Суккуб - Дарья Еремина

- У меня потрясающий муж. – Я улыбнулась еще шире. – Каждую ночь он превращается в прекрасного принца. А днем я превращаю его обратно в обычного человека, чтобы никто не увел...

Ведущая засмеялась, разряжая обстановку. Макс, сволочь... Ну зачем такие гадости? Зачем? Как попал? Как пропустили?

- У нас еще один звонок. Вы в эфире. Представьтесь, пожалуйста.

Я опустила правую руку за подлокотник, нервно сжимая пальцы. Гриша покачала головой. 

- Евгений. Самара. Ваш выпускной вечер в школе был освещен в прессе. Насколько я знаю, сейчас восемь ваших одноклассников согласились свидетельствовать против вас в суде. Но есть еще один. Не доживший до наших дней... – Женя сделал паузу. Если я остановлю его сейчас, это будет «еще одно доказательство»... – Вы не боитесь, что вас обвинят в смерти Данилы Верхого?

- Все мы чего-то боимся, Евгений. – Я смотрела в камеру не улыбаясь. На телесуфлере появился текст, но я игнорировала его. – Виноватые боятся праведной кары. Невинные – ложного обвинения. – На экране рядом с камерой появилось НЕ ГОВОРИ О БОГЕ. – Я сделала паузу. Миша давал текст. Гриша давала мысли. По-другому она, пока не умела. – Я читала о трагедии в газете, так же как и другие жители Самары. Очень надеюсь, что власти не будут обвинять меня в гибели Дани лишь потому, что мой агент решил позаимствовать американскую судебную практику и выбрал для этого абсолютно нелепое обвинение.

О том, какого хрена они пропустили эти звонки, нам еще предстояло поговорить после эфира. Гриша играла желваками, совершенно перестав быть похожей на женщину. Ведущая продолжала задавать невинные вопросы. Я улыбалась, стараясь ни о чем не думать и читая подсказки с экрана.

Казалось, это никогда не закончится. Нужно было послушать Гришу и не соглашаться. Все было прогнозируемо.

- Ты молодец. – Сказала Гриша, беря меня под локоть. – Пошли отсюда.

- Ты оставишь это так?

- Да, я оставлю это так. Я тебя предупреждала. Пошли.

Мы шли по запутанным коридорам, я пыталась вдеть руку в рукав полушубка. Гриша шла рядом. Валера, отставной капитан, помог справиться с неподдающейся одежкой. Гримерша догоняла, стуча сапогами по линолеуму как мамонтенок.

- Нужно в Самару. – Сказала я тихо. – Закажи билеты. Ты и я. Больше никто.

- Нельзя.

Мы выходили на улицу. Катя, стилистка, крикнула «пока», направляясь к своей машине. Мы втроем шли к нашей. К моей. Но за рулем последнее время была Гриша.

- Когда он звонил последний раз? Давай попробуем договориться. – Просила я в очередной раз. Миша был достаточно умным и адекватным, чтобы оставить мне возможность договориться. По крайней мере, я считала его таким до того, как мы ушли.

Гриша сунула руку в карман за ключами. Достала, пиликнув сигнализацией. Обернулась ко мне.

- Сама решай...

Было тепло и слякотно. Выше нуля. Падал легкий мелкий снег. Ноги тонули в грязной весенней жиже. Со всех сторон стоянку освещали фонари. Но откуда раздался хлопок, я не поняла.

Гриша продолжала смотреть на меня, а я уже падала на землю под давлением Валеры. Плечо ударилось об асфальт. Ударившись головой, я набрала в рот ледяной жижи. Начала отбиваться, разворачивая лицо под его рукой и кашляя.

Гриша...

Когда он отнял руку и побежал, я села. Руки тряслись.

Протянув ладони к дубленке Гриши, распахнула. На груди расползалось пятно.

Гриша...

Подняла взгляд, ища Валеру. Он побежал за стрелявшим. За машинами не было видно. Поднялась. Увидела.

Подумала: стоять.

Подумала: не оказывать сопротивления.

Валера, звони в скорую. Звони в скорую. Звони...

- Гриша. – Опустилась на колени.

Она смотрела на меня и молчала, прижимая руку к груди. Коса потонула в грязной жиже. Губы раскрывались и снова закрывались. В горле клокотало.

- Все будет хорошо. Сейчас скорая приедет. Потерпи... – Шептала я, гладя ее щеку. – Все будет хорошо.

- Я знаю. – Кашлянула она. Я отвернулась на мгновение. Изо рта потекла темная струйка. Вернув к ней взгляд, стерла кровавую пену.

- Сейчас скорая приедет. – Я наклонилась к ней.

Поздно прикрывать... Но хотелось закрыть ее хоть от снега. От ночи. От боли...

- Ты все можешь... я знаю. – Выдохнула она с бульканьем.

Я закрыла глаза. Что я могу? Я накрыла ладонью ее руку, прикрывающую эпицентр боли. Что я могу? Если бы я понимала. Я не могу сказать: не умирай. Не могу приказать: живи.

- Потерпи. Сейчас скорая приедет. – Шептала я, плача. Господи, как глупо.

- Я вызвал скорую. – Сказал Валера над нами, кидая мордой об багажник какого-то парня.

- В кого он стрелял? – Перевела я взгляд на капитана.

- В него. – Ответил парень, кивая на Гришу.

Валера смотрел на него странным взглядом. Он явно не понимал спокойствия наемника.

- Потерпи. – Прошептала я снова, прижимаясь губами ко лбу Гриши.

- Лида...

Я смахнула с плеча руку.

- Лида, его... Ее уже нет.

Я заревела, прижимая ее голову к себе. Как же так? Как же так? За что? За что ее? Она же часть меня. Часть моей жизни. Как я без нее?

Скоро послышались серены. С каждым мгновением все громче и громче. Я же не могла поверить, что ее больше нет.

10.

Мы давали показания. Парень, стрелявший в Гришу, признался в содеянном. Я удерживала его внимание даже за стенами. Валера смотрел на меня странным взглядом. А у меня перед глазами была только Гриша. Ее спокойное лицо, ее светлая коса. Ты все можешь... Я знаю...

Далеко за полночь Марк привез меня домой. Раздел, усаживая в ванну. Я вся пропиталась химическими реагентами, грязными лужами, кровью Гриши. Я не могла отпустить ее. Не могла разжать пальцы. Она не могла исчезнуть...

Он что-то шептал. Марк что-то шептал. Я не слышала, иногда фокусируя на нем взгляд.

- Миша...

- Что? – Марк тер мочалкой мою правую руку.

- Это Миша ее убил. Она была мне ближе всех. Я променяла его на нее. Он не простил. Это он. Я знаю.

- Не думай об этом. Не сейчас.

- Это он убил ее...

Марк взял вторую руку и начал намыливать. Она все еще тряслась.

- Я не знаю что делать. – Я снова заревела. – Я не знаю.

- Сейчас поспишь, а завтра все решим.

Я чувствовала, как люфа смывает со спины эту ночь. Будто я отмывалась от самой Гриши... Подняла голову к Марку.

- Поднимешься? – Спросил он на мой взгляд. Я поднялась. Забрала у него мочалку.

- Принеси телефон.

- Зачем? – Удивился он. – Ночь на дворе.

- Принеси телефон.

Подняв душ, я направила на себя горячие струи. Как только он вернулся с телефоном, протянула руку за полотенцем. Обмоталась. Взяла телефон.

- Кому ты собралась звонить?

Положив ладонь ему на грудь, начала выталкивать из ванны.