За миг до удара - Наталья Корнилова

В дверь позвонили. Пришел Шура и принес винчестер, то бишь жесткие диски с вирусом. Он был уже не так подавлен и напуган, как вначале, в глазах его горела надежда, и связана она была со мной. А я сидела перед ним с важным видом и не могла ничего толком сказать. Боясь, что не выдержу и что-то все-таки ему скажу, типа "Разбирайтесь сами со своей дочерью! У меня ничего не получается!", я быстро выпроводила его и уселась за стол думать дальше.

- Ну как идут дела?

Родион, выглянув из кабинета, смотрел на меня поверх очков. Он явно издевался.

- Нормально, - отвечаю.

- Ты уже вышла на след?

- Да, преступник уже пойман, осталось расстрелять. Вы же обещали не мешать...

- А я разве мешаю? - Он притворно вздохнул и протянул мне какие-то листы. - На, просмотри на досуге...

- Что это?

Но он уже закрыл дверь. Изжога, а не босс! Я бросила листки на стол, решив, что это очередные списки пенсионеров, которым мы выдавали зарплату как своим нештатным детективам, и вдруг краем глаза заметила сразу заинтересовавшую меня фразу, написанную рукой босса: "Сводка МВД по г. Москве о пропавших без вести". Тут же схватив листок, я начала читать. Глаза мои постепенно расширялись от ужаса, а душу охватывала тайная радость - вот она, ниточка! Оказывается, за последние полгода в Москве бесследно исчезло более ста девушек и женщин. Многих из них потом нашли, некоторые были убиты, кто-то просто сбежал или еще что, но двенадцать не были найдены до сих пор. Возраст их колебался от пятнадцати до двадцати пяти, все они были москвичками и жили в разных районах. Последняя девушка, Ольга Семенова, девятнадцати лет от роду, пропала месяц назад при невыясненных обстоятельствах. Рядом с ее фамилией заботливой рукой Родиона был записан номер телефона. Ну просто прелесть, а не босс!

Тут же набрав номер, я с волнением стала считать гудки, соображая, что буду говорить. После пятого гудка трубку на том конце сняли, и я услышала встревоженный женский голос:

- Да, слушаю! Оленька, это ты?

- Здравствуйте, - виновато проговорила я. - Извините, но это не Ольга. Она так и не появилась?

- А кто это? - Голос стал злым и холодным.

- Вы меня не знаете. Я бы хотела...

- Вы что-то знаете о моей дочери?

- Нет, то есть, наверное, может быть, да, но...

- Не звоните больше!

Несчастная женщина бросила трубку. Вот тебе и начало расследования. Если так пойдет и дальше, то я до конца дней не разгадаю тайну исчезновения Арины. У меня уже не было сомнений, что ее похитил какой-то виртуальный маньяк, и мысли мои крутились только в этом направлении. Нужно было только убедиться, что я на правильном пути. А для этого необходимо было поговорить с матерью Ольги. И не по телефону.

Принципиально не желая обращаться к боссу за помощью, я позвонила в справочную, чтобы узнать адрес по номеру телефона. Но там меня послали так далеко, что минут пять после этого в ушах стоял звонкий голос разъяренной диспетчерши, которую я обозвала ленивой дурой. Они, видите ли, не дают такой информации! Тоже мне, секретная служба...

- Что за шум, какие-то проблемы? Босс опять высунул нос из своей двери и просверлил меня насмешливым взглядом.

- У меня? Никаких, - мило улыбнулась я. - Спасибо за сводки.

- Пустяки. Я тут подумал, может, тебе адрес нужен...

Он бросил на стол листок из блокнота и демонстративно зевнул.

- Ужас, как спать хочется в такую погоду. Кстати, я все еще жду твоего заявления об отпуске.

И снова исчез. Жадными руками ухватив бумажку, я прочитала на ней адрес Ольги Семеновой. Улыбка сама собой расползлась по моему лицу, и чувство теплой благодарности к боссу заслонило давешнюю обиду на телефонного диспетчера. Не раздумывая более ни секунды, я сорвалась с места, накинула плащ, взяла сумочку, ключи от джипа и через пять минут уже ехала по Сретенке в направлении Садового кольца. Ольга когда-то жила на Таганской улице. Где она живет теперь и живет ли вообще - не знал никто.

В моей сумочке всегда валялись липовые документы на все случаи жизни. Еще в начале моей славной деятельности в качестве секретарши босс снабдил меня этими корочками, сказав, что при нашей работе никто из наших оппонентов не должен точно знать, с кем имеет дело. К тому же это могло помочь в различных неприятных ситуациях, которых у нас было хоть отбавляй. И несколько раз это действительно срабатывало. Где босс их достал, меня никогда не волновало, главное, что все они были настоящими, с печатями и моими фотографиями, но с другой фамилией и разными должностями. В зависимости от ситуации я могла быть студенткой, страховым агентом, членом общества по охране животных, журналисткой, сотрудницей МУРа и так далее. На этот раз я выбрала себе вторую по древности профессию, то бишь выудила из потайного отдела сумочки корочку корреспондента "Вечерней Москвы".

