Волк и фея - Серж Брюссоло

– Все донесения воронов сходятся, – проворчал Колен. – Анна-София стала жертвой заговора, подстроенного Тибо де Шато-Юрланом, этим негодяем! Ее судили и заточили в башню Страдания… где Дени де Монтовер пытается ее отравить…

– Да, и что? – спросила Мария-Женевьева, предчувствуя неминуемую беду.

– А то, что я не позволю ему ее отравить! – завопил Колен. – Я соберу армию и возьму донжон штурмом. А захватив, с большим удовольствием отрублю голову этому хитрому Монтоверу…

Девушка устало вздохнула.

– Колен, – сказала она. – Успокойся, не выходи из себя… Вспомни, ты командуешь небольшим количеством волков. Две или три стаи – этого достаточно, чтобы напугать крестьян, но не годится, чтобы обратить в бегство отряд вооруженных до зубов солдат. У них есть арбалеты, стрелы, копья, топоры… Они разом победят твоих волков, и ты окажешься один, в окружении.

– Меня защитят доспехи, а еще у меня есть заколдованный меч… Я изрублю их на куски, – сказал, задыхаясь, Колен.

Его голос странно звучал внутри шлема.

Вдруг с насмешкой и злостью он произнес:

– Анна-София ведь сестра тебе, так? Но ее судьба тебя не тревожит. Можно подумать, тебе все равно, отравят ее или нет…

Мария-Женевьева еле сдержалась, чтобы не прокричать: «Я не помню ее, но ненавижу! Я ненавижу ее, потому что ты ее любишь! Произносишь ее имя во сне… Знаю, это ужасно, но я хочу, чтобы она умерла и ты стал моим. Если ты потеряешь надежду вновь ее увидеть, тогда, может, проявишь больше интереса ко мне».

Но вместо этого она только вздохнула:

– Я уже объясняла: она была совсем крохой, когда я сбежала из дворца. Малышкой, которую я видела всего дважды!

Она врала. На самом деле Анна-София была тогда гораздо взрослее, но Колену необязательно это знать.

Она поняла, что юноша не слушает ее. Повернувшись к лесу, он стал собирать свою стаю. Она поспешно закрыла уши, чтобы не слышать, как он ужасно воет.

«Так нам и надо, – подумала она. – Нас убьют, невелика потеря! По крайней мере, я умру рядом с ним».

Битва возле башни Страдания

Дени де Монтовер был обеспокоен: принцессу пока не удалось отравить, несмотря на яд, регулярно подсыпавшийся ей в пищу; а почтовые голуби шпионов королевства доносили весьма тревожные сведения с границ. По полученной от них информации, армия фей выдвинулась в поход с целью взять донжон штурмом.

Молодой барон тотчас же передал новости Тибо, но тот, будучи занят при дворе, не ответил ему.

За отсутствием приказаний, Дени велел солдатам укрепить лагерь и подступы к башне. Они вырубили много деревьев и изготовили укрепления, но молодой человек все же был не уверен, что этого достаточно, чтобы удерживать фей на расстоянии.

«У них есть заколдованное оружие, – повторял он, – а у меня лишь плохо вооруженный отряд солдат. Когда я приехал сюда, то не думал, что мне придется биться с врагом, превосходящим нас по численности…»

Действительно, когда Тибо дал ему задание отравить принцессу, Дени думал, что за три дня все будет сделано. А через три дня он вернется во дворец, чтобы пожинать лавры славы его друга и сообщника, Тибо де Шато-Юрлана. Но дело продвигалось не так, как ему хотелось. Анну-Софию никак не удавалось отравить: или она объявила голодовку, или располагала достаточным запасом консервов. Дени призывал себя быть терпеливым, повторяя, что запасы еды узницы в конце концов иссякнут, и тогда она будет поставлена перед ужасным и окончательным выбором: умереть от голода или от яда… И в том и в другом случае он сможет вернуться во дворец с гордо поднятой головой.

В ожидании этого дня он наблюдал за лесом в тревоге, что из-за деревьев вот-вот покажется батальон разъяренных фей.

Он подозревал, что Тибо забыл о нем, теперь помощник ему больше не нужен… Знатные вельможи так устроены. Они часто страдают потерей памяти.

Малейший треск веток заставлял Дени вздрагивать. Весь день он ходил взад и вперед вдоль импровизированной стены укрепления, которую поспешил построить. Солдаты, чувствуя его нервное состояние, тоже начали беспокоиться.

И все же первая волна стрел застала их врасплох. Стрелы обрушились на них из ниоткуда, даже не было слышно характерного присвиста, который заставляет военных спрятаться за доспехами и поднять меч над головой, чтобы уберечься от смертоносного дождя..

Дени в ужасе понял, что феи стреляют из заколдованных арбалетов… Эти арбалеты позволяли им оставаться незамеченными и попадать в жертву, даже не видя ее!

