Грааль и свастика. Религия нацизма - Антон Первушин

За несколько дней до отъезда из Лхасы Шефер получил приглашение от регента на личную аудиенцию. Визит Шефера состоялся 16 марта 1939 года. Во время встречи немец получил запечатанное письмо, которое было адресовано лично Гитлеру. К нему прилагались подарки. В переводе на русский текст письма, предназначенного Гитлеру, звучал так:

Его Величеству немецкому королю господину Гитлеру

Господин Гитлер, немецкий король, который достиг власти на обширных землях. Меня радует, что Вы здоровы, а Ваши благородные дела увенчаны успехом. Я также здоров и посвящаю себя усердным делам на пользу буддийской религии и правительства. Я не только без какой-либо задержки пустил в Тибет сахиба Шефера и его спутников, которые стали первыми немцами, посетившими нас, но был им в полном смысле этого слова другом и помощником. Я надеюсь на упрочение связей между нашими резиденциями. Я полагаю, что Ваше Величество король господин Гитлер будет единодушным со мной и признает, насколько это важно и существенно. Посвятите Ваше здоровье насущным делам и сообщите мне о Ваших намерениях. В качестве даров в отдельном пакете посылаю Вам превосходный тибетский шелковый шарф хатаг, серебряную крышку для чашек, а также подставку вместе с бело-красной чашкой. А еще направляю вам тибетскую собаку азоб.

Отправлено Редингом Хутукту в 18-й день 1-го тибетского месяца года земляного зайца.

Несмотря на специфический азиатский протокольный стиль данного письма, из него ясно следует, что тибетское правительство хотело сближения с гитлеровской Германией. Но, с другой стороны, видно, что в Тибете почти ничего не знали о Третьем рейхе и его политическом устройстве. Если письмо было адресовано Гитлеру как королю, то регент не знал о его реальном положении во власти. Из письма также следовало, что отношения двух стран надо активизировать. Но каким путем это можно сделать, предлагалось решить германской стороне.

Есть версия о том, что сам Эрнст Шефер посчитал, что и письмо регента, и подарки были слишком «неподобающими» для того, чтобы направлять их фюреру. В итоге по его совету было составлено новое письмо, о содержании которого, увы, ничего не известно, и переданы новые подарки. Кроме всего прочего, среди них была древняя золотая монета и церемониальное облачение ламы. А собачка азоб была заменена тибетским догом.

Если говорить о курсировавших в британской прессе слухах о том, что немецкие исследователи, направлявшиеся в Сикким и Тибет, были «в действительности делегацией Гитлера, которая должна подорвать британское владычество в Азии», то эта история имела продолжение. Сведения о подобных заявлениях поступили к Шеферу, когда он уже находился на границе с Тибетом. Тогда эта проблема волновала его мало, поскольку экспедиция направлялась на север в Лхасу. Когда же Шеферу доложили, что англичане послали специальное воинское подразделение, чтобы арестовать членов экспедиции, то он стал распространять ложные сведения о том, что из Сиккима немцы направились в Бутан.

4 августа 1939 года экспедиция Шефера направилась в Германию. За прошедшее лето немцы проехались по разным местам Тибета. Кроме прочего, они посетили древний королевский город Ялунг.

На обратном пути в Калькутту Шефер делал лишь кратковременные остановки. Слухи о грядущей войне заставляли его спешить. Обратный путь в Германию проходил по маршруту Багдад – Александрия – Афины – Белград – Вена. Согласно плану, экспедиция направила весь свой багаж на корабле по морю, а сами ее участники пересели на самолет. Они успели вылететь из Индии раньше, чем британские власти отдали приказ, запрещающий выезд из Индии всем гражданам стран «гитлеровской оси» (Германия, Италия, Япония). Багаж экспедиции прибыл в Германию много позже – лишь весной 1940 года. В нем находились не только собранные материалы, но и подарки, которые тибетское правительство направило Гитлеру.

По пути следования немецких путешественников приветствовали соотечественники. В Афинах им устроили овацию – известность экспедиции опережала ее саму. Не желая терять ни минуты, Генрих Гиммлер послал в греческую столицу специальную машину. Нечто подобное случилось в Вене и в Мюнхене. В Баварии участников экспедиции встречал рейхсфюрер лично. В его распоряжении был персональный самолет, который должен был доставить всех в Берлин.

