, что в сложнейшем 800-километровом рейде по вражеской территории от ал-Хусайда до ар-Рудаба и обратно Халид ни разу не потерпел неудачи. Его успехи объяснялись быстротой маршей, позволявшей каждый раз появляться неожиданно, опережая распространение известий о его движении. Одним из приемов ускорения марша было комбинированное использование верблюдов и лошадей, когда последние большую часть пути шли налегке и только перед решительным броском или атакой воины пересаживались на коней.

Глава 6. Выход в свет

Начало завоеваний

Арабские завоевания по своему размаху и степени влияния на мировую культуру безусловно, были одним из важнейших событий средневековья. Естественно поэтому стремление нескольких поколений исследователей найти их причины, выявить те силы, которые подтолкнули арабов выйти с оружием в руках далеко за пределы исконных мест обитания.

Не раз высказывались предположения, что причиной исхода арабов из Аравии стал засушливый период, заставивший жителей полуострова искать новые места обитания. Но подобные причины сказываются постепенно, а здесь происходит настоящий взрыв, за какие-то двадцать лет изменивший ситуацию на огромной территории от Амударьи до Туниса. Несомненно, в этом определенную роль сыграло появление ислама, объединившего жителей Аравии и обеспечивавшего их уверенностью в собственном превосходстве над остальными.

Однако роль его определялась не какой-то особой агрессивностью этой религии, объявившей войну с инаковерующими священной обязанностью ее последователей и тем самым обусловившей завоевательную политику. Ислам, как любая религия и любое идеологическое учение, неоднозначен и сильно менялся с течением времени. В эпоху, когда начинались арабские завоевания, идеология ислама находилась в стадии формирования, и учение о войне за веру было не только двигателем завоеваний, но и их продуктом, рожденным в атмосфере головокружительных успехов.

И все же, признавая ислам важнейшей причиной арабских завоеваний, можем ли мы считать, что они были предопределены уже самим фактом его возникновения? На это приходится ответить: и да, и нет. Без ислама не было бы завоеваний – в этом нет сомнений; но само его появление не предопределяло их неизбежность.

Развитие человеческого общества определяется таким множеством объективных и субъективных факторов, в том числе и личными качествами участников событий, что предопределенное развитие событий невозможно. В каждый данный момент существует неисчислимое количество вариантов их продолжения (в пределах самых общих закономерностей, реализующихся в этом разнообразии), и каждый раз на реализацию той или иной возможности влияет ничтожный перевес одного из факторов, какая-то совершенно случайная по сравнению с остальным причина, особенно ничтожная при сопоставлении со значительными последствиями. Они в целом определены не этой причиной, а всей совокупностью действующих сил, но на первый взгляд может показаться, что именно случай правит историей. Наша собственная история истекшего столетия дает нам богатую пищу для мучительных раздумий: насколько неизбежным было все то, что довелось испытать нашим народам, где был поворотный пункт, за которым трагический ход событий стал неизбежным?

Для руководителей мусульманской общины необходимость вторжения на территорию двух великих держав совсем не была очевидной.

Мысль об отправке войска в византийские владения появилась у Абу Бакра в самом конце 633 г., несомненно, под влиянием успехов Халида ибн ал-Валида в Приевфратье. Но она была встречена ближайшим окружением халифа без всякого энтузиазма. Только Умар поддержал его безоговорочно, а Абдаррахман ибн Ауф, один из ближайших сподвижников Мухаммада, предостерег Абу Бакра от посылки войска в глубь византийской территории, учитывая храбрость и силу византийцев. Он считал, что следует начать с набегов мелких отрядов на пограничные районы и, только лучше обеспечив себя за счет добычи и собрав войска со всей Аравии, решаться на вторжение. Решительно поддержал идею похода Али.

Заручившись обещанием старейшин по крайней мере не противиться решению о походе, Абу Бакр обратился к более широкому кругу мусульман. Они тоже не спешили одобрить рискованное решение. «Люди молчали, и не ответил ему никто из-за страха похода на византийцев, так как знали их многочисленность и степень их храбрости. Умар возмутился их безразличием и закричал: "Эй, мусульмане! Что же вы не отвечаете заместителю посланника Аллаха, когда он призывает вас к тому, что даст вам [вечную] жизнь?"» – и процитировал слегка измененные слова Корана, обращенные Мухаммадом к мусульманам, не желавшим идти в трудный поход на Табук.

