Против правил - Линда Ховард

Кэтрин потребовалась немалая сила воли, чтобы наконец прервать поцелуй и ожесточенно прошептать:

– Перестань! Ты же обещал! Моника…

– К черту Монику, – низким рокочущим голосом вспылил Рул. Потом обхватил ее подбородок и слегка приподнял: – К черту Рики и к черту всех остальных. Я тебе не выхолощенный мерин, перед которым можно безнаказанно гарцевать, и будь я проклят, если стану смотреть, как ты увиваешься возле кого-то другого.

– Между мной и Гленном ничего нет! – теперь Кэтрин уже чуть ли не кричала.

– И я, черт побери, собираюсь сделать все, чтобы никогда и не было, – рявкнул Рул и, неожиданно протянув руку, включил свет. Только тут Кэтрин с удивлением обнаружила, что находится в своей собственной спальне. В темноте она слегка запуталась, полагая, что они все еще где-то в холле. Резко отстранившись от Рула, она с тревогой задумалась, что бы такое сказать, чтобы охладить столь настораживающий пыл. В эту минуту Рул действительно выглядел опасным: глаза прищурены, ноздри слегка раздуваются – ну, точь-в-точь один из чистокровных жеребцов. Когда с более чем прозрачным намерением Рул начал расстегивать рубашку, Кэт наконец-то обрела дар речи.

– Ну, хорошо, – пошла она на попятный. – Я не буду видеться с Гленном, если это именно то, чего ты хочешь…

– Поздновато спохватилась, – оборвал Рул мягким, едва слышным голосом, указывающим на то, что шутки кончились.

Кэтрин еще не доводилось видеть, чтобы мужчина раздевался с такой скоростью. Освободившись от всех вещей несколькими четкими, скупыми движениями, Рул отбросил их в сторону. Удивительно, но полностью обнаженный он выглядел еще более грозным, чем когда был одет. А один взгляд на его сильное, перевитое мускулами тело душил в зачатке все возможные возражения. В попытке остановить Рула Кэт вытянула перед собой тонкую руку, которую тот перехватил и, перевернув ладонью вверх, прижал ко рту. Жаркое дыхание опалило нежную впадинку на ладони, а юркий язык начал вырисовывать на ставшей невероятно чувствительной коже древнее любовное послание. Затем он приложил ее руку к своей поросшей мягкими курчавыми волосками груди. От этого опьяняющего прикосновения Кэтрин сладко застонала, даже не сразу поняв, что услышанный звук издала она сама. Из-за всевозрастающего жара и томления кружилась голова, заставляя ее позабыть, что совсем недавно она яростно сопротивлялась тому, чтобы это произошло снова. Рул был красив настолько же, насколько и опасен. Но ей ужасно хотелось еще хоть раз погладить своего кугуара и почувствовать, как под кончиками пальцев перекатываются гладкие мышцы. Придвинувшись вплотную, она положила вторую руку ему на торс и начала ласкать его, мягко впиваясь подушечками пальцев в упругую теплую плоть. Грудь Рула бурно вздымалась и опадала, дыхание стало учащенным и хриплым, а сердце под ее ладонью так колотилось, будто стремилось вырваться из плена грудной клетки.

– Да, – простонал он. – Да. Дотронься до меня.

Это было непередаваемо-чувственное приглашение, перед которым Кэт никогда не могла устоять. Она легонько обвела небольшие плоские кружочки крохотных мужских сосков, а потом потеребила их, и они тотчас же затвердели. Рул отозвался на ласку низким горловым звуком – то ли рык, то ли довольное урчание – и потянулся ей за спину, нащупывая на платье застежку-молнию. Полминуты – и на Кэтрин остались лишь браслеты на запястьях, да цветок в волосах. Вид нежного женственного тела вдребезги разнес его самообладание. Рул притиснул Кэт к себе, расплющивая мягкие полушария о свой твердый торс. Его губы снова властно накрыли ее, язык проник в манящую влажность, завоевав противника, который сдался без боя. Кугуар теперь явно жаждал большего, чем простое поглаживание.

