Тело - Стивен Кинг

Чуть ли не каждый вечер мы с ним занимались вместе, иногда по шесть часов кряду. Меня эти занятия просто выматывали, а временами и пугали: пугало какое-то остервенение Криса по отношению к учебе. Тем не менее, отставание его казалось непреодолимым: прежде чем приступить к введению в алгебру, ему пришлось повторять дроби, потому что, когда их проходили в пятом классе, они с Тедди и Верном учились играть в покер. Прежде чем выучить по-латыни «Отче наш, иже еси на небесех», Крис должен был уяснить, что такое существительное, предлог и дополнение. На первой странице его учебника английской грамматики красовалась аккуратно выведенная надпись: Е… Л Я ГЕРУНДИИ. Содержание его сочинений было неплохим, мысли его отличались оригинальностью, но в правописании он был, мягко говоря, не силен, а уж пунктуация вообще ему казалась темным лесом. Учебник Уорринера стал для него настольной книгой, а когда один экземпляр истрепался до того, что стало невозможно его раскрыть, он тут же приобрел другой, в твердой обложке.

И тем не менее, дела его шли в гору. Я тоже не блистал: по успеваемости в классе был седьмым, а Крыс поднялся до девятнадцатого места, но нас обоих приняли в университет штата Мэн, только я получил место в кампусе note 10 Ороно, а Крис — в Портленде. Представляете, он пошел на юридический, туда, где вообще сплошная латынь!

Ни я, ни он практически не общались с девочками, не назначали свиданий. Очевидно, большинство наших знакомых, включая и Тедди с Верном, считали нас гомиками, однако наши с Крисом отношения были, по-моему, гораздо ближе. Нас тянуло друг к другу, словно магнитом. Что касается Криса, причину этого, по-моему, объяснять не надо, со мною же все было несколько сложнее. Его жгучее желание вырваться из Касл-рока, из болота, что его затягивало, стало для меня частицей моего собственного «я», причем лучшей частицей. Я просто-напросто не мог оставить Криса в этом болоте, иначе вместе с ним в нем бы погибла вот эта самая, лучшая часть моего естества.

Шел к концу 1971 год. Крис вышел из общежития перекусить в гриль-баре. В очереди, прямо перед ним, стояли двое, между ними вспыхнула ссора по поводу того, который из них первый. Один из них вытащил нож. Крис, этот вечный миротворец, стал их разнимать и получил удар в горло. Умер он практически моментально. Позднее выяснилось, что его убийца имел четыре судимости и лишь за неделю до того был освобожден из тюрьмы по истечении срока заключения.

Я прочел об этом в газетах. Крис к тому времени только что поступил в аспирантуру, я же преподавал английский в средней школе, был уже в-течение полутора лет женат, супруга вскоре должна была родить, и я тоже пытался родить свою первую книгу. Когда мне на глаза попался заголовок «Аспирант убит кинжалом в ресторане Портленда», я сказал жене, что сбегаю ей за молочным коктейлем, а сам сел в машину, выехал на окраину города, припарковался и проплакал навзрыд, наверное, с полчаса. Я очень люблю свою жену, но рыдать при ней, конечно, было невозможно. Уж слишком это дело интимное…

34

Теперь, наверное, нужно сказать немного о себе.

Как вы уже знаете, я стал писателем. Многие критики считают, что все мои писания — дерьмо, и иногда мне кажется, что они правы, однако мне все же доставляет удовольствие вписывать «свободный литератор» в графу «род занятий» многочисленных анкет, который приходится заполнять, скажем, при получении кредита в банке или в конторе медицинского страхования.

Как это началось? Вполне обычная история: моя первая книга неплохо разошлась, по ней сняли фильм, который неожиданно стал суперхитом, к тому же получил неплохие отзывы критики. Тогда мне было только двадцать шесть. Затем последовала вторая книга и фильм по ней, потом третья и еще один фильм. Маразм, короче… В то же время жена вполне довольна моими успехами, у нас свой дом и трое детишек, все они — отличные ребята, в общем, я могу считать, что жизнь удалась и что, пожалуй, у меня есть все для счастья.

С другой стороны, как мне уже приходилось отмечать, писательский труд перестал мне приносить прежнюю радость. Эти бесконечный звонки, визиты… Иногда у меня жутко болит голова, и тогда приходится запираться в темной комнате, ложиться ничком и ждать, пока боль стихнет. Врачи утверждают, что это не классическая мигрень, а результат постоянного стресса, и уговаривают меня сменить образ жизни, работать менее напряженно, и все такое прочее. Какая глупость… Как будто это от меня зависит. Впрочем, время от времени я сам за себя беспокоюсь, но, что гораздо хуже, начинаю сомневаться, а нужно ли кому-нибудь то, что я делаю.

Забавно, но я не так давно вновь повстречался с «Тузом» Меррилом. Вот ведь как вышло: друзья мои мертвы, а «Туз» жив-здоров. Я видел, как он отъезжал с фабричной стоянки по окончании трехчасовой смены, когда в последний раз мы с ребятами навещали дедушку, то есть моего старика.

У него и сейчас был «форд», только не 1952-го, а 1977 года, с наклейкой «Рейган/Буш-1980» на заднем бампере. Он сильно располнел и полысел, его некогда красивое, с тонкими чертами лицо превратилось в упитанную харю. Он равнодушно скользнул по мне взглядом, не узнавая в тридцатидвухлетнем мужчине мальчишку, которому когда-то сломал нос.

Я решил понаблюдать за ним. «Форд» подкатил к замусоренной стоянке рядом с «Похмельным тигром», Меррил вылез из машины и, подтягивая на ходу брюки, заковылял к бару. Дальнейшее я мог вполне себе представить: вот он открывает дверь и под приветственные крики остальных завсегдатаев, усаживается на табурет, который протирает ежедневно, кроме воскресений, по меньшей мере часа по три кряду с тех пор, как ему исполнился двадцать один год, вот залпом выпивает первую кружку…

«Так вот ты каким стал, „Туз“, — подумал я, трогаясь с места.

Слева, за фабрикой, виднелась Касл-ривер, не такая широкая, как тогда, но и не такая грязная. Железнодорожного моста уже не было, а река осталась. Как и я сам.

Note1

первый понедельник сентября

Note2

по Фаренгейту

Note3

1,14 литра

Note4

школьное обучение в Америке — с пяти лет

Note5

примерно 3,6 кг

Note6

игра слов: «stud» на жаргоне коннозаводчиков означает «случка», на сленге — «наркотики»

Note7

клички знаменитых киногангстеров

Note8

Касл-рок переводится как «замок на скале»

Note9

имеется в виду генерал Дуайт Эйзенхауэр, президент США в 1953-61 гг. ; Никсон в его администрации был вице-президентом, а выборы 1960 года, уже как кандидат в президенты, проиграл Джону Кеннеди

Note10

студенческий городок