Скверная жизнь дракона (СИ) - Костенко Александр

— Вы про город Мантар? — в его голосе чувствовалось плохо скрываемое раздражение.

— Да.

— Сегодня утром принесли из администрации. Там их получили тоже сегодня, по маяку дальней связи.

Поблагодарив за информацию, я стал думать о будущих планах и действиях. Первое: чисто из вежливости надо будет вечером помянуть окрестные деревни города Мантар. Зуб даю, что их разорят ватаги наёмников после, а может и вместо битвы за город. Второе: придётся по широкой дуге объехать его от греха подальше. По очень широкой дуге. С недели две я точно потеряю на этот объезд. Лог…

Ну да, поехать сначала сюда, потом вот так, потом сюда, сюда… Стоп. А Лина? С ней что делать? Две лошади арендовать? Она не удержится в седле, упадёт и хеппи-энд. Повозка тоже не вариант: одиночная телега — это прекрасная мишень для грабежа. Посмотреть, какие сейчас караваны собираются и к одному из них прибиться? Единственный вариант, но тащится будем долго. А что, если не на юг? А что… А почему бы нет!

Окрылённый новой идеей, я направился в административное здание, где сообщил работнику о своём желании получить информацию из города Эльбен. Заплатив за один простой запрос, я направился в отдел дальней связи. Там меня встретил дворф, одетый в расшитую узорами мантию. Он рутинно выслушал меня и, повторив слово в слово, сказал ждать в коридоре. Через пять минут он вышел.

— Администрация города Эльбен передаёт, что предложение на зимовку от деревни Вен к ним поступило и размещено в ратуше. Охранные контракты от деревни Вен в последние недели не поступали. Имя старосты деревни — Гильм. Ваш запрос на этом закончен. Дополнительный запрос оплачивается отдельно.

Обрадовавшись, что староста тот же, направился в холл и оплатил новый запрос. Но теперь, за его сложность, приходится заплатить одним золотым. Вернувшись к дворфу, я сообщил ему детали и то, что обращение должно быть передано непосредственно старосте деревни. В этот раз мне пришлось ждать почти полчаса.

— Староста деревни Вен сообщает, что они помнят магоса по имени Лик’Тулкис, который был у них семь лет назад. Он сообщает, что, если магос хочет, деревня с радостью примет его на зимовку. Он добавляет, что, если магос хочет, деревня может предложить ему контракт на охрану. Он сообщает, что если магос хочет принять предложение, то пусть оставит сообщение в администрации. Ваш запрос на этом закончен. Дополнительный запрос оплачивается отдельно.

Процедура повторяется в третий раз. В этот раз дворф отправляет лишь короткое послание, состоящее из моего согласия на контракт и на зимовку, но без точной даты приезда. Теперь, когда появилась хоть какое-то понимание дальнейших действий, можно пойти в гильдию и поспрашивать про караваны свободных торговцев.

Гильдия свободных торговцев пристанище не менее азартных людей, чем авантюристы: перевозить на телеге товары, боясь налететь на разбойников или дикое зверьё; сбиваться в группы, надеясь, что количеством вы сможете отпугнуть ворьё; нанимать в складчину охрану; или потерять милость переменчивой удачи и лишиться всего.

— Именно в город Эльбен никто не регистрировался. Но, вон за тем столом сидит мужчина в бордовой куртке, его группа будет проезжать через Нолгонскую равнину. Это самое ближнее для вас. Его зовут Парт, — человек, на которого указывала регистраторша, заметил меня и поднял руку в приветственном жесте.

— Добрый день, вы Парт?

— Всё верно, так меня зовут, — мужчина изучающе рассматривал меня, пока я подходил к столику. — Чем могу помочь?

— Мне нужно попасть в Эльбен, а ваша группа будет как раз недалеко проезжать. На провоз берёте разумных?

— Конечно, берём! Только учти, что в сам город у нас никто не направляется. Так что, как высадишься, придётся ещё дня три идти пешком.

— Три дня не месяц, как-нибудь дойду. Какие расценки? Только говори сразу в Рудных монетах.

При упоминании валюты, которой пользуются королевства дворфов для торговли с внешним миром, лицо торговца изменилось. Доброжелательность во взгляде осталась, но вот шутливый вид сменился серьёзным выражением.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А ты мне сам скажи, что надо и как ты будешь ехать. Пешком или в телеге место нужно? Что насчёт еды? Сколько рабов с тобой будет?

