Шушана, Жужуна и другие родственники - Маша Трауб

Нина помогла тете Римме распаковать и постелить новое покрывало. Новое, надо признать, смотрелось лучше. Соседка была очень довольна, любовалась, поправляла ткань, разглаживала складки. Нина вставила нитку, раскроила и села шить платье.

– Ну как? – показала она соседке то, что получилось.

– Хорошо, но чего-то не хватает. Блеска, как Манана любит. Чтобы Кэти ослепла от зависти.

Римма подскочила к окну и сняла со штор подхваты – подвески из бижутерии.

– Вот, пришей, будет блестеть.

Может, дедушка Риммы и торговал зеленью, но вкуса соседке было не занимать. Нина пришила камни к подолу, и платье сразу же преобразилось. Стало изысканным.

– Дизайн! – восхитилась Римма. – Слушай, а я и не знала, что ты шить умеешь. Никто не знал! Почему ты сразу не сказала?

– Да как-то неудобно было…

Нина взяла наряд и понесла свекрови. Та ушла примерять и долго не выходила из комнаты.

– Манана, ты там умерла, что ли? Ты решила мертвая к Гиге ехать? – прокричала Маечка. – Выходи уже!

– Нино, дочка, выходи замуж за моего Мераби, умоляю тебя. Я делаю тебе предложение. – Манана вышла из комнаты вся в слезах. – Ты волшебница! Ты так меня любишь, как никто не любит!

Надо признать, Манана в новом платье была великолепна. Глаз не оторвать. Балахон струился, сверкал, переливался золотой нитью, и даже дешевые камни издалека казались настоящими бриллиантами. Манана шла на похороны, как королева. Наряд дополняла новая чалма, которую тоже сшила Нина. Манана прикрепила к ней свою самую любимую рубиновую брошь. По ее рассказам, у Кэти, которая была в том самом отрезе, язык отвалился и глаза ослепли от зависти. И Кахе было бы за Манану не стыдно.

Жениха Манана на похоронах не нашла, но это было совершенно не важно. Важно то, что она стала самой роскошной женщиной в самом роскошном платье, о чем говорил весь город. Надо отдать должное Римме, она свято хранила тайну – из чего был сделан наряд, произведший такой фурор. Жужуну же на похороны не позвали, чем нанесли ей смертельную обиду. И она тоже постаралась – всем рассказала, какая у Мананы невестка, которую она нашла. И поклялась, что, если Кэти к ней на коленях приползет и попросит найти невесту для сына, Жужуна ей откажет. Потому что лучшую невесту за годы своей многолетней практики она нашла Манане.

После этих похорон Манана признала, что Нина может творить чудеса. И когда случилась очередная неприятность, Манана тут же все рассказала Нине.

– Лоретта меня не записывает! – объявила свекровь.

– Какая Лоретта? – не поняла Нина. – Куда не записывает?

– Как куда? На маникюр! Опять зачем-то обиделась! Надо Маечке позвонить, может, она знает, почему Лоретта мне отказывает?

Как уже давно поняла Нина – свекровь была привязана к людям и местам. И для нее становилось настоящей трагедией, если неожиданно закрывался магазинчик, в котором она покупала кофе. Или если в старом доме, который много лет стоял с заколоченной дверью, вдруг открывался ресторан. На улицу Манана выходила с опаской – она не узнавала город и противилась переменам. Переименование улиц она воспринимала как личную трагедию, а новые дороги – оскорблением.

– Давайте вас запишем в салон, – предложила Нина, не понимая, в чем проблема. Уж маникюршу в городе найти можно было легко.

– Нет, я там не могу. А если Лоретта узнает, что я пошла в салон, и обидится?

– Ну и пусть обидится. Она же сама отказалась вас обслуживать.

Но дело оказалось куда сложнее. Лоретта была не просто маникюршей, но одноклассницей Мананы. Они даже дружили в школе, считались лучшими подругами. И все было хорошо до того момента, пока Манана не вышла замуж за Каху, а Лоретта так и осталась маникюршей.

Однако по части легенд, сплетен и слухов Лоретта с легкостью могла составить конкуренцию своей однокашнице. О ней говорили не меньше, чем о Манане. Среди клиенток, особенно молодых, о ней ходила слава великого мастера. Лоретта не работала в салонах, а ходила по домам и квартирам. Работала по старинке – опасной бритвой и теркой на длинной ручке. В последнее время ретро вошло в моду, и к Лоретте запись шла за два месяца. Салонами, пусть хоть с золотыми раковинами и современными устройствами для дезинфекции, уже некого было удивлять. Лоретта же делала, как десятилетия назад, – инструменты она кипятила в ковшике на плите, как шприцы. Терпеть не могла одноразовые салфетки, предпочитая давно застиранные, потерявшие цвет полотенца, накрахмаленные до скрипа. Маникюрша даже знать не желала, что такое европейский необрезной маникюр, и безжалостно орудовала своими старыми щипчиками. Лаки у нее были тоже в стиле ретро. Где уж она их доставала – никто не знал. Но лак держался так долго, что потом только Лоретта могла его снять – старым добрым вонючим ацетоном. Других средств маникюрша не признавала.