Пятиэтажный кирпичный дом, в котором проживала Ольга, я нашла сразу, едва пересекла Таганскую площадь и встроилась в поток машин на Таганской улице. Серый и невзрачный, дом стоял справа по ходу, омытый непрекращающимся дождем и потрепанный временем. Свернув во двор, я припарковалась на стоянке у мусорных баков и вышла.

Десятая квартира находилась на третьем этаже. Осмотрев деревянную дверь с глазком, окрашенную в ядовито-вишневый цвет, я, чувствуя сильное волнение в душе, нажала на кнопку звонка. Если несчастная мать пошлет меня опять, мрачно размышляла я, то мне придется добывать информацию силой. А для этого нужно будет скрутить ни в чем не повинную женщину и начать пытать... бр-р-р-р! Мне аж самой стало зябко от таких мыслей, но возвращаться к боссу несолоно хлебавши я тоже не собиралась.

Послышались шаркающие шаги, и усталый женский голос спросил:

- Кто там?

- Здравствуйте, я из газеты, по поводу розыска вашей дочери, - сказала я и поднесла к глазку удостоверение.

Женщина помолчала, видимо, рассматривая, потом спросила:

- И что вы хотите?

- Хочу, чтобы вы рассказали, как милиция ищет Ольгу.

- Как ищет?! - сорвалась вдруг бедная мать. - Да никак не ищет! Одни отговорки и больше ничего! Сволочи они все...

- Минуточку, не все сразу! - крикнула я, доставая блокнот и ручку. - Я записываю. И говорите, пожалуйста, погромче - через дверь плохо слышно...

Загремел замок, дверь отворилась, и моему взору предстала высокая худощавая женщина в махровом халате и мягких тапочках на босу ногу. Ей было что-то между сорока и пятьюдесятью, длинные волосы, свисающие нечесаными прядями, были совсем седыми, под ввалившимися глазами виднелись синие мешки. Судя по всему, раньше она была решительной и властной женщиной, но пропажа дочери отняла у нее не один десяток лет и последние силы. Недоверчиво осмотрев меня с головы до ног, она все же отступила и сухо бросила:

- Входите же.

Сдержав облегченный вздох, я перешагнула порог и сразу почувствовала тяжелую атмосферу квартиры, ее затхлый воздух и давящую на мозги энергетику. Здесь жило горе...

Зоя Михайловна, так звали Ольгину мать, внимательно изучила мое удостоверение, затем провела меня в квартиру, и вскоре мы сидели за маленьким столом, едва помещавшимся в мизерной кухоньке, и пили чай с крекерами. И все это время она не переставая жаловалась на наши бездушные, ленивые и трусливые, по ее словам, правоохранительные органы. Я согласно кивала, сочувственно вздыхала, тщательно записывая все в блокнот, и выжидала момент, когда наконец смогу узнать то, за чем пришла сюда. Минут через двадцать, когда уже стало ясно, что с такой милицией человечеству долго не протянуть, я все-таки решилась сменить тему.

- Скажите, а вы не пробовали сами ее искать? - мягко спросила я.

- Пробовала, конечно, - резко ответила она в своей манере. - Да что толку. Вы уж там пропишите про этих ментов, может, зашевелятся.

- Обязательно, Зоя Михайловна. За этим и пришла. А как она пропала, не расскажете?

- Да я уже сто раз рассказывала. - Она безнадежно махнула рукой. - Все мозги мне проели...

- Извините, но мне для статьи нужно. Тяжело вздохнув, она взяла печенье с тарелки, поднесла ко рту, потом передумала и начала вертеть в руках, разглядывая невидящими глазами.

- Просто ушла - и все, - тихо начала она. - Сказала, к подружке. И раньше так всегда говорила, но домой возвращалась. Или звонила, что не придет, останется у кого-то. Но в последнее время редко куда уходила - все больше за компом своим сидела...

- За чем?

- За компом - это она так свой компьютер называла. Как на работу устроилась в банк, так через полгода и купила себе. - Женщина криво усмехнулась. - Все девки как девки, с парнями встречаются, замуж выходят, детей рожают, а эта нашла себе забаву... Словно помешалась на нем. Иной раз до самого утра просиживала, все по клавиатуре своей долбила, спать мне не давала. Знаете, даже взгляд у нее как-то изменился в последнее время: глаза затуманенные, блестят так тускло, будто наркотиков объелась, и все думает, думает о чем-то своем, смотрит внутрь себя, ничего не замечая вокруг. Ну вот скажите, это нормально?