Сокровенное сказание монголов. Великая Яса - Чингисхан

И потому повелеваю ответствовать тебе и Борохулу за кашеварство: в походе всех наделять едою вы должны. А в ставке на пиру, округ большой кумысницы расставив угощенье, втроем с Толуном сядьте среди юрты и подавайте кушанья затем». И, повелев так, Чингисхан указал место, где следует кумысницу расположить.

Потом Чингисхан обратился к Борохулу: «В родных кочевьях сродниками брошенных – тебя, Шигихутуга, Хучу и Хухучу матушка наша Огэлун призрела.

Всех на своей кровати укрывала,Баюкала, кормила – воспитала;За ворот кверху вас приподнимала,С мужами настоящими равняла;За плечи кверху каждого тащила,Чтоб вас равнять с мужами можно было.

Она вскормила вас, дабы вы стали тенью нашей, сыновей ее. За милость и благодеяния ей воздавая, усердствовали вы. Ты, Борохул, стал нукером моим.

Как ни гнали бы мы в походе коней,Как бы дождь ни лил, ни давил нас мрак,Не бывало таких ни ночей, ни дней,Чтобы спать улегся я натощак.Случалось идти на рысях средь тьмы,Но я бы не смог на то попенять,Что вдруг без похлебки остались мы,Что день хоть единый пришлось голодать.Когда побивали мы злых татар,Что наших отцов и дедов губили,Когда справедливо мы мстили им,Любого к тележной чеке подводили,—

татарский Харгил шар бежал, избегнув лютой смерти; скитаясь по степи, вконец от глада обессилев, он воротился и в юрту к матушке моей вошел и умолял кусок ему подать съестного.

«Коль просишь есть, присядь вон там, пожалуй», – сказала Огэлун и усадила Харгил шара в правой части юрты возле двери. Толуй, в то время отрок пятилетний, снаружи в юрту забежал и тут же поспешил обратно. Но Харгил шар его перехватил; он сгреб мальца, зажал его под мышкой и выскочил из юрты, на бегу вытаскивая из чехла свой нож.

Но в левой части юрты сидевшая смиренно твоя супруга Алтани, «Спасите, сына убивают!» – крик Огэлун истошный услыхав, за Харгил шаром бросилась вдогонку; настигнув ворога, одной рукой ему вцепилась в волосы она, другой перехватила вражескую руку с ножом, над отроком уж занесенным, и так рванула за руку врага, что нож невольно выпал из нее.

Мои нукеры Зэлмэ и Жэтэй, что за юртою разделывали тушу быка, зарезанного ими, услышав крики Алтани, на помощь прибежали с топорами в окровавленных руках и ворога татарского на месте топорами порубили.

Тогда заспорили Жэтэй, Зэлмэ и Алтани, чья большая заслуга в спасении Толуя. И молвили мои нукеры: «Когда бы мы вдвоем сюда не подоспели и не убили Харгил шара, ужели, женщина, ты справилась бы с ним одна?! Тогда не миновать бы смерти отроку Толую. И значит, во спасении его заслуга только наша есть!»

В ответ на это Алтани сказала: «Но разве вы сюда бы прибежали, мой зов о помощи не услыхав? И не настигни Харгил шара я, и не вцепись я в волосы ему, и руку вражескую что есть мочи не рвани так, что невольно выпал из нее над отроком уж занесенный нож, давным-давно бы Харгил шар убил Толуя!»

И порешили все тогда, что главная заслуга во спасении Толуя все же останется за Алтани. Так Алтани, жена нукера Борохула, не только помогала мужу, в телеге став второй оглоблей, она Толую жизнь спасла, тем самым нам великую услугу оказала.

Когда был ранен в шею и пал на поле брани Угэдэй в сраженье в Хар халзан элсте, ты, верный нукер Борохул, ночь напролет отсасывал из раны сгустки его крови. Поелику мой сын тогда самостоятельно в седле не мог держаться, ты, Борохул, перед собою усадил его в седло и к нам привез благополучно. Так, воздавая за заботу матушки моей, вы, Борохул и Алтани, спасли двух сыновей моих. Усердие твое и верность помню. Да будут прощены тебе любые девять прегрешений!»

