Моя горькая свадьба (СИ) - Адамс Роза

В глубине сада располагается зона для готовки с мангалом и деревянной садовой мебелью.

На мангале жарится ароматный шашлык. Недалеко разместилась детская зона с качелями и горками, где сейчас резвятся счастливые дети. Кругом цветы, клумбы, статуи, территория невероятно уютная и ухоженная. Эх, живут же люди!

«Не дача, а мечта!» — думаю я, глядя на окружающее великолепие.

Заметив нас, к нам подбегает Марина, радушно встречает, предлагая расположиться на террасе в ожидании начала банкета.

Ерёмин ведёт меня к мягкому креслу, располагается на нём и собственническим жестом привлекает меня к себе. Доли секунды и я оказываюсь на его коленях. Я задёргалась, пытаясь встать, он правой рукой обхватывает мою талию и шепчет: «Тише! Ты в моих руках!»

Медленно проводит по волосам, гладит по щеке. Вырваться, не устроив при этом сцены, нет никакой возможности, и мне приходится подчиниться.

— Как мне нравится твой аромат! — уткнувшись в мои волосы, шепчет он. Чувствую его возбуждение. — Ты пахнешь божественно…ммм….сексом…

— Это игра на публику? — шепчу я, делая слабые попытки встать. Кажется, ёрзая на его коленях, начинаю сама возбуждаться.

— Вместо шашлыка я готов съесть тебя! — шепчет мне на ухо, медленно проводя рукой от колена до моего бедра.

— Что ты делаешь? — говорю я, беспомощно утыкаюсь в его мощную грудь. Закрываю глаза, как приятно ощущать прикосновение его кожи, чувствовать его тепло. Так легко представить, что тебя обнимает любимый муж, который дарит чувство защищенности, надежности, спокойствия, стабильности. Мы единое целое и могли бы прожить вместе счастливую жизнь, родить детей, лелеять внуков. Я так устала от неизвестности, незащищённости.

Так хочется быть уверенной в прочности отношений, в серьезности намерений партнера. Хочу доверять собственной любви, не бояться раскрыться, чтобы отдавать любовь и принимать ее.

Я всегда считала себя независимой и самодостаточной, делала вид, что мне никто не нужен, я сама справлюсь со всеми трудностями, поджидающими меня на непростом жизненном пути. Сегодня, имея возможность наблюдать за крепкой семьёй Ерёмина, за тем, как они общаются между собой, понимаю, в счастливой семье рождаются счастливые дети, так как вокруг них царит любовь, поддержка и понимание.

«Эх, Мотя, Мотя! Бывает же такое, раз … и ты родился в счастливой семье!» — проносится мысль.

Смотрю и поражаюсь — всё у них есть: и красивые они, и образованные, и богатые, любят и любимы. Словом, всё-всё. Выиграли в лотерею жизни.

«Стоп, Мотя, не завидовать!» — приказываю сама себе. В моих силах построить собственную, чудесную семью. Когда — нибудь, она у меня обязательно появится. А деньги…не всё измеряется ими. Любовь, привязанность бесценны.

— О чём ты думаешь? — внезапно спрашивает он, как будто уловив моё настроение.

— Да так, не о чём… — я запинаюсь. Внезапно хочется поделиться с ним своими мыслями. — Вернее, о том, какая у тебя дружная и классная семья. Смотрю и любуюсь.

Он поднимет мою голову, заставляя смотреть в глаза. Внимательно изучает моё лицо. Мне кажется, он хочет поинтересоваться о моей семье. Опускаю глаза, мне не хочется отвечать на этот вопрос. Слишком больно.

— Да, мне повезло с семьёй! — просто говорит он. — Кажется, Марина нам машет, приглашая к столу.

Облегчённо вздыхаю, параллельно отмечаю его чуткость. Я бы точно разревелась, если бы он начал задавать вопросы, причиняющие мне боль.

Глава 24

— Матильда, безумно рада познакомиться с тобой! Не представляешь, я так счастлива, что такая замечательная девушка попала в нашу семью. Надеюсь, до нашего отъезда мы ещё встретимся! — радостно восклицает Ника, взяв в свои руки мои ладони. — На следующей неделе Викуся устраивает прощальный ужин накануне нашего отъезда. Надеюсь, вы с Тимом сможете присутствовать? Правда, Тим? Я вас жду вдвоём. Никакие оговорки не принимаются! На неделе, может, пересечёмся, сходим в кино, попьём кофейку в кофейне.

— Да, я поддерживаю идею! — хлопает в ладоши Лея. — Я посмотрю, какие новинки сейчас показывают в кинотеатрах.