– В укрытие! – закричал он в поисках своего шлема. – В укрытие!

Но солдаты, расталкивая друг друга, бросились врассыпную. Поляна была открытым местом. Дени понял, что ему следовало построить хижины, где люди могли бы спрятаться. Он не подумал об этом… Решил, что враг нападет спереди и укрепления могут спасти от противника. Он ошибся.

Одна стрела задела Дени, и он закричал от ужаса. Он был создан для интриг, заговоров, тайных махинаций, а не для настоящей битвы с мечом в руке, не для рукопашной. Война не его призвание. Он знал, что был превосходным шпионом, умелым отравителем, исключительным лгуном, удачливым убийцей, но не военным человеком, нет!

Охваченный паникой, Дени стал выкрикивать противоречивые приказы, которые никто не слушал… В ужасе он понял, что единственное место, где он может укрыться, – донжон! Башня, все входы в которую замурованы.

Пронзенные упавшими с неба стрелами, стали падать первые солдаты.

– Там что-то происходит! – сказал синий пес, вскочив на лапы. – Прислушайся!

Пегги повернулась в сторону доносившегося с улицы шума.

– Битва! – прошептала она. – Там идет бой. Кто-то напал на лагерь. Но кто?

– Какой-то друг пришел спасти нас! – залаял пес.

Пегги пожала плечами.

– Да ладно, – сказала она. – Никто из наших друзей на такое не способен. Колен умер, Антонен, верно, бродит по дорогам и просит подать на хлеб… Нет, я не знаю, кто…

И вдруг ее лицо перекосилось.

– Кто? Кто? – залаял синий пес.

– Феи… – задохнулась девочка, побледнев. – Они поклялись мне отомстить. Они пришли, чтобы взять меня в плен. Хотят забрать сонную палочку. Они думают, что она по-прежнему у меня.

Пес испустил сдавленный стон.

– Ты правильно волнуешься, – сказала Пегги. – Феи более жестокие, чем Тибо. Они будут пытать меня и страшно накажут. Если бы я знала, что меня ждет, я бы не задумываясь проглотила отравленную Дени еду.

Пегги содрогнулась, зная, что ей не стоит ждать милости от Сафры.

«Она превратит меня в лягушку, в жабу, в…» – повторяла она, и холодный пот стекал по ее вискам.

Град стрел прекратился, но треть отряда так и не встала с поля боя.

Дени пытался распрямиться под тяжестью непривычных для него доспехов. Он задыхался в шлеме, а меч был таким тяжелым, что болела рука.

И снова он стал проклинать Тибо за то, что отправил его в ловушку.

– У негодяек закончились стрелы! – проворчал Мальтрошю, старый сержант, чей побитый шлем повидал много битв. – Сейчас они перейдут в нападение… Говорят, у них нет мечей, а только волшебные палочки, которые они используют как клинки. Они с ловкостью кидают их, и если попадают…

Он не закончил фразу, а обернувшись, бросил красноречивый взгляд на раненых, лежавших за ним в траве. Те, кого коснулась стрела, превращались в колючие кусты…

– Нет ничего хуже, чем биться с феями, – проворчал он недовольно. – Это неравный бой, проигранный заранее.

При этих словах холодный пот потек у Дени по спине.

Старый сержант распрямился, чтобы обратиться к солдатам.

– Щит! – закричал он им. – Используйте щит.

Раздраженный Дени хотел было крикнуть сержанту, что ему не стоит проявлять инициативу, но, подумав, решил промолчать. По правде говоря, он боялся разжать зубы, чтобы они не застучали.

Спрятавшись за укреплениями, солдаты смотрели на опушку леса. Если бы они не были окружены, многие из них бросились бы бежать. Смелые в рукопашном бою с обычными вояками, они боялись фей, чьи хитрость и жестокость были всем хорошо известны.

Наступила страшная тишина, нарушаемая лишь усталым дыханием солдат. Прошло десять минут, затем послышалось шуршание листьев… Феи приближались.

Внезапно они появились. В зеленоватом свете перелеска их кожа казалась мертвенного цвета. Они зачесали волосы назад, словно львиную гриву. Их лица были разукрашены загадочными знаками, а туники – кроваво-красными цветами, они ехали без седел на диких скакунах.

В руках феи держали по волшебной палочке, острие каждой было еще влажным от яда.

– Да хранят нас боги, – пробормотал солдат слева от Дени. – Мы пропали…

– Прячьтесь за щитами, – повторил сержант. – Используйте копья, а не мечи. Не давайте им приблизиться. По возможности отрубайте им руки, тогда они не смогут метнуть свои проклятые волшебные палочки. Но главное, знайте, что и феи уязвимы. В них, как и в вас, течет кровь, они, как и вы, умирают… И если отрубить им голову, она не отрастает.