– Обожаю гардении, – глухо пробормотал Рул, слегка отстраняя Кэт, чтобы вытащить цветок из ее волос. Затем поместил его меж грудей, которые по-прежнему были плотно прижаты к его телу. Не размыкая объятий, он заставил Кэтрин медленно пятиться назад. Коснувшись подколенными ямочками кровати, она рухнула на постель; Рул последовал за ней, так и не позволив их телам разъединиться.

– Просто умираю, так хочу тебя, – пророкотал он, немного смещаясь и пряча лицо в сладко пахнущей ложбинке, наполненной божественным ароматом гардении. Губами и языком неспешно исследуя пышные соблазнительные холмики, посасывая нежно-розовые пики, которые сжались в тугие бутоны, заставляя все ее тело трепетать от удовольствия. Почему она вела себя так только с ним? Даже Дэвид не смог уговорить ее на добрачные сексуальные отношения, а вот с Рулом она, казалось, начисто забывала о всяких правилах приличия. Кэтрин отдавалась ему всякий раз, когда он того хотел. Однако подобный горький самоанализ никоим образом не ослабил желания принадлежать ему. Ее лоно пульсировало от жесточайшего чувственного жара, загасить который мог лишь один Рул. Кэт выгнулась дугой, стоило ему, оставив наконец в покое ее грудь, скользнуть вверх и накрыть девушку собой, прижавшись мощными поросшими волосами ногами к ее – изящным и длинным.

– Скажи, что хочешь меня, – резко потребовал он.

Отрицать очевидное было бессмысленно, тем более когда собственное тело выдает тебя с головой. Кэтрин пробежалась ладонями вниз, погладив мускулистые бока Рула и ощутив, как под ее руками он содрогается от удовольствия.

– Я хочу тебя, – легко согласилась она. – Но это ничего не решает!

– Напротив, это решает мою самую большую проблему, – возразил Рул, вклиниваясь меж ее бедер. Он заполнил ее так идеально, словно они были скроены друг для друга. От наслаждения Кэтрин прикрыла веки, однако Рул тотчас же встряхнул ее, заставляя их открыть.

– Смотри на меня, – процедил он сквозь зубы. – И не смей закрывать глаза, пока я буду любить тебя! Хочу, чтобы ты видела мое лицо, когда я раз за разом стану входить в твое тело.

Слова Рула были пронизаны таким неприкрытым эротизмом, что она едва могла это вынести. Кэт медленно принимала его в себя, наблюдая, как на его лице, словно в зеркале, попеременно отражаются те же самые эмоции, что переполняли ее саму. Зрачки Рула расширились, а по искаженным страстью чертам, по мере того как он наращивал ритм любовных движений, снова и снова прокатывались почти болезненные волны наслаждения. У Кэтрин на глаза навернулись слезы, когда она, почувствовав приближение кульминации, беспомощно выгнула спину.

– Я больше не выдержу! – жалобно всхлипнула Кэт, впиваясь ногтями в его бока. – Рул, пожалуйста!

– Я лишь хочу доставить тебе удовольствие. Кэт – о, Кэт!

Услышав исторгнутый им крик, она поняла, что и для него напряжение стало непереносимым. Должно быть, смерть будет выглядеть так же: сначала ты растворяешься в захватывающем вихре ощущений, затем тебя накрывают взрыв эмоций и захлестывающая с головой истома, за которыми следует постоянно нарастающий упадок сил и, наконец, уход от реальности. Для Кэтрин это был, пожалуй, самый пугающий опыт в жизни, однако она полностью приняла и примирилась с происходящим. Каким-то образом, когда набухшая плоть Рула содрогнулась внутри нее, она точно угадала, что и он тоже скользнул за грань. В это мгновение лишь их физическая связь оставалась той единственной ниточкой, которая удерживала ее в сознании. Невыносимо медленно Кэт выплывала из небытия, заново воспринимая окружающий мир. Открыв глаза, она увидела нависшего над ней Рула, который, ласково убирая прядки с ее лица, что-то тихо напевал, увлекая ее за собой. Все его тело блестело от пота, черные волосы облепили голову, а темные глаза довольно мерцали. В эту минуту он олицетворял собой весь мужской пол, примитивно и триумфально одержавший победу над женскими тайнами.