Грехи ассасина - Роберт Ферриньо

— Конечно. Я не знал, что мистер Грейвенхольц по традиции лично обтирает губкой тело каждого вновь прибывшего, и очень смутился, но он настоял.

Полковник прищурился, потом громко расхохотался. Хлопнул Мозби по спине.

Искатель заметил, как громила потирает костяшки пальцев, и мгновенно вспомнил избитого до полусмерти фидаина.

— Успокойся, Лестер, — махнул рукой диктатор. — Тебе давно пора научиться смеяться над самим собой. — Он посмотрел на Мозби. — Губкой, значит. И много у вас подобных сюрпризов?

— Да он настоящий рождественский подарок с большим красным бантом, — проворчал Грейвенхольц.

Полковник сел, закинув ноги на стол.

— Говорят, вы искатель, мистер Мозби. Вы действительно лучший, как мне говорили?

Джон незаметно скосился на экраны, но слишком острый угол по-прежнему не позволял ничего увидеть.

— Мне везло, вот и все.

— Так же говорили и обо мне в Мемфисе, когда мы гнали тюрбанников до самого Канзаса. — Полковник снова подмигнул. — Всегда предпочитал иметь дело с везучими людьми.

В его непринужденной болтовне Мозби уловил тревожные нотки. Закари Смит почти не встречался глазами с гостем, однако принимался внимательно изучать его, стоило тому переключить внимание на что-нибудь еще. Верная тактика. Менее искушенный собеседник вряд ли заподозрил бы неладное и непременно принялся бы совершать ошибки, поддавшись обаянию Полковника.

— Мистер Мозби, вы далеко не первый искатель, которого я вызвал сюда. — Нет, его определенно терзали сомнения. — Другие тоже имели блестящие рекомендации, но для них задача… миссия оказалась невыполнимой.

— Никчемные придурки, — пробормотал Грейвенхольц.

— Некоторые работали лучше остальных, но никому не удалось добиться успеха. — Замечание рыжего громилы Полковник пропустил мимо ушей. — Мы вскрыли около дюжины тоннелей. Из тех, что могут нас интересовать, осталось еще три. Я нетерпеливый человек, мистер Мозби, это мое проклятие, но я никогда не падаю духом. Я плачу большие деньги за успех, но не терплю поражений. Никаких.

— На вашем месте я бы не стал возлагать на него особых надежд, — произнес Грейвенхольц. — Лично мне он не кажется подходящим человеком.

— Перестань, Лестер, зачем обижать нашего гостя? — Теперь Полковник пристально глядел на искателя. — Я по-прежнему надеюсь, что меня не ввели в заблуждение относительно ваших способностей. — Он провел большим пальцем по длинному бакенбарду. — Как я слышал, в прошлом году одна католическая община в Саванне наняла вас, чтобы найти какую-то религиозную безделушку, затянутую водой в известняковую пещеру во время наводнения. Пещера представляла собой огромный лабиринт, забитый всяким мусором, начиная с унесенных паводком автомобилей и до утонувших коров, похожих на серые аэростаты. Вы работали три недели, но, говорят, все-таки нашли статую Мадонны. Это правда?

— Полковник, если вы хотите, чтобы я нашел то, что интересует вас, мне нужна информация. Пока я знаю только то, что вы вскрыли много старых угольных шахт.

Закари Смит взглянул на Грейвенхольца.

— Ты не ознакомил его с обстановкой?

— Я ему не доверяю, — буркнул громила. — Решил подождать вашего возвращения.

— Проклятье, Лестер! Ты… — Полковник провел рукой по волосам. — Отлично, я тоже хотел бы узнать последние новости. Скажите, Джон, вы верите в Бога?

Мозби едва не рассмеялся, однако Закари Смит говорил вполне серьезно. Он наклонился ближе к искателю в ожидании ответа. Достаточно привлекательный мужчина с длинными напомаженными волосами и бирюзовыми глазами. Несмотря на бесчисленные подвиги, совершенные как во время войны, так и после нее, его грудь украшала шелковая лента с единственной наградой — Почетным орденом Конгресса, врученным Закари Смиту еще старым правительством Соединенных Штатов.

— Считаете себя добрым христианином? — не отставал Полковник.

— Пытаюсь. Полагаю, не будь мы грешниками, нам бы не требовалось спасать души.

— Прекрасный ответ. В какую церковь ходите?

— Распятия. Баптистскую церковь Распятия.

— Баптистскую глубоководную? — уточнил Полковник.

Мозби кивнул и усмехнулся, вспомнив, как пастор помазал ему голову маслом, а затем столкнул спиной вперед в реку Сасквеханна.