— Одно место в телеге, но не мне. Еда полностью на вас. Раб будет один и ему надо организовать увеличенную порцию.

— Это что, раб будет ехать в телеге, а хозяин пешком? Может ему ещё твою порцию отдать? — на этих словах все сидящие за столом засмеялись.

— Если я буду не голоден, то сам это сделаю.

— Твоя воля… Четыре гномьих монеты.

— Три гномьих монеты и три Ганзейских золотом. Но взамен тёплые одеяла и нормальные порции.

— Пять!

— Четыре Ганзы, три гномьих и плачу сейчас!

— Сонтьяла, тащи статуэтку!

Молодая, бойко выглядящая девушка с короткими, тёмно-каштановыми волосами, карими глазами и смуглой кожей тут же выскочила из-за стола и стремглав вылетела на улицу. Через пару минут, немного запыхавшись, она уже протягивала статуэтку.

— Завтра выезжаем, когда часы пробьют семь раз, — сообщил торговец, как только контракт был заключён. — Не опаздывай, или придётся догонять.

Заверив его, что меня ждать не придётся, я пошёл готовиться к отъезду.

Решив, что всё-таки две недели в пути — это срок и Лина, как мы сойдём с каравана, сможет нести на себе хоть что-то, пошёл покупать ей рюкзак. Найдя нужный по размерам и приобретя дополнительно ей личную посуду, передо мной встал вопрос: стоит ли покупать набор зимней одежды для неё и дополнительно ткани метров пять со швейными принадлежностями? Она хоть и умеет шить, но вот навык шитья совсем мелкий. Не, она справится с той же льняной тканью, но какой-нибудь паучий шёлк сам справится с ней… Взвесив все за и против, я всё же купил. Так можно будет не бояться, что она простынет на холоде, а из ткани будет себе исподнее шить.

В номер я вернулся поздним вечером. Когда начинаешь готовиться к долгой поездке, стараешься учесть всё. А сейчас ещё нужно было про Лину помнить. Но вроде немного накупил, а главное, что всё компактное и точно влезет к нам в мешки. Поужинав, забрал свои вещи у трактирщика и договорившись, что завтра утром завтрак заберу с собой сухим пайком, я потратил с час, чтобы всё нормально упаковать. Теперь остаётся лишь благополучно добраться до деревни и зиму переждать.

И вот засыпая под мелодичные звуки потрескивающих поленьев в камине, я поймал себя на мысли, что если завтра утром Лина всё ещё будет без сознания, то мне придётся что-то придумать, чтобы доставить её к гильдии. Ещё и вещи… Надеюсь, бог Император всея человечества убережёт меня от этой участи.

Глава 4

Я не мог пошевелить своим озябшим телом. Скрюченные пальцы рук застыли в приступе боли, а судороги, сковавшие горло, не позволяли открыть рот. Нарастающий гул в голове давил на мозг с такой силой, что, казалось, череп не выдержит нагрузки и взорвётся. Мои ноги, не чувствующие под собой опоры, беспомощно болтались в воздухе.

Огромная змея сильнее сжала свои кольца, обвитые вокруг моей груди — звуками костяного ксилофона из неё вылетел хруст ломаемых рёбер. Воздух из лёгких, не зная другого пути, на огромной скорости ударил о закупоренные судорогой голосовые связки, разрывая их. От боли моя нервная система взвыла сиреной, а голова запрокинулась с такой силой, что в шее раздался треск. Рот открылся в беззвучной попытке издать хоть один-единственный звук, но вместо этого вылетели лишь брызги алой крови. Глаза горели, словно тысячу раскалённых игл в них воткнули в одночасье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В моей окровавленной и разорванной глотке что-то стало шевелиться, и каждое движение отдавалось по сознанию ударом плети. Желудок скрутило, и из моего рта, нескончаемый потоком, хлынули орды чёрных, замазанных кровью пауков. Каждый шаг их волосатых лапок отрывал от меня по кусочку плоти.

Змея наклонила свою голову — в её глазах читался голод. Она смотрела на мои мучения как на ту часть приготовления еды, где ты её фаршируешь. Из её открытой пасти несло смрадом, а с каждого зуба, в несколько рядов покрывавших её обезображенные челюсти, капал яд. Её рот открылся шире, и она выдохнула на меня едкое облако.