Второстепенный (СИ) - Нельсон Ирина

Генрих встал с места и бодро ответил:

- Для этого нужно из более тяжелого вещества убрать лишние протоны, нейтроны и электроны!

- Пять баллов, мистер Нойт. Мисс Тейлор, пройдите к доске и начертите нам схему, как нужно перестроить элемент цинка, чтобы получить из него медь…

Рыженькая девочка шмыгнула веснушчатым носом, подошла к доске и, повертев в руках мел и поглядев на таблицу Менделеева, принялась рисовать структуру атома. Профессор послушал ответ, поправил пару моментов, наградил Тейлор тремя баллами, опустил на место, встал у своего котла и взялся за порошки.

- На практике это выглядит так…

В котел упала цинковая стружка, повисла красивая радуга заклятий, вскипела вода, бахнул взрыв. Профессор помахал над котелком рукой, развеяв инфернальное свечение, и поднял его, чтобы весь класс увидел на дне расплавленную блямбу металла. По классу поплыл запах озона. Профессор повел пальцами, подняв блямбу в воздух, прищелкнул – и на стол опустился остуженный кусок меди. А я тихо выпала в осадок. Нам, тринадцатилетним детишкам, лихо и непринужденно, практически на коленке показали сложнейшую термоядерную реакцию, для которой в моем мире ученые строили огромные адронные коллайдеры и никак не могли добиться такого идеального результата.

 - Главное в процессе – четкое формирование импульса на кончики пальцев, - он показал жест, кончики пальцев засветились зеленым неоновым светом. – Но сначала накрываем котел сферой безопасности, чтобы взрыв не уничтожил всё живое на острове.

Он сложил из пальцев несколько фиг, провел ими над котелком – и над ним полыхнул огромный мыльный пузырь. Ученики послушно повторили. Он прошелся по классу, проверяя. Одобрительно кивнул Абигору, чуть не довел до слез Джулию и Уотсон, заставив переделывать щит снова и снова, остановился у моего стола.

- Волхов, вам нужно особое приглашение?

Я нервно сглотнула, покосилась на свои руки, на которые широкие защитные перчатки едва налезли, и призналась:

- У меня не получится согнуть пальцы под нужным углом.

Профессор хмыкнул, демонстративно скрестил руки на груди и уставился в мой котел. Честное слово, бедный котелок сам себя окружил мыльным пузырем, лишь бы избежать этого взгляда. Засветившиеся камни на дланях профессора тут не причем.

- Пять дней назад вы мне прекрасно показали, что в жестах и дланях у вас нет необходимости, мистер Волхов, - заявил Хов, взмахом ресниц сняв защиту. - Ставьте сферу безопасности и приступайте к работе.

- Э…

Я уставилась в котелок, чувствуя, как лоб покрывается холодной испариной. Это месть за приставленный к горлу осколок? Он с ума сошел? Если не справлюсь, тут будет такой трындец – взрыв на Чернобыльской АЭС хлопушкой покажется!

На спину опустилась тяжелая мужская рука, заставив вздрогнуть.

- Волхов, дышите глубже, - сказал профессор, понизив голос. - Поверьте мне, у вас вполне достаточно сил для того, чтобы выставить сферу безопасности вокруг всего острова. Ваш кристалл на чароплетении взорвался вовсе не из-за того, что вы ошиблись с заклинанием.

Вот ни черта он не успокоил!

- А потом меня вырвет, - пробормотала я. – Сэр, я не могу работать с дланями. Мне от них физически плохо. Без шуток. Я говорил это профессору Оуэну и целительнице Элизе.

Профессор Хов чуть нахмурился, но быстро взял себя в руки.

- Но вы же как-то колдовали? Вот и колдуйте как вам удобнее.

И встал напротив меня, окинул взглядом класс. Я потерла лоб, со вздохом стащила перчатки, а потом и длани зубами и задумалась.

Вот это как, объясните мне – удобнее? В моем понимании магия – десятиминутной песней собрать дождь, в положенный день зайти в баню и заговоренной водой смыть с себя всё плохое, что пристало за год, воткнуть нож в изголовье умирающей девчонки, отгоняя смерть. В моем понимании магия – дар высших сил, который нельзя тратить попусту. Не заточено мое мировоззрение под длани! От такого будничного использования, словно это был просто еще один вид энергии, меня просто оторопь брала.