– Ты знаешь, как она ноги делает? – рассказывала Манана Нине. – Хрясь – и полкило лишней кожи на полу. Никто так не делает! После нее я себя Русалочкой чувствую. У меня ног нет вообще. Только она очень обижаться стала. Скажи мне, что я опять сделала? Надо у Ляли спросить. Если Маечка не знает, то Ляля точно знает. Может, ты Жужуне позвонишь, она имеет на Лоретту влияние. Нино, дочка, сделай что-нибудь! Если Лоретта тебя увидит, то сразу полюбит! А если она будет любить тебя, то у меня будут ноги Русалочки!

Лоретта, которая уже собиралась выходить на пенсию, вдруг обрела новую жизнь. О такой профессиональной славе она и мечтать не могла. И, естественно, стала очень придирчива к выбору клиенток. Записать к ней можно было только через две рекомендации старых, желательно любимых, клиенток. Именно две, не меньше. Проще было попасть в тайное общество, чем к великой маникюрше. Сплетни и слухи о своем мастерстве Лоретта тщательно поддерживала, рассказывая будто между делом, каким великим актрисам она красила ногти и чьи пятки терла вот этой самой щеткой. Она брала за свои услуги даже не двойную, а тройную плату. И могла себе позволить обижаться.

– Она говорит, что ей нужно строить второй этаж, – продолжала сокрушаться Манана. – Сколько ее помню, она все второй этаж строит. Да за эти годы и те деньги, которые она дерет, можно было дворец построить или башню многоэтажную, небоскреб, но она имеет наглость говорить, что никак второй этаж не достроит. Все бедной прикидывается. Говорит, что если работать не будет, то ее дети и внуки так без второго этажа и останутся. Ну не наглая? Да у ее сына своя квартира, дочку она в восемнадцать лет замуж выдала. Та, бедная девочка, даже не поняла, как так случилось. Ее сын дольше года на одной машине не ездит! В школе Лоретта такой же была! Прикинется бедной, еще плакать начнет, ее все жалели. А что ее жалеть? Она наглая и хамит! Знаешь, что она мне в последний раз сказала? Что несправедливо жизнь сложилась – я за Каху вышла, а она теперь вынуждена стричь ногти на моих грибковых ногах! Где она грибковые ноги увидела? Вот, ты посмотри! Зачем она такое про меня говорит?

– Тогда почему вы хотите ее пригласить? Если она вас расстраивает? – не понимала Нина. – Давайте я вас в очень хороший салон запишу. Туда и Шушана, и Ирма ходят. Очень хорошие девочки там работают. Хотя бы попробуйте. Если не понравится, больше не пойдете. В конце концов, это же просто ногти.

– Как ты не понимаешь? – воскликнула Манана. – Лоретта знает то, что никто не знает! Она придет и за полчаса про весь район расскажет. Что там район! Про весь город. А без нее мне скучно. Мне же никто ничего не рассказывает! Даже ты со мной не разговариваешь! А Лоретта умеет рассказать – кто женился, кто умер, кто квартиру купил. Да если она рот открывает, то никакой телевизор не нужен! Так рассказывает, что заслушаешься. У нее такие истории, что я потом спать не могу – переживаю. А твои девочки могут так рассказать? Нет! Они молча сидят. Нино, дочка, я к Лоретте привыкла. Мы столько лет вместе. Сделай так, чтобы она пришла! Ты запишись к ней, она тебе не откажет. Ты ей очень интересна. А она любит таких знаменитых клиенток.

– И чем я интересна?

– Как чем? Ты вышла замуж за Мераби, а потом не вышла, ты живешь со мной, ты опозорила Мераби, тебя все любят, ты любишь меня, бросила Москву, Гоги на тебя дышать боится! Да ты для Лоретты просто сокровище!

– А две рекомендации?

– Слушай, не знаю, что делать. Но ты понимаешь, что если она ко мне не придет, то Жужуна тут же свой язык распустит, и потом весь город будет говорить, что Лоретта от меня отказалась.

– Манана Александровна, вам ногти нужны, сплетни или репутация?

– Ох, Нино, дочка, я не знаю. Так все быстро меняется. Я не успеваю думать. Мне нужна моя таблетка. Что-то я сегодня разнервничалась. Ты пойми, я же Лоретту давно знаю, она мне как родная. Не хочу, чтобы она на меня обижалась. Да и тебя ей нужно показать. Если она тебе маникюр сделает, то ты королевой будешь ходить. Если Лоретта маникюр невесте на свадьбу делает, это хорошая примета. Хорошо молодые живут.