Суд и ошибка. Осторожно: яд! (сборник) - Энтони Беркли

Воспрянув духом, мистер Тодхантер взобрался в спальню, за-ради спасения жизни Палмера останавливаясь перевести дух на каждой ступеньке.

4

– Так, говорите, это вы ее застрелили?

– Я, – торжественно подтвердил мистер Тодхантер.

Фёрз поскреб подбородок.

– Эк вас угораздило! А ведь мне тогда и в голову не пришло, что вы это всерьез!

– Как же, и не могло. Так несообразно это звучало. По правде, – признался мистер Тодхантер, – в то время я и сам не был уверен, что это всерьез. Беда в том, что понемногу я свыкся с самой идеей убийства. Так что когда подвернулся как раз такой случай, как надо, я был уже почти что на полдороге.

– Любопытно… – кивнул Фёрз. – Несомненно, спланировать убийство – это наполовину его исполнить. Пожалуй, именно поэтому многие из нас тормозят как раз по эту сторону перекрестка: желание у нас есть, но нет охоты пройти остаток пути и осуществить его. А что касается вашего случая, право, не знаю, что тут можно предпринять.

– Надо что-то придумать, – настоятельно произнес мистер Тодхантер. – Мой олух-поверенный…

Они сидели в тесном кабинете Фёрза на улице Куин-Эннс-гейт. Когда Фёрз к десяти часам приехал на службу, мистер Тодхантер уже дожидался его в приемной.

– Прошу прощения, что отнимаю у вас время, – сообразил извиниться мистер Тодхантер. – Но вы сами видите, дело спешное.

– Да. Чертовски спешное дело. Но что я, по-вашему, могу сделать?

– Я надеялся на то, что вам удастся убедить полицию…

– Легко сказать, – нахмурился Фёрз. – На полицию могут воздействовать только улики, а у вас их как раз и нет. Знаете что, переговорю-ка я с Макгрегором. Он помощник комиссара и член моего клуба. Пожалуй, он нам поможет. Если ж нет… вот был бы у нас тот браслет, уже было бы легче.

– Не представляю, куда он мог подеваться, – повесил голову мистер Тодхантер. – Под присягой поклясться могу, что положил его в тот же ящик, что и револьвер.

– В таком случае прежде всего сосредоточьтесь на поисках. И хорошо бы вам попытаться добыть хоть сколько-то непротиворечивых свидетельств, которые легли бы в основу ваших показаний. Ясно, что полиция не поверила ни единому слову. Но если удастся доказать, что в тот вечер вы находились в саду мисс Норвуд, уже будет толк. Послушайте, а почему бы вам не позвонить Читтервику?

– Читтервику? – вяло переспросил мистер Тодхантер.

– Да, он ведь дока по этой части. По убийствам.

– Убийствам?.. А, вы имеете в виду расследование убийств. Да, конечно. Да, а как же… Что-то мне в этой связи припоминается… Господи, да я же с ним консультировался как раз в этой связи! Память моя совсем стала никуда!

– Так вот, позвоните Читтервику и спросите, возьмется ли он за это дело, а я через Макгрегора нацелюсь на Скотленд-Ярд. Не знаю, что мы на этом этапе еще можем сделать, но уверен, что-нибудь да выйдет… Разумеется, я исхожу из того положения, что вы в здравом рассудке и не страдаете от галлюцинаций. Вы действительно убили эту женщину?

– Никаких галлюцинаций, можете быть уверены! – Мистера Тодхантера передернуло. Он вспомнил безжизненное тело и алое пятно на белом атласе нарядного платья.

– Да, поскольку я знаю предысторию, поверить вам мне куда легче, чем полиции и вашему поверенному, – со свойственной ему откровенностью заявил Фёрз. – И разумеется, если дойдет до самого худшего, смогу подтвердить под присягой, что три месяца назад вы обдумывали убийство. То же касается и Читтервика, в известной степени.

– Надеюсь, вы не думаете, что дойдет до самого худшего? – встревожился мистер Тодхантер.

– То есть что беднягу Палмера повесят? Нет, не думаю! – живо ответил Фёрз. – Отнюдь. Тот оттенок сомнения, который бросит на его дело ваша история, на мой взгляд, послужит достаточным основанием, чтобы оправдать его.

– Как вы полагаете, что лучше – повидаться с поверенными Палмера или сначала переговорить с Читтервиком? – смиренно осведомился мистер Тодхантер.

– Позвоните Читтервику и возьмите его с собой к поверенным. Это заставит их отнестись к вам серьезней. Конечно, необходимо предуведомить их о том, что доказательств у вас подкрепить свои слова никаких, но вы сделаете все возможное, чтобы найти доказательства. Скажите им, что согласны выступить свидетелем на суде, и попросите их сотрудничать с вами всячески и всемерно. Они проявят готовность прибегнуть к вашему содействию, даже если сочтут вас безумцем. Хотя, конечно, не исключено, – задумчиво добавил Фёрз, – что адвокат посоветует им отказаться от такого свидетеля. Видите ли, ваша история звучит настолько фантастично, что может принести больше вреда, чем пользы. Впрочем, все зависит от того, насколько уверены они в положении своего доверителя.

