Циклон в ООН - Жерар Вилье

– Хорошо, согласна, – сказала Ло-нин. – Подвезите меня к будке. Я позвоню, и мы останемся здесь до прибытия полиции.

Танака замедлил ход. Ему оставалось менее одной минуты, чтобы избавиться от китаянки.

Все делегаты обсуждали убийство Мамаду Рикоро. Но исчезновение других членов прошло совершенно незамеченным. Как и убийство двух китайских агентов. Действительно, заседание Генеральной Ассамблеи только что началось. Малко держал военный совет в кабинете полковника МакКарти с Элом Кацем. Еще никогда в ООН не видели такой суматохи.

– Остается лишь молиться, – признал Малко. – Надеясь, что ни один другой делегат не был подкуплен тем или иным образом. Оргия не дала ожидаемых результатов. Если не считать случая...

– У нас есть еще два часа, – сказал Эл Кац. – При помощи электронной системы это длится но более полу часа.

Подавленный полковник МакКарти пообещал утроить количество охранников вокруг зала и ввести всех вооруженных в гражданском, которыми он располагал.

Вместо того, чтобы повернуть на Уэст Энд-авеню и вернуться к телефонной будке, полковник Танака повернул влево на 105-ую улицу и въехал на заброшенную спортивную площадку, превращенную в свалку мусора.

– Эй! что вы делаете? – вскричала Ло-нин.

Танака успокаивающе улыбнулся.

– Извините, я хотел развернуться здесь.

Но вместо этого он остановился около стены и поставил машину на ручной тормоз. Лишь увидев выражение его лица, Ло-нин испугалась. Внезапно ей в голову пришла мысль о смерти мадам Цо. Ее убил какой-то азиат...

Их взгляды встретились, и она мгновенно поняла, что он хочет убить ее. Тотчас же обе руки Танаки схватили ее за шею и начали душить.

Ло-нин закричала. Яростно отбиваясь. Стесненный рулем, Танака не мог обеспечить свой захват. Мало-помалу ей удалось отодвинуться от него. Миллиметр за миллиметром ее правая рука достала до дверцы и зацепилась за нее. Ей удалось открыть ее и поставить ногу наружу.

Уцепившись за кузов, она почти полностью высунулась из машины. И вовремя: в ее легких не оставалось ни одного кубического сантиметра воздуха. Танака, вытянувшись на сиденье, вынужден был ее выпустить, и она упала на землю.

Танака издал яростный крик. Китаянка уже удирала через пустырь, к телефону. Японец развернулся и ринулся на маленький силуэт, который бежал вперевалку.

Ло-нин оглянулась и увидела, как на нее несется «мерседес». Она прижалась к стене. Из-за огромного камня Танака не смог ее раздавить так, как он рассчитывал. Но бампер задел китаянку на уровне колен, заставив ее упасть.

Она поднялась с ужасной болью в колене. Ноги подкашивались. Она была вынуждена схватиться за решетку. Ло-нин видела перед собой лишь один выход. Выбравшись на Уэст Энд-авеню, она будет спасена. К счастью, Танака не успел развернуться. Он подъехал к ней задним ходом, но, двигаясь зигзагами, прошел слишком далеко.

Прихрамывая, Ло-нин добралась до выхода. Она вышла на тротуар в тот момент, когда с пустыря вынырнул «мерседес». Танака резко затормозил.

Ло-нин огляделась с обезумевшим взглядом. По ее ноге текла струйка крови. Поблизости ни одного пешехода. Чтобы дойти до будки, нужно было перейти Уэст Энд-авеню.

Она побежала, хромая, боли в ноге начались ужасающие. Она услышала шум «мерседеса» и хотела побежать быстрее, прижимаясь к фасадам домов.

Большая машина косо въехала на тротуар и пошла сзади Ло-нин. Полковник Танака крепко держал руль. Наезжая на хрупкий силуэт, он взял немного вправо, чтобы по разбиться о стену.

Переднее левое крыло поддело китаянку за бок, разорвав ей печень и сломав несколько ребер. Она почувствовала себя раздавленной, сломанной, подброшенной в воздух. Танака рассчитывал раздавить ее между «мерседесом» и стеной, но удар оказался настолько сильным, что бросил Ло-нин вперед, на лестницу, ведущую в подвал.

Вне досягаемости японца.

Он вышел на проезжую часть и оглянулся. Дверь подвала открыл какой-то рослый негр с растерянным лицом и рассматривал тело Ло-нин у своих ног.

Танака заколебался. Возвращаться назад было смертельно опасно. Он не знал, сколько человек находится в доме. Его единственная надежда была в том, что китаянка была убита сразу, что она не может говорить. Он завел машину и повернул на Уэст Энд-авеню. На этот раз в неудаче был виноват он.

