Белая Церковь: Вдали от атеистического террора - Протоиерей Аркадий Маковецкий

Митрополит Серафим старался смягчить удары, обрушившиеся на чешское духовенство его епархии Во многих его проповедях и посланиях военных лет содержатся призывы к прекращению человеконенавистнических отношений, кровопролития и мировой войны Репрессии, подобные тем, что были в протекторате, на православных священников в Германии не обрушились, и в этом заключалась немалая заслуга митрополита, умевшего нейтрализовать враждебные акции нацистских ведомств Тем не менее руководство НСДАП систематически наносило Церкви ощутимые удары В частности, именно эта инстанция запретила открытие богословского института, не дала своего согласия на отпуск свечей для православных храмов В марте 1942 г гестапо своим запрещением сорвало подготовленное богослужение в Нюрнберге настоятеля мюнхенского прихода игумена Александра (Ловчего) В качестве одного из примеров ограничений можно привести ситуацию со священниками – беженцами из СССР Многие из них обращались с просьбами разрешить совершать богослужения в храмах епархии РПЦЗ Митрополит охотно позволял это и лишь просил таких священников подавать письменные прошения с краткой биографией и копиями документов, удостоверяющих каноничность рукоположения в священный сан Но 8 сентября 1944 г владыка был вынужден сообщить духовенству, что, согласно разъяснению РКМ, назначение беженцев сверх штата в храмы епархии может происходить исключительно с согласия германского правительства.

Совместная пастырская работа в трудных военных условиях весьма способствовала сглаживанию былых расхождений и преодолению противоречий Архимандрит Иоанн в своей книге отмечал: «Война смягчила атмосферу наших юрисдикционных расхождений Этому в значительной мере способствовали пастыри, прибывшие из России и Прибалтики... Огонь, падавший на нас, сжег солому юрисдикционных противоречий Митрополит Серафим также не обострял этих делений и делал что мог для их смягчения».

Число православных приходов на территории Германии росло удивительно быстро В конце 1941 г их насчитывалось пятнадцать, а затем за три года общее количество приходов и мест, где постоянно совершались богослужения, увеличилось более чем в пять раз Иногда, в редких случаях, местные власти даже передавали епархии церковные здания. Так, 20 июня 1941 г правительственный президент Потсдама заключил договор с митрополитом Серафимом о предоставлении ему для пользования здания много лет не действовавшей старинной русской церкви св Александра Невского в колонии Александровка 14 августа 1941 г состоялся официальный акт передачи храма приходу в Берлине В дальнейшем была образована церковная община и назначен постоянный священник – православный немец Павел Гекк Другой подобный случай произошел в Вене, где рейхсштаттдгальтер после многочисленных просьб передал православной общине здание бывшей русской посольской церкви Формальная передача храма состоялась 15 мая 1943 г, и уже 23 мая владыка Серафим освятил его В это же время, 24 марта 1943 г Баварское министерство просвещения и церковных дел отправило письмо с предложением «русскому священству в Мюнхене» взять на себя обслуживание греческой церкви в этом городе. Храм был закрыт в 1941 г. после нападения Германии на Грецию Церковь с согласия греческой колонии была в апреле передана русскому приходу, чтобы в ней совершались богослужения для всех православных жителей города.

Гораздо большее количество новых церквей и молитвенных помещений возникало стараниями быстро растущего русского населения Первоначально речь могла идти только о тех германских городах, где работали переселившиеся из Франции русские эмигранты. В газете «Новое слово» от 7 декабря 1941 г. сообщалось, что назначенный в Ганновер священник Аркадий Моисеев, после того как весной 1941 г провел в этом городе первую пасхальную службу, снова продолжает богослужения в специальном бараке сталелитейного завода Действительно, дирекция этого предприятия предоставила помещение для проведения богослужений, и в январе 1942 г в Ганновере был образован самостоятельный приход 10 апреля 1942 г в Людвигсхафене состоялось собрание русских эмигрантов, работавших на местной фабрике, которое постановило образовать приход и избрало церковный совет 5 августа митрополит сообщил об этом в РКМ, прося соответствующего разрешения, которое последовало 12 сентября В этом приходе собиралось до 600 человек, в устроенном и освященном храме на Кайзер-Вильгельм-штрассе проводились регулярные богослужения В сентябре – октябре 1942 г был устроен приход Грауденцской церкви. К апрелю 1943 г организовались православные общины в Мангейме и Христианштадте Много временных церквей создавалось в лагерях восточных рабочих.