Так, ладно. Он сам сказал колдовать как удобнее. И плевать, что у меня методы не соответствуют местному законодательству – ведь тут даже магия слова использовалась исключительно с дланями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я повертела в голове слова заговора, взяла с учительского стола мел и повела вокруг злосчастного котелка линию, представляя непроницаемую сферу, окружающую его со всех сторон.

- Ты, мой котел, от лиха храни, каждая дырочка, каждая щелочка, со окошечками, со бревешечками. Стань, кругом ограда каменна та со железным тыном! Чур! Чур! Чур!

Вокруг котла возникло… стекло. Самый натуральный стеклянный шар, который вплавился в стол и аккуратненько вышел с другой стороны. Мы всем классом уставились на это чудо природы.

- Ну… как-то так, - кашлянула я.

На ощупь стекло почему-то было теплым, мягким и, словно желе, легко пропустило внутрь как мою руку, так и порцию цинка. Профессор Хов потянулся через стол и щелкнул по поверхности ногтем. Звук получился звонким.

- Оригинально, мистер Волхов. Вы не будете против, если я вас подстрахую?

Я молча помотала головой, запоздало сообразив, что меня только что спровоцировали на демонстрацию возможностей. Сфера безопасности, диаметром чуть больше стеклянной защиты, окружила стол.

- Приступаем! – скомандовал профессор Хов и пошел себе кружить по классу, оставив меня в мучительных раздумьях, как с помощью своего арсенала из бабушкиных шепотков и заговоров осуществить перестройку пары-тройки септиллионов* атомов.

*   *   *

Через Кориона Хова прошли многие ученики. Кто-то был упорен, но абсолютно бесталанен, кто-то мнил себя гением, не представляя собой ровным счетом ничего, кто-то был прирожденным алхимиком, но не желал развиваться в этом направлении. Корион давным-давно поделил всех на категории, прекратил попытки донести до них суть и красоту искусства и желал всем только одного – выжить, если судьба наклонит их головы над реактивами. Волхова с его отличной подготовкой он заранее определил в ту породу отличников, которые учатся хорошо в силу способностей, а не из интереса. И увидеть в широко распахнутых зеленых глазах смесь ужаса, восторга и благоговения никак не ожидал.

Волхов прекрасно понимал суть и сложность всех процессов. Профессор был уверен, что если поставить его у доски, то тот без запинки расскажет, что конкретно и в какой момент происходило в котле, вплоть до причины взрыва и последующего свечения.  Более того, в процессе этого рассказа не раз прозвучал бы экстатический визг – до того красноречивым был взгляд мальчишки.

Профессор Хов уже мысленно потер руки и выставил галочку напротив категории «будущий алхимик», когда неожиданно выяснилась очередная неприятная деталь – колдовать с основным магическим инструментом эльтов Волхов не мог физически. Точнее, мог, но с колоссальным трудом.

«Что же ты за бедовое создание, ребенок?» - устало подумал Корион и, плюнув на правила, предложил колдовать так, как тот привык.

Предложение повергло мальчишку в шок и задумчивость. Корион заподозрил, что все его глубокие знания носили исключительно теоретический характер, но нет. Всё оказалось сложнее.

Меловой круг, длинный распевный шепот явно переделанного на скорую руку заговора, старинное славянское воззвание к предкам в качестве замыкающего ключа – дикий, доисторический метод человеческих магов вопреки всем сохранившимся упоминаниям сработал на уровне вырабатываемой тысячелетиями школы волшебного народа. Корион не утерпел и щелкнул по куполу импульсом. Тот с симпатичным хрустальным звоном его поглотил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Иномирный эльт был друидом до мозга костей, осознал Корион. Дремучим, сильным, с наработанным арсеналом, которым он мог оперировать как угодно. Каким образом у далеких собратьев получилось соединить несоединяемое – власть над духами и способность управлять жизненной силой – и при этом не раствориться среди людей?

На всякий случай подстраховав странную защиту своей, профессор скомандовал начало и пошел по классу.