Письма на воде - Арина Холина

А потом сложности пошли одна за одной. Наверное, это и было то, что называется взрослая жизнь. Каждый день – новые неприятности.

Сотрудники не работают. Налоговые службы душат. Ткани приходят с браком. Повышают аренду или просто гонят из офиса, потому что сменился владелец. Управляющий не управляет.

Саша звонила по ночам и спрашивала:

– За что мне это?

– Ну брось ты все, – советовала я, зная, что она не бросит.

– Мне двадцать восемь лет. Я так больше не хочу.

С Никитой они были вместе уже два года.

Вначале он ей помогал, работал у нее, но потом Саша немного окрепла, и они начали ссориться. Саша говорила ему, что он ничего не понимает в одежде. Никита критиковал ее идеи. Но они вовремя остановились. Никита уволился.

Я же в Сашу влюбилась. Она так много работала, была такой упорной, придиралась ко всему, выжимала из подчиненных все соки, несколько раз в неделю ночевала в офисе – и у нее шаг за шагом все складывалось.

У меня тоже были большие планы, но я все надеялась обхитрить мировое устройство: написать как-нибудь, между делом, что-нибудь гениальное или хотя бы чертовски увлекательное – и в одно мгновение прославиться, собрать в свое лукошко все блага мира.

Я всегда знала, что это глупости. Но мне нравилось жить беззаботно, не утруждая себя прорывами в карьере, быть свободной от давления, просыпаться когда пожелаю…

Поэтому Саша и казалась мне существом другого порядка. Настоящим примером для честолюбивой девушки.

Никита же торчал дома, у компьютера, продавал свои автомобили – и все у них с Сашей складывалось лучше некуда: он вставал поздно и только начинал жить, когда Саша приходила с работы. Они ужинали, Никита уезжал на встречи с покупателями, возвращался, они смотрели кино, целовались, и она засыпала.

– Кажется, Никита сходит с ума, – заявила как-то раз Саша.

– Что ты хочешь сказать? – Я даже подавилась сигаретным дымом.

– В субботу он уезжал по делам, а когда вернулся, заявил: «Может, ты мне хоть суп приготовишь?»

– Какой еще суп?

– Да какой угодно! – воскликнула Саша. – Я ему супы не готовлю, понимаешь?!

– Саш, что за бред?

– Не знаю я, что за бред!

– Ну, вы поговорили?…

– Нет. Мы поругались, и он ушел.

– Навсегда?

– Нет, конечно. До вечера. А мы ведь хотели сходить в кино.

Как ни смешно это звучит, Никита вцепился в этот свой воображаемый суп обеими руками. Твердил, что хочет иногда возвращаться домой и чтобы его там ждал суп. Я очень старалась не смеяться. Говорила, что дома его ждет Саша. Никита парировал, что это он дома ждет Сашу. Вот на этом я его и подловила.

– Никита… – Я обняла его. – У Саши сейчас много дел. Ты же не будешь ее в этом обвинять? Вы же сами этого хотели. Вдвоем. Ведь вы общаетесь, много времени проводите вместе. Ты что?

Иногда людям стыдно признаться в том, что они чувствуют на самом деле. И тогда они находят вот такой «суп».

Никита не мог сказать: «Саша! Ты вся в делах, я тебя теряю. Я сижу дома, сплю до трех, зарабатываю не то чтобы маленькую, но и не очень большую денежку, пока ты ворочаешь кредитами и манипулируешь своими двадцатью сотрудниками».

Ему казалось, что это не по-мужски. А на самом деле было просто не очень красиво – завидовать своей возлюбленной. И уж в этом Никита точно никогда бы не признался даже самому себе.

Он гордился Сашей, любил ее, рассказывал всем-всем-всем, какая у него успешная девушка, но при этом не мог просто так выйти из мужской игры под названием «Кто здесь главный».

Саша догадывалась, что с ним происходит. И даже постаралась ему угодить. Сварила суп, испекла печенье. Она все делала хорошо, даже готовила отлично.

У нее в доме был чайный сервиз и серебряные столовые приборы. Она стелила белую скатерть и сервировала стол хрустальными фужерами. Все, чем она украшала их дом, было красивым, незаурядным, надежным.

Саша стала чаще ему звонить. Переживала, если задерживалась на работе – а задерживалась она всегда. Возвращалась домой, у нее болела голова, но она улыбалась и вытаскивала из пакета что-нибудь вкусное, нарочно для Никиты.

Она не особенно вникала в то, что происходит, но не хотела, чтобы Никита ушел.

Это неправда, грубая и коварная ложь, что мужчины и женщины разные. Нам навязали это вранье, чтобы мы были несчастными – ведь несчастными людьми легко манипулировать. Кто вступает в секту? Неудачники.

Мужчины и женщины одинаково любят, переживают, расстраиваются, плачут, когда смотрят «Титаник», капризничают, если болеют, и боятся боли.

Нас воспитали по-разному, с нарочитой неприязнью к другому полу, со всеми этими поговорками: «Ну что ты, как девчонка!» – чтобы мы никогда не поняли друг друга.

И нам, девушкам, приходится бороться со страшным генетическим поражением под названием «мужское Эго», которое в современном мире делает отношения почти невозможными.

Сколько мы видели нытиков и неудачников, слабаков, которые тщатся доказать своей избранной, что они принимают решения, что без них ничего не получится. Сколько пустой зависти, презрения и ненависти мы наблюдаем, когда мужчины завидуют женщинам.

Мы с одним другом ехали в машине по общим делам, когда вдруг на Садовом кольце, слева, появился спортивный «Мерседес». Чистый, красивый и новый.

Что сказал мой друг?

– Вот бл…! Кому она отсосала?!

Я вздрогнула.

– Слушай, твоя девушка ездит на такой же машине! – напомнила я. – И она, международный юрист, сама на нее заработала, помнишь?

Другой человек, взрослый, неглупый, по-своему обаятельный, однажды разразился гневной отповедью. Он, видите ли, не знает, какую машину купить, потому что за рулем мощных внедорожников сидят какие-то пигалицы с косичками – и не может он, царь зверей, ездить на том, что доступно этим зарвавшимся нахалкам!

У нас с ним не сложилось с самого начала, потом отношения наладились. Когда он меня вытеснил с работы, потому что я женщина. Точнее, я неправильная женщина – с его точки зрения. Я не умею играть в детскую игру «Ты мальчик – поэтому ты самый главный». Я не вижу в ней ни малейшего практического смысла, кроме поглаживания его уязвленного самолюбия. Но этого нет в договоре.

Никита каждый день обижался на Сашу. А она была слишком занята, чтобы как следует рассердиться. И не ожидала от него такого коварства.

Она приходила домой и получала бурю в стакане воды.

А потом нас всех вместе пригласили в гости. Был один общий друг, очень умный, порядочный человек, которого мы всегда немного не замечали – он был тихий и скучный и мог увлеченно говорить лишь о своей работе – а работал он с финансовыми потоками, так что увлечь этой деятельностью было некого. Но мы его все равно любили.