Империя: Великий царь - Алексей Живой

И махнул рукой взиравшему на него Этоклу.

– Давай! Только не останавливайся на том выступе! Левее возьми.

Илот послушался приказа и начал спуск, уйдя влево, насколько позволяла веревка. Опускался он медленно, явно было видно, что парень струхнул. Этокл несколько раз соскальзывал и в конечном итоге закончил спуск на одних руках, словно тренировался лазать по канату.

– Неплохо для начала, – все же похвалил Тарас, чтобы подбодрить Этокла и остальных, взиравших на это занятие с явным недовольством, – но в следующий раз обязательно старайся упираться ногами. Ты не на моряка здесь учишься.

Намек на моряка, впрочем, был не очень удачным. Никто из окружавших Тараса людей понятия не имел, что такое управлять парусами. Вчерашние рабы и ремесленники, они еще понимали, зачем нужны меч и копье, но вот зачем утруждать себя бесполезным лазаньем по кручам, рискуя сломать себе шею, пока еще не уразумели. Однако перечить Тарасу не могли. А потому отправились по тропе наверх, едва услышали командный окрик. И, распределившись по веревкам, начали спуск.

Первопроходцы – Этокл, Бриант и Никомед – стояли сейчас внизу за спиной Гисандра, вместе с ним наблюдая, как неуклюже действуют остальные и вспоминая себя. Илоты и периеки спустились каждый по одному разу и вновь были отправлены наверх. Солнце уже садилось, и скоро должно было стемнеть, а тогда занятия придется прекратить.

– Шевелитесь, лентяи! – прикрикнул на них Тарас, приложив ладонь к глазам, высматривавший малейшие огрехи в движениях. – Враг не будет ждать, пока вы научитесь переставлять свои неуклюжие ноги. А просто сбросит вас в пропасть. Так что у вас почти нет времени, чтобы уйти от погони.

Его слова возымели действие. Но у новоявленных «спецназовцев» опыта все же было еще маловато. Когда по крайней веревке вниз пополз Мегаклид, то вначале он шел довольно ходко. Отталкиваясь ногами, гастрафетчик с оружием за спиной, лихо перемещался из стороны в сторону и почти прошел половину пути. Неожиданно его левая нога вдруг соскользнула со скального выступа, он разжал руки и сорвался вниз. Пролетев несколько метров, Мегаклид все же успел ухватиться одной рукой за веревку и немного затормозить свое падение. Но не удержался и рухнул прямо под ноги Тараса.

Раздался хруст, а затем дикий вопль. Сначала Тарасу показалось, что периек сломал свое оружие, но гастрафет просто отлетел в сторону еще во время падения. А хрустнула, видимо, нога Мегаклида.

– Не ори, – посочувствовал ему Тарас, глядя, как периек катается по камням, схватившись лодыжку, – спартанцы не плачут. Ты радуйся, что не голову отшиб. А ногу мы тебе как-нибудь починим.

Тарас обернулся к Этоклу, который только что спрыгнул на землю.

– Возьми Брианта, сделайте носилки и отнесите его в имение. Пусть Темпей оторвется ненадолго от своих горшков и вспомнит, что он еще и врачеватель. А сами вернетесь сюда.

– Ночью? – переспросил один из илотов, напрягшись.

Тарас понял его опасения. Они, конечно, чувствовали себя под командой такого странного хозяина, как Гисандр, гораздо свободнее, но все же находились в Мессении. А по ней бродили агелы молодых спартанских «волчат» в поисках очередной жертвы. Но выхода не было. Тарас хотел, чтобы эти рабы, вопреки обычаям Спарты, научились перемещаться ночью по лесам и горам без страха.

– Да, ночью, – подтвердил он, стараясь не обращать внимания на стоны валявшегося под ногами Мегаклида, – отнесете и вернетесь назад. Найдете нас по кострам.

Илоты нехотя кивнули и занялись Мегаклидом. Через десять минут они соорудили носилки из срубленных стволов молодняка, положили на них раненого и понесли обратно в имение. Проводив их взглядом, Тарас обернулся к скопившимся вокруг бойцам.

– А теперь, – решил добавить энтузиазма своим «спецназовцам» командир эномотии, – усложним задачу. Сначала небольшой отдых, а потом каждому набрать по десять крупных камней, завязать их в тунику и закрепить на спине. Будем учиться спускаться с грузом.

Илоты и периеки, озадаченно переглянувшись, отправились выполнять приказание. Они уже подустали, и сообщение об отдыхе поступило как нельзя кстати, но, оказывается, дальше предстояло напрягаться еще больше. «Ничего, – ухмылялся Тарас, изучая нахмуренные лица рабов и „почти свободных граждан“, – сразу видно, что вы не привыкли служить, как спартанцы, но я из вас сделаю отряд особого назначения. Иначе никак».

– А вы, – остановил он последних периеков, указав в сторону, – видите вон то разломленное надвое дерево?

Периеки кивнули, осмотрев примерно трехметровый ствол, поваленный ветром и разломившийся почти по середине от удара о валун.

– Вместо камней, возьмете каждый по куску ствола, втащите наверх, привяжете к спине канатами и будете спускаться с ним вниз. Считайте, что это бруски от метательной машины, которую надо перекинуть через хребет.