Серьезным препятствием для развития церковной жизни, помимо противодействия властей, являлись ожесточенные бомбардировки, которым подвергалось большинство городов Германии В октябре 1943 г была разрушена недавно созданная церковь в Мангейме; 13 сентября 1944 г бомба почти полностью уничтожила храм св. Николая в Штудгарте; в ноябре 1944 г. погибла церковь в Людвигсхафене; 13 февраля сильно пострадал старинный храм в Дрездене.

Несмотря на все препятствия и трудности, в феврале 1945 г число приходов и мест, где постоянно совершались богослужения, только на территории Германии (по довоенным меркам) доходило до восьмидесяти Если же учитывать заметное увеличение православных приходов в Венгрии, Словакии, Австрии и Западной Польше, то общее количество общин, входивших в период войны в состав Германской епархии РПЦЗ, составляло примерно сто шестьдесят пять Священники и миряне, оказавшиеся в условиях нацистской тоталитарной системы, искали Бога и свободу Большинство пастырей не пошли на сделку со своей совестью, что сделало невозможным использование их фашистскими ведомствами в своих целях Попытки изолировать русских священнослужителей-эмигрантов от их соотечественников на оккупированной территории СССР, советских военнопленных и угнанных на работы в Рейх зачастую оканчивались неудачей.

Сколько верующих было среди советских военнопленных?

Судьба советских военнопленных в годы Второй мировой войны составляет одну из самых трагичных, не имеющих аналогов в мировой военной истории страниц нашего недавнего прошлого Тема участия в судьбе военнопленных Русской Православной Церкви Заграницей, единственного общественного института, который попытался в той трагической ситуации последовательно и бескорыстно оказывать помощь хотя бы немногим из миллионов страдальцев, оказавшихся в немецко-фашистских лагерях, до недавнего времени по понятным причинам оставалась неисследованной.

Несмотря на сложности, вызванные церковной политикой германских властей, церковно-приходская жизнь европейских приходов РПЦЗ продолжала развиваться достаточно стабильно даже в годы войны Когда в концентрационные лагеря стало прибывать значительное число советских военнопленных, священнослужители РПЦЗ попытались откликнуться на их столь многочисленные духовные и материальные нужды Вынужденно покинувшие родину, русские эмигранты со всем нереализованным, десятилетиями копившимся стремлением быть полезными России принялись помогать не по своей воле оказавшимся в Германии и находившимся в бедственной ситуации соотечественникам, для которых эта помощь была единственным утешением и поддержкой, помогавшей выжить в нечеловеческих условиях Уже через месяц после нападения Германии на СССР, 21 июля 1941 г. возглавлявший Германскую епархию РПЦЗ архиепископ Серафим (Ляде) обратился с письмом в отдел военнопленных Службы общего управления армии при Верховном командовании вооруженными силами Германии В этом письме владыка просил предоставить русскому духовенству возможность «организовать православное душепопечение пленных красноармейцев» и «посылать священников с целью совершения богослужений в лагерях военнопленных» Предложение архиепископа Серафима в конечном счете не получило одобрения Верховного командования Оперативный приказ начальника Имперской службы безопасности Р Гейдриха от 16 августа 1941 г фактически запрещал религиозную работу с военнопленными В нем, в частности, говорилось: «Религиозную опеку военнопленных не следует особо стимулировать и поддерживать Там, где среди военнопленных имеются священнослужители, последние могут, если это отвечает желанию самих советских, осуществлять религиозную деятельность Привлечение священников из генерал-губернаторства или с территории Рейха для религиозной опеки советско-русских военнопленных исключается».

Однако исполнение данного приказа представителями лагерной администрации далеко не всегда было безусловным, и уже с первых месяцев войны имели место неоднократные случаи разрешения комендантами лагерей пастырской деятельности русского православного священства среди военнопленных Так, например, уже в сентябре – октябре 1941 г в лагере г. Судауена в Восточной Пруссии священником Владимиром Жеромским было проведено несколько богослужений, на которых присутствовало до полутора тысяч военнопленных, из которых удалось составить хор в 50 человек, сумевших по памяти пропеть необходимые для этих богослужений церковные песнопения Подобные случаи неоднократно имели место в это время не только в лагерях Германии, но и на территории генерал-губернаторства, где главный комендант лагерей для военнопленных в октябре 1941 г следующим образом охарактеризовал опыт проведения лагерных богослужений: «Совершенно добровольное участие в этом и интерес к религиозным вопросам были всегда чрезвычайно высоки… Местами образовывались хоры, которые с большим усердием участвовали в богослужении и разучивали церковные песнопения с большой старательностью и увлечением».