Эти слова чуть не испортили все дело. Амр ибн Са‘ид ибн ал-Ас, один из старейших мусульман, вскочил с места и возмущенно спросил: «Это нам ты приводишь притчи о лицемерах?!» и предложил Умару самому отправиться в поход. В перепалку вмешался Абу Бакр, опасавшийся, что за Амром, а более того, за его старшим братом Халидом (принявшим ислам шестым, сразу за Абу Бакром) могут пойти часть старых мусульман и многие из недовольных избранием его халифом. Он охладил пыл Амра и сказал, что Умар не хотел его обидеть.

Его поддержал и брат Амра. Абу Бакр, обрадованный поддержкой, назначил его командующим (амиром) и распорядился принести в его дом знамя – символ его власти. Правда, знамени в нашем смысле слова еще не существовало: амиру, отправляемому в поход, Мухаммад, а после – халиф привязывал к копью платок, чалму или просто кусок ткани, который и становился боевым знаменем.

Халид не долго оставался командующим. Против него выступил Умар, и Абу Бакру пришлось отменить свое распоряжение и отобрать знамя. К этому времени собралось много добровольцев. Абу Бакр назначил трех независимых амиров: Йазида ибн Абу Суфйана, Шурахбила ибн Хасану и Абу Убайду ибн ал-Джарраха.

Добровольцы продолжали прибывать, и самое примечательное, что среди них было много представителей племен, которых недавно усмирял Халид ибн ал-Валид. Прибыл отряд и из Йемена. С их прибытием общая численность войска достигла примерно 9000 воинов, и Абу Бакр счел эти силы достаточными для отправления в поход.

Сообщается, будто бы приказ о выступлении («привязывание знамен») последовал в четверг 1 сафара 12 г. х. /6.IV 634 г., однако, как мы увидим дальше, ход событий свидетельствует о том, что войска выступили месяца на три раньше.

Первым отправился Йазид ибн Абу Суфйан. Провожая, Абу Бакр будто бы долго шел у его стремени и дал наставление, как вести себя в походе, как относиться к врагам и мирному населению. Поручиться за достоверность этого наставления очень трудно, тем более что почти дословно такое же наставление он будто бы давал Усаме ибн Зайду. Скорее всего, подобные религиозно-этические наставления халифов, рассыпанные в исторических сочинениях, в подавляющем большинстве случаев не более чем шаблон, обязательный для облика праведного халифа, каким он представлялся в период формирования мусульманской историографии. Все же, поскольку в них в какой-то мере отражены представления, существовавшие в раннем исламе, имеет смысл воспроизвести наставления Абу Бакра полностью.

Призвав в начале быть богобоязненным и не забывать Аллаха, Абу Бакр наставлял: «Когда встретишь врага, и Аллах даст тебе победу, то не злобствуй и не уродуй [тела врагов], не будь вероломным и не трусь. Не убивай ни ребенка, ни старого старика, ни женщину. Не сжигайте пальм и не обдирайте с них кору, не срубайте деревья и не режьте скота больше чем надо для еды. Вы будете проходить мимо людей в кельях, которые говорят, что они посвятили себя Аллаху, оставляйте же в покое их и то, чему они себя посвятили. А есть другие, в головах которых рылся шайтан, так что стали их макушки как гнездо куропатки. Ударяйте их [мечом] по этим местам, чтобы обращались в ислам или платили собственными руками, унижаясь».

Три дня спустя следом отправился отряд Шурахбила ибн Хасаны, а Абу Убайде пришлось дожидаться прихода из Йемена отряда йеменцев. Провожая Абу Убайду, Абу Бакр рекомендовал ему советоваться с Халидом ибн Са‘идом, так как он «саййид тех мусульман, что с тобой», и Кайсом ибн Макшухом – «лучшим витязем арабов». Из этой рекомендации следует, что Абу Убайда отнюдь не был на самой вершине руководства мусульманской общины, как это иногда утверждается. По мере прибытия добровольцев Абу Бакр формировал новые отряды и, поставив во главе кого-нибудь из сподвижников пророка, посылал то к одному, то к другому амиру. Еще до первого сражения к Йазиду подошли Са‘ид ибн Амир с отрядом в 700 человек и около 1000 йеменцев. В результате к моменту начала военных действий каждая из трех групп насчитывала примерно по 5 000 воинов.