— Хорошо. — Полковник больше не отводил жесткого взгляда бирюзовых глаз. — Глубоководный баптист — это как раз то, что мне нужно. — Он жестом подозвал Мозби ближе. — То, что ты будешь искать, находится на глубине ста футов на дне угольного пласта, и вода в этом черном озере настолько холодная, что член съеживается до размера острицы.

Грейвенхольц хихикнул.

— Посмотри на него, Лестер. — Закари Смит обернулся к нему. — Посмотри на него. Он даже не поморщился. Кажется, Господь услышал наши молитвы.

— Говорите за себя, Полковник.

— Что я буду искать, Полковник?

— Это неважно. По крайней мере, для тебя, — отмахнулся диктатор. — То, что там находится, смогут поднять два или три человека. Самое трудное — найти нужное озеро. Эта часть горы состоит в основном из известняка и сланца, поэтому тоннелей и озер достаточно много; впрочем, нам удалось сузить диапазон поисков. Мы уже близко.

— У меня больше шансов добиться успеха, если я буду знать, что ищу.

— Полковник уже ответил на твой вопрос, — произнес Грейвенхольц.

— Лестер сказал, что вы привезли собственное снаряжение, — продолжал Закари Смит. — Если понадобится еще что-нибудь, только скажите.

— Каково текущее состояние раскопок? — Мозби указал на мониторы. — Судя по голосам, там возникла проблема.

Закари Смит вопросительно взглянул на Грейвенхольца.

— Номер три работает строго по графику, — доложил громила, — номер семь оказался очередной неудачей.

— А как дела с номером четыре? Люди уже вернулись?

Грейвенхольц весь сгорбился и провел по передним зубам грязным большим пальцем.

— Номер одиннадцать провалился в преисподнюю. Пару дней назад случился обвал. Там словно половина горы сдвинулась с места.

Полковник вскочил и направился к мониторам.

— Лестер, ты должен был немедленно сообщить мне об этом!

Мозби увязался следом.

— Не счел нужным, — пожал плечами Грейвенхольц. — Все равно им уже не поможешь.

Посмотрев на экран, Полковник смерил здоровяка испепеляющим взглядом и снова повернулся к монитору.

— Как дела, парень? — растягивая слова, спросил он.

Человек сидел на валуне, подперев голову руками. Высокочувствительная камера окрашивала изображение в зеленоватый цвет.

— Тревис? — позвал Закари Смит громче.

Техник переключил звук на внешние динамики.

Лицо на экране покрывал слой пыли, придававший волосам и бровям серебристый оттенок. Молодой мужчина, постаревший от каменной пыли и усталости, огляделся.

— Полковник?

Он с трудом поднялся на ноги и отдал честь. С комбинезона посыпалась пыль.

— Вольно, — поспешно скомандовал Полковник. — Береги силы.

Тревис, тяжело дыша, облизнул губы. На почерневшем лице отчетливо выделялись белки глаз.

— Сэр… вы идете за нами?

— Делаем все возможное.

Стоявший рядом Грейвенхольц закатил глаза и посмотрел на Мозби.

— Воздух становится совсем плохим, сэр.

— Держись, мой мальчик, я вернусь через секунду. Хочу узнать, как дела у спасательного отряда. — Нажав на кнопку, Полковник выключил звук и повернулся к сидевшему в углу командного центра технику. — Ну?

Тот, закрыв ладонью микрофон, покачал головой.

— Весь тоннель нестабилен, сэр.

— Не хочу напоминать, но я об этом уже говорил, — заметил Грейвенхольц. — Впрочем, обвал произошел, когда они возвращались, так что ничего страшного. Обнаруженное ими озеро оказалось просто лужей. Ничего интересного, кроме ползучих тварей.

Мозби рассмотрел изображение на экране. Тревис, тяжело дыша, опустился на валун. Искатель нажал кнопку связи.

— Тревис? Меня зовут Джон. Ты в силах поднять камеру? Я хочу увидеть плоскость забоя в том месте, где случился обвал.

— Конечно, — раздалось в ответ. — Конечно. — Замурованный с трудом поднялся, и его рука на мгновение заслонила объектив. Изображение на экране дрожало, пока он брел по тоннелю. Луч подсветки от камеры плясал по неровным стенам, а из динамиков доносилось тяжелое дыхание. — Это произошло здесь.

— Эй! — крикнул Грейвенхольц. — Тебя это не касается!

— Угомонись, Лестер, — осадил его Полковник.

Мозби наклонился ближе к экрану.

— Тревис, прошу тебя, постарайся держать камеру неподвижно.

— О’кей, — просипели динамики. — Очень трудно. Не могу понять, замерзаю я или поджариваюсь.

— Постарайся.

Изображение наконец замерло, и у искателя похолодело внутри.