Бехтерев - Анатолий Никифоров

Устав 1884 года предусматривал создание в университетах кафедр нервных и душевных болезней — дисциплин, преподавание которых в Казани уже в течение ряда лет велось на доцентских курсах разными специалистами. В связи с этим здесь решено было создать не одну общую для этих предметов кафедру, как это было в других университетах, а две самостоятельные кафедры. При этом кафедру нервных болезней занял прибывший из Москвы Д. П. Скалозубов, а кафедру психиатрии — В. М. Бехтерев.

Кафедру Бехтереву пришлось создавать заново. Ранее преподавание психиатрии сводилось лишь к чтению лекций без демонстрации больных. Теперь положение изменилось. Новой кафедре выделили несколько комнат в главном университетском здании. Там разместилась лаборатория. Преподавание же психиатрии решено было проводить на базе Окружной психиатрической лечебницы, которой с 1884 года руководил товарищ Бехтерева по Военно-медицинской академии Лев Федорович Рагозин. В студенческие годы Рагозин принимал участие в народническом движении, а позже всю свою неуемную энергию обратил на организацию в России медицинской, прежде всего психиатрической, помощи больным. Возглавляемая им в ту пору огромная по тем временам больница на 1000 коек обслуживала жителей девяти губерний, составлявших Казанский округ.

Бехтерев и Рагозин прекрасно понимали, что во многих случаях они не могут обеспечить больных адекватным медикаментозным лечением, так как такого лечения просто не существовало, но они прекрасно понимали, что на душевное состояние больных во многом влияют условия их содержания, возможность занять досуг интересной, посильной и полезной работой. В Казанской окружной больнице они наложили строжайший запрет на все виды насилия над больными. К тому времени многие психиатры признавали целесообразным «нестеснение» своих пациентов, но в некоторых лечебницах не обходились без «смирительных камзолов» и других «успокоительных» мер подобного характера. Случалось, что санитары и смотрители занимались рукоприкладством, а то и попросту избивали своих подопечных. В результате между «опекунами» и «опекаемыми» возникали отношения, основанные на взаимной озлобленности, ненависти; создавался своеобразный «порочный круг», разорвать который могла лишь гуманность персонала. Бехтерев и Рагозин особое внимание стали уделять подбору и обучению обслуживающего больных персонала, отстраняя тех, кто относился к ним недоброжелательно, а тем более склонных к жестокости. Уже в отчете за 1887 год Рагозин писал, что во вверенной ему лечебнице строго соблюдается нестеснение больных и даже «в уходе за буйными и опасными больными не допускается и мысли об их связывании в какой-либо форме».

Много внимания в лечебнице уделялось трудотерапии: больными обрабатывались большой огород и садовый участок, для них были созданы мастерские, продукция которых давала даже некоторый доход. Все это позволяло получать дополнительные средства для улучшения условий жизни и лечения больных.

Следует отметить, что Казанская окружная психиатрическая лечебница была первым в России крупным государственным психиатрическим учреждением и потому являлась в какой-то мере экспериментальной. Во многом благодаря энергии и добросовестному отношению к делу Бехтерева и Рагозина «казанский эксперимент» оказался удачным, он послужил основанием к тому, чтобы правительство пошло на строительство подобных окружных больниц и в других зонах России. В конце XIX — начале XX века такие больницы были построены в Варшаве, Виннице, Вильно, Москве и Томске.

Окружная психиатрическая лечебница, на базе которой Бехтерев стал преподавать психиатрию, находилась в четырех верстах от города. Добираться туда было непросто, особенно в непогоду, но зато на лекциях можно было показать больных, страдающих тем недугом, которому посвящалась лекция. Это придавало ей большую убедительность, излагаемый на лекции материал студентами лучше усваивался и запоминался. Лекции Бехтерева посещались охотно; послушать его нередко приходили студенты не только медицинского, но подчас и других факультетов университета: будущие естественники, филологи, юристы. С 1886 года по инициативе Бехтерева студентов доставляли на лекции в Окружную лечебницу в извозчичьих экипажах на средства университета.

Бывало, что на лекциях Бехтерева оказывались люди самых разных профессий: чиновники, лица духовного звания, любознательные мастеровые. Среди них можно было увидеть и рабочего булочной Алексея Пешкова — будущего великого пролетарского писателя Максима Горького. Позже о посещении лекций в Окружной лечебнице он вспоминал на страницах биографической повести «Мои университеты».

Голос у Бехтерева звучал глуховато, говорил он «окая» — по-вятски, речь строил просто и убедительно, избегая нарочитых ораторских фигур и тропов. Изложение велось ровно, а сказанное неизменно подкреплялось очевидными фактами. Как это обычно случается с хорошими лекторами, Бехтерев делал своих слушателей как бы соучастниками в отыскании научной истины.

Там же, на базе Окружной лечебницы, проводились и практические занятия по психиатрии. Эти занятия — по сути дела, курация отдельных больных — велись под руководством сотрудников кафедры и работающих в лечебнице специалистов. Они давали возможность студентам приобретать навыки общения с душевными больными и способствовали закреплению знаний, полученных на лекциях профессора и в процессе работы со специальной литературой.

На создание обещанной Бехтереву научно-исследовательской лаборатории министерство просвещения выделило 1000 рублей, на поддержание и расширение ее в последующем в смету университета включалась дополнительная сумма в 300 рублей ежегодно. Это позволило ему организовать в главном корпусе Казанского университета первую в России психофизиологическую лабораторию. Фактически она состояла из нескольких лабораторий, в которых изучались строение и функции нервной системы, ставились физиологические и психологические эксперименты. Работать в лаборатории могли все желающие. Помимо сотрудников кафедры психиатрии, исследования в ней под руководством Бехтерева проводили практические врачи из различных лечебных учреждений Казани. Были здесь и гистологи, и физиологи, и окулисты, и терапевты. Дружески расположенные к Бехтереву профессора направляли к нему сотрудников для проведения совместных исследований, содействовали укреплению его лабораторной базы. К работе широко привлекались студенты. Всем здесь находилось дело. Многие подключались к исследованиям, проводимым самим Бехтеревым, некоторые приходили в лабораторию для того, чтобы подтвердить или опровергнуть собственные идеи. Бехтерев со всеми был приветлив, всегда готов оказать помощь словом и делом.