И сказал еще тогда Чингисхан: «Пожалованы будут мною и женщины, чтимые в нашем роду»[261].

Обратясь к старику Усуну, Чингисхан повелел:

«Усун, Гунан, Дэгэй и ХухучосУвиденное не скрывают,Услышанное не таятИ говорят о замыслах своих правдиво.У нас, монголов, исстари так повелось:Почтенных старцевМы возводим в сан бэхи ноёнов.Так будет же Усун,Потомок рода древнеславного Барин,В бэхи ноёны нами возведен!И пусть отныне белый дэли носит он,На белом скакуне пусть ездитИ, восседая на почетном месте,Пророчествует нам!»[262]

И повелел еще Чингисхан: «Когда с хэрэйдами сошлись мы в сече, мой анда, Хуилдар, всех наших упредив, на ворога пошел передовым отрядом. И, памятуя о заслугах доблестного мужа, повелеваю я призреть осиротевших детей и внуков Хуилдара!»

И обратился Чингисхан к сыну Цаган-Ува – Нарин Торилу – и сказал ему: «Родитель твой, Цаган-Ува, всегда бесстрашно с недругом сражался и был убит в Далан балжудской сече Жамухой. Тебя же за отцовские заслуги готов я поддержать нашим вспомоществованьем!»

И молвил в ответ Чингисхану Нарин Торил: «Мои сородичи, нэгусы, поделены и расселились по разным аймакам сейчас. Коль будет мне соизволение владыки, готов собрать я воедино всех нэгусов».

И повелел тогда Чингисхан: «Что ж, будь по-твоему, Торил. Нэгусов-братьев воедино собери и ими правь наследно!»

Потом сказал Чингисхан Сорхон шару так: «В дни юности моей, когда тайчуды воспылали завистью и ненавистью к нам и отрока, меня, схватили, твои сыны – Чулун и брат его Чимбай, – уразумев причину моего плененья, надежно спрятали меня, старшей сестры своей по имени Хадан заботам поручив. Вы все мне помогли вернуться восвояси.

И в сновиденьях ночью темной,И в помышлениях дневныхО ваших тех благодеянияхЯ вечно помнил.

Хоть, от тайчудов отделившись, вы перешли ко мне не сразу, пожалованья вы достойны! Какой же милости вы бы желали для себя?»

И отвечали Сорхон шар и сыновья его – Чулун и Чимбай: «Желали б мы дархадство получить и жить на Селенге в мэргэдских землях[263]. А впрочем, воля ваша, какою милостыней осчастливить нас».

И повелел тогда Чингисхан: «Да будет вам даровано дархадство, наследственно владейте землями мэргэдов, что на Селенге, свободно промышляйте там охотой, сходитесь на пирах, архи[264] хмельною наполняя чаши! Да не заслужат порицанья любые ваши девять прегрешений!»

И, обратясь к Чулуну и Чимбаю, Чингисхан соизволил сказать: «Вовек мне не забыть тех слов добросердечных ваших! И коли мыслями со мною захотите поделиться или нужда заставит помощи просить, посреднику не доверяйтесь, являйтесь предо мною самолично и сами за себя просите и откровенно мыслями делитесь».

И повелел Чингисхан:

«Мои дарханы – Сорхон шар, Бадай и Хишилиг!Когда, на врагов своих нападая,Пожитки и юрты у них отобьете —Делиться не надо вам – все заберете!Когда завладеете вы добычей,Проворство явив на облавной охоте,—Делиться не будете – всю заберете!»

И присовокупил Чингисхан к сказанному: «Был прежде Сорхон шар холопом у тайчуда Тудугэя. Бадай и Хишилиг – конюшими Чэрэна. Я сделал их гвардейцами-стрелками. Да будут счастливы они теперь в своем дархадстве и чаши пусть заздравные сдвигают вновь и вновь!»