Я замечаю, как Тимур переглядывается с матерью. Виктория мило улыбается, но я отчётливо чувствую её насторожённость. Предполагаю, она прекрасно помнит обстоятельства, послужившие для заключения поспешного брака между мной и её сыном. Сегодня, в течение всего вечера, я неоднократно ловила на себе её внимательный, оценивающий взгляд. У меня сформировалось чёткое убеждение, что ей отлично известно, что мы с Тимуром играем свои роли, что наша свадьба — фарс. Не удивлюсь, если она в курсе, что я вовсе не была беременной, а носила накладной живот.

Виктория со мной достаточно мила, вежлива, но я так не поняла её истинного отношения ко мне. Я человек достаточно наблюдательный, всю свою жизнь стараюсь меньше говорить, больше наблюдать за жизнью, окружающими людьми. Наблюдать за поведением людей — моё самое любимое занятие с детства. Одна из причин, почему мне нравилось выполнять поручения Вадима, такая отличная возможность получить новую информацию, тренировать своё мышление.

Хм, я гордилась способность «читать людей»! Следует признать, что Тимур и его мама оказались «крепкими орешками», что он, что она, умеют отлично прятать свои чувства и эмоции.

— Конечно, тётя! — уверенно отвечает Тимур. — Разве можно пропустить? Обещаю, мы будем!

Прощальные слова, объятия, поцелуи в щёчку. Наконец, гости покидают дом, наступает момент, который страшил меня — мы с Ерёмин остаёмся одни. Если не считать Марко, который вертится вокруг нас.

Ещё на пикнике у Марины Ерёмин спросил меня, не устала ли я, не хочу ли вернуться домой.

— Нет, нет! — немного испуганно ответила я. — Давай останемся! Здесь весело! Смотри, кто-то принёс гитару и разжёг костёр. Сейчас начнут петь песни. Это так романтично, петь песни у костра.

Мы остались до конца празднования, всей гурьбой вернулись домой, гости забрали свои вещи, попрощались и уехали. Как назло, никто не остался с ночёвкой. Не удивлюсь, если Тимур к этому причастен.

— Значит, я сегодня могу вернуться в гостевую спальню? — задаю вопрос, который мучил меня весь вечер. И который я старательно от себя отгоняла.

Его бровь вопросительно изогнулась.

— Хм, впрочем, чего я спрашиваю? — беззаботно продолжаю я. — Ставлю тебя перед фактом: сегодня я вновь перебираюсь в гостевую спальню. Да, Марко? Завтра начнём подыскивать себе квартиру. Вдруг, моя бывшая хозяйка не нашла новых квартирантов. Думаю, она мне разрешит заселиться с Марко. С животными сложнее найти съёмное жильё.

Не понимаю, зачем я ему что-то объясняю. Наклоняюсь, беру мячик, который Марко притащил в зубах, кидаю в сторону, счастливый щенок помчался за своей любимой игрушкой. Поднимаюсь, искоса взглянув на Ерёмина. Кажется, моя откровенность сослужила плохую службу, зачем я сболтнула лишнее? Его взгляд потемнел, ему явно не понравилось то, что он услышал. Корю себя, язык мой- враг мой.

— Съёмное жильё, аренда? Что-то новенькое! — тянет он.

— Новенькое? Почему? У нас с тобой договорённость, что мы изображаем семью перед твоей тётушкой. Изобразили! — Я развожу руками. — Спектакль окончен, гаснет свет… Я свои обязательства исполнила! И намерена жить своей жизнью! — голос мой звучит слишком резко. — Мне пора кормить Марко!

Поворачиваюсь, намереваясь уйти на кухню, но Ерёмин хватает меня за предплечье и притягивает к себе.

— Значит, ты хочешь сказать, что я зря весь вечер маялся, мечтая как можно быстрее оказаться с тобой наедине?! — растягивая слова, произносит он. — Считал минуты и секунды.

— Не знаю, чем ты там маялся! А твои мечты меня абсолютно не интересуют! — парирую я. — Пусти меня. Ты уже получил всё, что хотел!

— А если я хочу ещё? И не один раз? — хриплым голос говорит он, одновременно протягивая меня к своему телу.

— Нет! — испуганно восклицаю я, зная, что мне следует держать себя в руках. Но Ерёмин наклоняется ко мне с таким неприкрытым желанием в глазах, что моя воля медленно слабеет. Мой испуганный вскрик заглушает его свирепый, яростный поцелуй. Ненасытная жадность его поцелуя словно по волшебству сменяется нежностью, он вдруг становится теплым и осторожным. Может быть, мне бы хватило сил сражаться с его гневом и яростью, но теперь, когда он ласково молил о взаимности, я просто не могла не отозваться.