И добавил, увидев на лицах недоумение:

– А ну, живо, солнце уже садится!

В общем, Тарас гонял своих подопечных по скалам еще почти час, пока солнце действительно не стало падать за горы, а тени от деревьев расти на глазах, погружая все во мрак. Тогда он закончил тренировку, которая удалась на славу – «бойцы спецназа» просто валились с ног от усталости, но прошли заданный маршрут почти без сбоев и по нескольку раз. К удивлению Тараса, приготовившегося к возможным потерям, больше никто себе ничего не сломал.

«Еще несколько месяцев подобных тренировок и у меня будет свой отряд „альпинистов“, который при случае даст фору даже гоплитам, – весело размышлял Тарас, глядя, как спускаются последние бойцы с набухшими от камней мешками за спиной, – тем более что тех подобным вещам не учили. В открытом бою они, конечно, проиграют, но эти ребята мне и нужны не для того, чтобы в строю фаланги стоять. У них другая профессия».

– Молодцы! – похвалил их Тарас, закончив занятия. – А теперь будем учиться ночевать в лесу. Всем собирать дрова для костра, готовить стоянку и разводить костер вон на той площадке.

Он указал на углубление между скальными выступами примерно на высоте тридцати метров над землей, где могло уместиться все его соединение. Вокруг по склонам горы росли кряжистые деревья, которые закрывали видимость на эту площадку почти со всех сторон, поэтому Тарас не слишком опасался внимания обитавших неподалеку крестьян. Кроме илотов из деревни наблюдать за ними было некому, а соглядатаев Деметрия он не ожидал здесь увидеть. Далековато они забрались, даже для его злобного любопытства.

Когда совсем стемнело, в углублении между скал загорелся большой костер, у которого грелись уставшие илоты, потягивая по глотку воду из бурдюков. Воды было в обрез, а еды вообще не было. Тарас планировал провести голодную ночевку в целях воспитания выносливости. Но, когда спустя несколько часов после отбоя, у костра объявились Этокл и Бриант, Тарас изменил свое решение. На плечах Брианта покоилась туша горного козла.

– Вот, – сообщил он, сваливая ее на теплые камни, – подстрелили на обратном пути из гастрафета.

– Выскочил прямо на тропу, – добавил Этокл, – ну, мы и решили поупражняться в стрельбе.

– В шею? С первого раза попал? – уточнил Тарас, приподнимаясь со своего плаща, на котором спал, и присматриваясь к окровавленному следу от стрелы на шее мертвого козла. – Ну что же, молодец.

А поймав несколько голодных взглядов, устремленных на тушу, махнул рукой.

– Ладно, – сказал он Этоклу с Бриантом. – Снимайте шкуру и вырезайте печень, они пойдут в жертву богам. Остальное можно зажарить и раздать всем по куску. Заслужили.

Спустя некоторое время довольные илоты и периеки насыщались закопченным на огне мясом. А Тарас, глядя на их усталые, но довольные лица, впервые ощутил какое-то единение, словно они были не его рабами, а скорее боевыми товарищами.

Глава тринадцатая

Огонь и море

До берега они двигались почти шагом, специально, чтобы пехота не слишком сильно отстала от колесниц. К счастью, им навстречу не попалось ни одного вооруженного отряда, ни конных, ни пеших. Затем, когда скалы остались позади, а дорога шириной в две повозки вышла на открытое пространство, где от персов было просто некуда деться, Тарас вскинул руку и крикнул Этоклу:

– Гони вон к тому кораблю! Дави всех, кто окажется на пути, – а обернувшись к алхимику, колдовавшему над горшками и огнивом, добавил: – Поджигай фитиль! Если не пробьемся на сам корабль, бросишь на ходу!

Темпей молча кивнул, сосредоточившись на высекании искры. Это было нелегко, колесница подскакивала на ухабах, а сложенные в мешок горшки бились о ее борт, грозя расколоться на ходу.

Тарас же смотрел вперед, сжав покрепче копье. Здесь у берега раскинулся настоящий походный порт. Множество рабов перетаскивали грузы по сходням на берег. Чего здесь только не было: амфоры с вином и маслом, еда, оружие. Краем глаза он даже заметил коней и верблюдов, которых выводили на берег из трюмов грузовых кораблей. Персидские моряки сновали по палубам своих судов. Многие жгли костры на берегу, ругаясь на ветер, который раздувал огонь слишком быстро и не давал спокойно приготовить еду. По мере приближения к береговой линии Тарас рассматривал одежды моряков, и они показалась ему какими-то «не персидскими». На глаза попадались не пестрые хитоны, а больше простые серые туники или одноцветные одеяния, хоть и ярких цветов. На моряках, тех, что сходили с «египетских» кораблей, были льняные панцири. «Впрочем, кто этих персов разберет, – думал Тарас, напряженно всматриваясь из-под нахлобученной на глаза тиары в корабельщиков и высматривая отдельные отряды пехотинцев и всадников, перемещавшихся вдали по берегу. – Ксеркс привел сюда столько народов, что эти морячки могут быть откуда угодно».