Выбор Шутника - Тамора Пирс

Она загнала коз в загон во внешнем дворе. Войдя во внутренний двор, она увидела, как рабы и шестеро бывших бандитов теснятся под навесами солдатских бараков и кухни. Все с тоской смотрели на небо. Дождь и не собирался затихать. Если они не найдут место где-нибудь в стойлах, им придется есть под дождем, оберегая свои миски от льющейся в них воды.

Вдруг открылась дверь замка, и на пороге показался герцог Мекуэн, герцогиня и Улазим.

— Это просто смешно, — сказал он, — эй, вы, ну-ка внутрь. Сегодня как-нибудь справимся, а завтра сколотим больше столов и скамеек. Отныне все будут есть вместе.

— Слугам это не понравится, — шепнул Локидж на ухо Али.

Девушка взглянула на старого конюха.

— Привыкнут, — ответила она. — Кто-то мне говорил, что в древних замках так всегда и было: все, кто жил и работал в замке, ели и спали тоже вместе. Только два последних столетия хозяева живут в отдельных комнатах, а слуги в зале.

Локидж дружески схватил Али сзади за шею.

— Маленький совет. Рабы не знают историю. Ни рабы-рэка, ни рабы-луарины, разве что тебя обучили и продали как учителя. Ты учитель?

Али улыбнулась:

— Мой папа всегда говорил, что моим мозгам мала голова.

Локидж пристально посмотрел на нее.

— На твоем месте, маленький попугай, я бы сейчас пошел и отодрал грязь с ярких перьев и постарался бы стать похожим на воробья.

Али расправила тунику, залепленную травой и пятнами грязи.

— Об этом позаботились козы. Я уже как воробушек. Чик-чирик, — Али подмигнула ему и скрылась в замке. Она хотела переодеться в запасное платье перед ужином и вернуть Сарэй ее шпильки.

Этой ночью, когда Али снились уроки вороньего языка, Навата не было. Вместо него руководила старшая ворониха. В добавление к новым звукам языка воронов и объяснениям некоторых слов и поступков людей она представила Али нескольким воронам, которые только что прибыли в Танаир.

Али не видела своего друга ни на следующий день, ни потом. Она уже привыкла к Навату и особенно заскучала по нему в тот день, когда пришлось вместе со стадом прятаться от дождя под большим деревом. Если бы рядом был Нават, ей не так докучали бы холод и дождь. Чтобы согреться, она попыталась потренироваться, вспоминая некоторые приемы рукопашной борьбы — когда-то она их изучала, но хлюпающая грязь и мокрая трава сковывали движения. Несколько раз она неловко оступилась. На нее изумленно смотрели и вороны, и козы.

Вернувшись вечером в замок, она увидела, что в главном зале стоят длинные столы и скамьи. Герцог и его семья сидели на возвышении, рядом с большим очагом. Слуги сидели за длинным столом по правую сторону от возвышения; воины, свободные от несения службы, — за такими же столами по левую сторону от возвышения. Столы рабов были пониже. Рабы, имеющие специальные навыки, — плотники, кузнецы сидели справа, рядом с солдатами; простые рабы, вроде Али, и горничные-рабыни — за столом после стола свободных слуг.

Новый порядок не всем понравился, особенно были недовольны свободные слуги-луарины и воины, которые пришли из Раджмуата. Улазим и еще пятнадцать чистокровных и полурэка, казались совершенно довольны нововведением. Али была счастлива, что ей тепло, сухо и она сидит.

Как только погода улучшилась, Сарэй и Дов начали каждый день посещать Али. Они заезжали к ней вместе со стражниками, после того как совершали объезд земель вокруг своего нового дома. Иногда они брали с собой Петранну и учили ее ездить верхом на пони. Ее телохранитель придерживал лошадку под уздцы.

Али нравилось общаться с ними, особенно теперь, когда Нават не показывался ни во снах, ни наяву. Она скоро заметила, что старшим девочкам интереснее рассказы о Торталле, а младших детей привлекают истории с кровавыми битвами и сплетнями. В ответ Али вытягивала из них рассказы об Архипелаге. Сарэй лично знала многих знатных рэка и луаринов, так как была представлена ко двору. Ее рассказы о придворной жизни отличались точностью, а суждения — прямолинейностью и отсутствием иллюзий. Дов, казалось, проводила время в Раджмуате в других кругах, среди интеллектуалов столицы и более опытных в жизненных делах торговцев, изучая политику, торговлю и дела иностранных государств.

Чем больше времени Али проводила в обществе этих девушек, тем большим уважением проникалась к ним. Дома они вращались в кругу взрослых, умных, наблюдательных, много повидавших женщин, таких, как приемные тетушки Али. Не раз Али ловила на себе взгляд Дов, после того как задавала вопросы, которые рабу задавать не положено. Не подозревает ли Дов, что у нее на шее болтается простое металлическое кольцо?

Иногда Балитанги оставались подольше, чтобы пообедать вместе с Али. Но чаще всего они заезжали ненадолго. В замке у девушек появились новые обязанности. Вместо ста с лишним слуг в доме теперь было всего пятнадцать, и каждый член семьи должен был заниматься повседневными делами. Мекуэн встречался с крестьянами, следил за ремонтом, руководил строительством новых хозяйственных построек и жилых домов в стенах замка. Сарэй и Виннамин шили, но это было не обычное дамское рукоделие — они изготавливали одежду для повседневного использования. Дов, которая очень не любила шить, работала в кладовых и училась ловить рыбу. Девушки рассказывали Али о своих обязанностях так, словно это было их новое увлечение. Али надеялась, их настроение не изменится до зимы, когда выходить из замка не будет возможности.

Торговый караван с дополнительными запасами продовольствия дважды приходил в Танаир. Оба раза торговцы добирались сюда по горной дороге. Вороны заранее предупреждали Али об их появлении и решали, представляют пришельцы опасность или нет. Гостей всегда встречали с радостью и в деревне, и в замке. Люди радовались как товарам, которые они привозили с собой, так и свежим новостям.

Спустя две недели после приезда в Танаир Али дремала в лучах утреннего солнышка, как вдруг вороны подняли страшный шум. Али вскочила на ноги и вытащила нож. Она не могла разобрать, о чем кричат птицы. Они не учили ее этим звукам. Птицы носились кругами над южной дорогой и пикировали на идущего по ней человека.

Али обострила Зрение и увидела пришельца так ясно, как если бы он стоял прямо перед ней. Это был молодой человек ее возраста. Через плечо он нес мешок, недостаточно большой, чтобы вместить необходимое в дороге. Его туника и рейтузы были в луаринском стиле, но штопаные и в заплатках — их явно носили долго. Парень шел босиком как-то странно, неловко, как будто нечасто ходил пешком. Но самым примечательным в нем было другое: своим Зрением Али видела под его кожей перья.