– Да, понимаю… – пробормотал мистер Тодхантер, поблагодарил и откланялся.

5

Однако же он не позвонил Читтервику и не направился к поверенным, а взял такси и поехал в Мейда-Вейл, на встречу, о которой договорился перед тем, как уехать утром из дома.

На встречу с миссис Фарроуэй.

Со смерти мисс Норвуд прошло три месяца, и миссис Фарроуэй, как нетрудно было предположить, даром времени не теряла. Переждав неделю-другую, чтобы муж несколько пришел в себя от удара, она твердой рукой вернула его в семью, уладила его дела и увезла на север, домой, – и вернулась в Лондон одна, как только пришло известие об аресте зятя. Фарроуэй остался дома. У него, правду сказать, в разгаре был душевный надлом, и мистер Тодхантер, услышав об этом по телефону, счел, что для Фарроуэя это лучший выход из положения. Во всяком случае, теперь он ни у кого не путался под ногами, не мог выступить свидетелем на процессе и, следовательно, не мог выставить себя в глазах света в известной степени подлецом и полноценным болваном.

Миссис Фарроуэй, таким образом, приняла его одна, хотя и дала понять, что Фелисити дома, еще не вставала с ночи. От девушки, на пару с которой мисс Фарроуэй снимала квартиру, похоже, недавно удалось избавиться, поэтому вторая спальня оказалась в распоряжении миссис Фарроуэй, если ей понадобится переночевать в Лондоне.

Первыми же словами, обращенными к гостю, она выразила благодарность за то, что мистер Тодхантер сделал для ее дочери.

– О Господи! – воскликнул мистер Тодхантер. – Совсем из головы вон! Да-да, пьеса! Так, значит, она еще идет?

– Еще идет? – Миссис Фарроуэй рассмеялась. – Ну, право, другого такого импресарио, как вы, нет на свете! Пьеса имеет успех. Огромный успех! И Фелисити тоже. У нее теперь имя благодаря вам. Но неужели вы и впрямь ничего не знали?

– Видите ли, у меня вылетело из головы, что надо следить за прессой, – виновато ответил мистер Тодхантер. – И потом я уезжал… на Борнео.

– В таком случае могу сказать лишь, что мы все от души вам признательны, и попозже Фелисити непременно выйдет, чтобы поблагодарить вас. Надеюсь, вы понимаете, что заработали целое состояние?

– Целое состояние? – скрипуче засмеялся мистер Тодхантер. – Вот уж нет. Понятия не имел. А что, правда? Что ж, значит, не зря… Значит, этот человек… как его… Бадд, кажется… справился с делом?

– Мистер Бадд выше всех похвал. Он взял на себя аренду театра и… ну, пусть лучше Фелисити посвятит вас в подробности. А теперь присядьте, прошу вас, мистер Тодхантер, и расскажите, что за дело у вас ко мне.

Мистер Тодхантер, устроив свое несуразно длинное тело на хрупком стуле, вытянул ноги перед собой, сложил ладони так, чтобы подушечки пальцев соприкасались, и поверх них глянул на миссис Фарроуэй.

– Вы, конечно, знаете, что Винсент Палмер невиновен, – без обиняков начал он.

– Да, – недрогнувшим голосом ответила миссис Фарроуэй. – Я знаю это.

– И конечно, знаете, – твердо продолжал мистер Тодхантер, – что это я убил мисс Джин Норвуд. – Он взмахнул рукой, словно отметая все возражения. – Дело слишком серьезное, чтобы ходить вокруг да около, миссис Фарроуэй. Давайте поговорим начистоту. Это я убил мисс Норвуд – и сделал это по причинам, которые по сию пору нахожу убедительными. Я ни разу об этом не пожалел, не пожалею и после того, как завершится этот несчастный судебный процесс. Но я хочу, чтобы вы точно себе представляли, как это вышло, чтобы субъект вроде меня, совсем для этого не пригодный, совершил убийство. Дело было так…

И мистер Тодхантер во всех подробностях изложил свою версию событий, начиная с того, как он узнал, что жить ему осталось всего несколько месяцев, и до того, как мимоходом услышал от спутника в Токио, что Винсент Палмер арестован. Он повинился в путанице с револьверами, рассказал о визите в Скотленд-Ярд, упомянул, как беспокоит его то, что аневризма может вдруг разорваться и тогда он не успеет восстановить справедливость, и, наконец, сообщил, какие шаги наметил себе предпринять в ближайшем будущем.

– Я хочу, – самым убедительным тоном заключил он, – чтобы вы пересказали своим родным то, что я сейчас вам рассказал. В первую очередь, конечно, дочерям, но и мужу, если, разумеется, у вас нет против этого возражений. Справедливость требует, чтобы они знали, как обстоят дела; но помимо того, что справедливо, это еще и необходимо, настоятельно необходимо. Вы меня понимаете? – И мистер Тодхантер посмотрел миссис Фарроуэй прямо в глаза.