На следующий день немецкие газеты вышли с передовицами о возвращении тибетской экспедиции. До этого газета «Народный наблюдатель» на протяжении почти восьми месяцев публиковала путевые заметки Эрнста Шефера. Другие газеты давали короткие сообщения или обзорные статьи. Но при этом ни в одной из них не говорилось о политическом значении данного предприятия. Если же сравнивать публикации, то в глаза бросаются две особенности. Во-первых, везде подчеркивалось, что экспедиция проходила под патронажем рейхсфюрера СС. Во-вторых, подробно излагался маршрут путешественников. Много внимания уделялось азиатской экзотике, но почти ничего не говорилось о результатах самой экспедиции. В некоторых научных специализированных журналах рассказывалось о том, что в глубокой Азии удалось найти европейскую лань, но ни слова не было проронено про расовые исследования и антропологию.

Тибетологи в «Аненербе»

Сейчас практически невозможно назвать точную дату появления в «Аненербе» Исследовательского отдела Центральной Азии и экспедиций. Многое говорит о том, что это произошло зимой 1939–1940 годов.

По крайней мере, именно в это время Эрнст Шефер начинает использовать для своих писем бланки «Аненербе». В тот момент сам Исследовательский отдел размещался в Мюнхене, по адресу Видмайер-штрассе, дом № 35. В том же самом доме располагался и офис профессора Вальтера Вюста, куратора «Аненербе». Отдел располагался там несколько лет, пока в 1943 году не переехал в замок Миттерзилль в австрийском районе Пинцгау.

Главной задачей нового отдела «Аненербе» была обработка тибетских находок. Кроме того, когда отдел начал свою деятельность весной 1940 года, то его помещение использовалось для планирования очередных, в том числе военных, операции в Тибете. Когда стало ясно, что шансы на старт четвертой экспедиции уменьшились практически до нуля, Шефер стал активно заниматься делами «Наследия предков». Теперь только эта организация могла защищать его научные интересы.

Вернувшись назад в Германию, Шефер в первую очередь озаботился проблемой размещения и изучения собранного в Тибете материала. В этом ему должны были помочь его коллеги. Но поскольку продолжение научной деятельности в рамках традиционных академических структур ему казалось бесперспективным делом, то ученый решил развивать связи с СС. Именно по этой причине еще в августе 1939 года он составил на имя Генриха Гиммлера документ, в котором предлагал создать специальный Азиатский институт СС. В нем он написал, что «первая немецкая экспедиция СС по Тибету спешно закончила все полевые работы». И далее продолжал, что теперь необходимо разобрать привезенную коллекцию и проанализировать ее силами участников самой экспедиции. Шефер также сообщал:

В данный момент ни одно из существующих научных учреждений или институтов не в состоянии в полной мере обработать и осмыслить имеющийся в распоряжении материал тибетской экспедиции СС.

Таким образом Эрнст Шефер прямо указывал на новизну своих наработок, которая не могла быть оценена традиционными академическими структурами. Профессиональное честолюбие и возможность получить свой собственный институт побудили молодого исследователя начать карьеру настоящего эсэсовца. Интересно, что «Черный орден» он воспринимал не как спецслужбу с силовым уклоном, а как образец нового творческого сообщества.

В перспективе Азиатский институт СС должен был не только заниматься обработкой материалов, но и координировать все научно-исследовательские проекты, связанные с Азией. Необходимость его формирования Эрнст Шефер обосновывал еще и тем, что у немецкого научного сообщества не было возможности посылать небольшие узкопрофильные экспедиции: нужно было навести порядок в этой сфере, в том числе и в подборе кадров.

Планы Шефера распространялись так далеко, что он уже начал прикидывать, как должен управляться институт. Опираясь на собственный опыт, почерпнутый в трех тибетских экспедициях, Шефер полагал, что данной структурой, естественно, должен руководить именно он. Поскольку молодой тибетолог не мыслил ситуации, при которой новый институт должен входить в состав каких-либо академических структур, то планировалось, что он будет подчиняться непосредственно Генриху Гиммлеру, который должен занять должность председателя попечительского совета. Последний координировал бы деятельность исследователей Азии, следя за выполнением порученных им заданий. В большинстве своем членами попечительского совета должны были стать сотрудники и руководители «Аненербе». Кроме них, предполагалось привлечь представителей немецкой экономики и крупного капитала. В итоге именно такая структура могла гарантировать, что «рассмотрение всех научных вопросов проходило бы сугубо в национал-социалистическом духе».