ЛЕГИОНЕРЫ КОСМОСА - Джек Уильямсон

Желтая бурлящая пена несла их вдоль могучих стен к речному берегу. Там ждали шипастые джунгли.

 ТВАРЬ 

Позднее Джон Стар не мог восстановить в памяти свое пребывание в реке. Окончательно выдохшийся, далеко перейдя за пределы невыносимого, он больше напоминал машину, чем человека. Каким-то образом он удерживал себя и Аладори на плаву. Но это было все, что он помнил.

Ощущение грунта под ногами быстро привело его в себя. Он пополз из желтой воды к краю широкого гладкого пляжа из черного песка, волоча за собой бесчувственную девушку.

За черной песчаной полосой шириной в триста ярдов высились джунгли. Барьер из черных переплетенных мечей, он отталкивающе высился на фоне малинового неба. Он пестрил огромными яркими цветами, огненно-фиолетовыми красками, придававшими ему некую ужасную красоту. И там во многих обличиях таилась смерть. Открытый пляж, как знал Джон Стар, не был пригоден для жизни человека. Существовала угроза из воды, из леса и с воздуха. Однако он почти утратил чувство опасности. Благополучно вытащив измученную девушку с желтого мелководья под сомнительное укрытие, образованное большим количеством плавника, зацепившегося за корягу, полузасыпанную песком, он рухнул рядом с ней на песок. И здесь усталость взяла свое.

Проснувшись, он уже знал, что драгоценные часы упущены. Огромный диск красного солнца был уже наполовину скрыт за краем джунглей. Воздух был ледяным жутким напоминанием о наступавшей ночи.

Аладори лежала рядом с ним на черном песке и спала. Взглянув на ее стройное беззащитное тело, на медленно вздымающуюся грудь, он почувствовал ноющую боль внутри себя. Сколько раз, подумал он, пока они лежали здесь, проплывала в желтом потоке или выглядывала из стены шипов смерть, и грозила их жизням, и АККА, и надежде человечества.

Он попытался сесть и едва не задохнулся от боли. Каждый мускул тела яростно протестовал. Тем не менее, он заставил себя выпрямиться, размял нывшие члены, пока к ним не вернулась некоторая подвижность, и неуверенно поднялся на ноги.

Вначале он поднял спящую Аладори и отнес ее на возвышение на берегу, подальше от невидимых опасностей, что могли напасть на них с мелководья. Соорудив хрупкое укрытие из плавника, чтобы спрятаться, и найдя тяжелую дубину, он стал ждать, сидя подле девушки, когда она проснется.

Он устало озирал рыжевато-коричневую реку, бегущую вдаль, пока еще была видна в сумраке далекая темная стена джунглей. Он осматривал голое пространство темного песка, черный шипастый барьер за ним и валы черного метрополиса, вздымающегося на мили над рекой, едва видимые над джунглями. Но опасность пришла с темного неба, скользя на безмолвных крыльях. Тварь была уже низко, когда он ее увидел. Она нырнула к спящей девушке, лежащей под маленьким навесом из плавника. Чем-то она напоминала стрекозу, выросшую до чудовищных размеров. У нее были четыре тонких крыла до тридцати футов в размахе. Он увидел, что она похожа на существо, с которым Жиль Хабибула однажды сразился за свою бутылку вина. У него перехватило дыхание при виде этой чуждой и зловещей красоты.

Хрупкие крылья были голубыми и просвечивали. Они мерцали как темные пластинки сапфира. По ним проходила паутинка красных прожилков. Заостренное тело было черным, странно и удивительно усеянное яркими желтыми пятнами. Один-единственный огромный глаз был похож на полированную яшму. Единственная пара конечностей застыла под ним. Жестокие черные когти, выпущенные, чтобы схватить тело девушки. А тонкий желтый хвост наподобие скорпионьего, был вооружен огромным желтым шипом и вытянут для удара.

Джон Стар мгновенно вскочил, замахнувшись дубиной на яшмово-черный глаз. Однако блестящие крылья чуть встрепенулись, и тварь взмыла вверх. Вместо девушки она напала на него. Его удар прошел мимо единственного глаза. Тонкий безжалостный ланцет жала устремился прямо на него.

Он бросился вниз, взмахнув дубиной, чтобы отбить ядовитый шип. Он почувствовал удар, когда дубина встретилась с хлестнувшим хвостом. Ядовитое острие оказалось чуть отведенным в сторону, хотя все же коснулось плеча, вызвав вспышку слепящей боли.

Мгновенно вскочив на ноги, почти ослепнув от раздирающей боли, он едва различил, как тварь поднимается, разворачивается и опять скользит к нему на просвечивающих сине-алых крыльях. Она снова спикировала, выпустив когти. На этот раз, как он заметил, заостренный хвост бессильно висел. Дубина сломала его.