Ло-нин едва могла говорить. От удара ей переломило челюсть, и рот был полон крови. Три негра, склонившиеся над ней, спрашивали себя, не вынести ли им ее незаметно на пустырь, чтобы избежать вопросов полиции, когда подошла здоровенная негритянка и склонилась над Ло-нин, полная сострадания.

Китаянка ухватила ее за кофточку и взмолилась:

– Быстро позвоните в ФБР. Скажите, что заложники находятся по адресу Уэст Энд-авеню, 4537. Это японец...

Изнуренная, она потеряла сознание.

Негры переглянулись. Вовсе не успокоенные. Толстуха растолкала их и поднялась по ступенькам.

– Мы не дадим умереть этой малышке, – пробормотала она.

Шагая так быстро, насколько позволял ее вес, она прошла до будки и набрала 411, аварийный номер полиции, для которого даже не требовалась монета. Затем рассказала, что произошло.

Когда через десять минут прибыла полиция, Ло-нин уже не дышала. Напуганная толстая негритянка повторила то, что сказала ей перед смертью китаянка.

Через час в кабинет японского посла при ООН на цыпочках вошел служащий отдела, чтобы предупредить о том, что один высший чиновник ФБР желает немедленно поговорить с ним.

Глава 20

Полковник Танака застыл в безупречной стойке «смрирно» перед своим непосредственным начальником в ООН, Хидео Кагами, заместителем постоянного представителя. Круглое лицо дипломата было суровым, а его холодный взгляд рассматривал полковника из-за очков с круглой стальной оправой с некоторым презрением.

Полковник Танака смиренно склонял голову при каждом замечании дипломата. Он испытывал чувство стыда. Впервые за свою долгую карьеру – как в авиации, так и в секретных службах, – он не выполнил задания. Напрасно он говорил себе, что ошибку совершили его случайные союзники, ответственность все же нес он.

Дипломат закончил свою резкую критику:

– Поскольку ФБР смогло добраться до вас, следует принять меры, чтобы ничто не могло связывать вас с правительством или даже со службами, к которым вы принадлежите. Чтобы ФБР никогда не смогло собрать доказательства, позволяющие начать судебное расследование. Либо по вашим показаниям, либо по показаниям других лиц. Вы хорошо поняли?

Полковник Танака понял прекрасно. Но это заботило его меньше всего. Военнослужащий создан для того, чтобы умереть тем или иным образом, и его мало волновал сарказм коллег по возвращении в Токио. Поскольку он совершил промах, ему оставалось достойно уйти. Он низко поклонился.

– Могу ли я откланяться, господин посол? Заверяю, что ваши указания будут выполнены немедленно.

– Иного я от вас и не ожидал, – отозвался дипломат.

Он внезапно обошел свой стол и горячо пожал руку полковнику Танаке. Его очки запотели от едва заметного волнения.

– Полковник Танака, – сказал он тихим голосом, будто стены были увешаны микрофонами. – Мне известно, что вы сделали все что могли, чтобы услужить вашей стране. От имени императора благодарю вас за это. Мы позаботимся о том, что вам дорого.

Лицо полковника Танаки осветила слабая улыбка. Эта похвальная грамота была всем, чего он желал. Его совесть была чиста. Его не будут приводить в пример как неудачника грядущим поколениям. Не говоря ни слова, он повернулся и вышел из кабинета. В ожидании лифта он начал размышлять над тем, что должен сделать. К сожалению, оставалось очень мало времени.

Эта последняя встреча уже была чудом. Оставив Ло-нин, он тут же обратился к главе японской делегации, чтобы ввести его в курс дела.

ФБР к тому времени уже связалось с японской делегацией. Хидео Кагами назначил встречу полковнику Танаке в офисе крупной японской фирмы по импорту, где размещались спецслужбы Токио.

Выйдя оттуда, полковник подозвал такси и назвал адрес в Гринвич Виллидж. Было бы опасно возвращаться в свою гостиницу после того, как его личность установило ФБР. Он попытался мысленно вспомнить, какой компромат мог находиться в его гостиничном номере.

Ничего, за исключением пистолета. И он не заведет слишком далеко. У него был поддельный заводской номер, и невозможно отыскать его след.

Маленькая черная книжечка, в которую Танака вносил свои расходы, лежала у него в кармане. Как только он закончит со своими союзниками, то уничтожит ее, предав огню. Затем останется лишь один он, полковник Танака. Последнее вещественное доказательство заговора. Он еще не выбрал, как умрет, и прибережет для себя момент на обдумывание этого, если обстоятельства предоставят его. В худшем случае ему достаточно раскусить одну из пуговиц на левом рукаве своей куртки, чтобы мгновенно упасть замертво.