Шатаясь от боли, он вновь нацелил удар в яркий агатовый глаз, и на этот раз существо не упорхнуло. Оно бросилось прямо на него, растопырив желтые когти. В последнее мгновение, почти теряя сознание от боли, вызванной ядом, он понял, что когти должны вонзиться в него.

Он яростно боролся, чтобы удержать ускользающее сознание. Каждую унцию силы он вложил в тяжелый обломок дерева, чувствуя, как тот сокрушает огромный черный мерцающий диск. Затем чувства растворились в нахлынувшей боли.

Он смутно понимал, что тварь уже не летает над ним. Он осознавал, что она катается по песку, сжимая в когтях его тело. Последний его удар оказался фатальным.

Наконец, борьба утихла. Мертвая тварь рухнула на него. Желтые когти даже в смерти были глубоко всажены в его руку и плечо. Преодолевая слепящую боль, он один за другим распрямил пальцем когти и поднялся на ноги, слабея от мук и кровотечения.

Даже мертвая, тварь была красива. Целехонькие узкие крылья, распростертые на черном песке, казались пластинками сапфира в рубиновых прожилках. Лишь красновато-желтые когти и сломанное жало выглядели устрашающими, а также голова, разбитая последним ударом.

Он склонился над нею, слишком слабый даже для того, чтобы поднять дубину. Он рухнул возле Аладори, по-прежнему тихо дышавшей в мертвом от изнуренности сне, ничего не знавшей о сражении, которое только что произошло рядом. Погрузившись в апатию, вызванную новой усталостью и болью, он поначалу даже не пошевелился, когда увидел три крошечные фигуры, устало бредущие по черному берегу в туманной красноватой дали.

Трое странных жестких мужчин - каждый из них загорелый и потрепанный - были прикрыты лишь несколькими клочками одежды. Бородатые, длинноволосые, косматые люди. У каждого была дубина или копье-шип. Глубоко запавшие сияющие глаза вглядывались по сторонам с явной тревогой. Словно трое первобытных людей, охотящихся в тени древних джунглей: примитивные звери, осторожные и опасные.

Странно было думать о них как об уцелевших из сокрушенного и преданного Легиона Пространства, последних бойцах некогда гордой Системы, одиночках, оставшихся для того, чтобы защитить ее от науки чужой звезды. Неужели эти косматые звери смогут выиграть межзвездную войну?

Наконец, Джону Стару удалось подняться, закричать и помахать. Его увидели и поспешили к нему по берегу.

Хал Самду все еще нес черный механизм с треноги, привязанный к его огромным плечам соединительными проводами. Он нырнул вместе с ним в канализацию, тонул с ним, боролся с желтой водой.

– Аладори? - прохрипел он, усталый, возбужденный, обогнав остальных.

– Спит. - Джону Стару хватило энергии лишь для одного слова, жеста.

Гигант опустился рядом с нею в тревоге, но затем лицо его прояснилось.

– Ты вынес ее? - прохрипел он. - И убил вот это?

Джон Стар смог лишь кивнуть. Глаза его были закрыты, однако он знал, что Джей Калам и Жиль Хабибула уже подошли. Он услышал, как последний слабо хнычет:

– Ах, драгоценная жизнь! Это было злое время, ужасное время! Нас промыло сквозь вонючую клоаку, как отбросы, и выбросило умирать среди коварных ужасов жуткой желтой реки. Ах, бедный старый Жиль Хабибула! Это был смертельно злой день…

Голос его изменился.

– Ах, девочка. Девочка не пострадала. И этот коварный сверкающий монстр… Должно быть, это Джон убил его… Ах, бедный старый Жиль знает, каково было тебе, парень. Смертельно горькие мы пережили времена!

Голос его снова воспрянул.

– Эта мертвая тварь… Ее мясо вполне пригодно в пищу. Она в точности такая же, с которой я с таким смертельным трудом сражался за мою бутылочку вина, - а ведь я его так и не отведал! Надо развести огонь. Я ужасно ослаб от голода. Ах, бедный старый Жиль, умирающий от голода…

Джон Стар во второй раз провалился в беспробудный сон.

Когда он проснулся, было холоднее. Тело его онемело и закостенело, хотя рядом с ним горел жаркий костерок из плавника. Наступала жуткая ночь: гневный солнечный диск полностью исчез, небо представляло собой низкий купол гибельных дымчатых сумерек. Над рекой дул по направлению к джунглям пронзительный ветер.

У огня находился Жиль Хабибула - он жарил на вертеле мясо, нарезанное с мертвой летучей твари. Джон Стар почувствовал сосущий голод - это запах мяса, должно быть, разбудил его. И он сразу стал есть.