Моя невеста — не моя жена (СИ) - Корепанова Ирина Александровна

— Так девочка, сейчас ты успокоишься и пойдешь переодеваться, ничего страшного не произошло. Все рожали, и ты родишь! — Говорит серьезно, поглаживая меня по руке. — А то вон как побледнела.

Я разворачиваюсь и на негнущихся ногах потихоньку выхожу из кухни, слышу, как тетя дает указания водителю готовить машину, Мише принести сумку которую мы собирали в роддом, а Гелю просит позвонить Илаю.

— Не надо пока звонить, Илаю! Позвоним, позже, когда будем в дороге, не хочу его отвлекать. — Прошу я.

Когда выхожу из комнаты, успев принять быстрый душ и переодеться, охранники мечутся в панике из угла в угол. Глаза бегают, а лица бледные как будто не мне предстояло мучиться в схватках и рожать, а им всем вместе взятым. Посмеявшись такой реакции, с помощью все той же тети Глаши спустилась вниз, и села в машину.

— Поехали в клинику Аллы Николаевны. Я ей уже позвонила, она ждет и все подготовила.

— Таисия Сергеевна, не положено. Илай Викторович, строго дал указания ехать в « Юникейд» к Артему Александровичу в клинику.

— Нет! Рожать мне, значит и решение принимаю я! Так, что едем к Алле, и побыстрее, иначе роды придется принимать тебе, в машине! — Рявкаю на водителя, чувствуя боль от схватки.

Обнимаю живот руками, и стараюсь правильно дышать, чтобы облегчить боль. Через время чувствую, как схватка начинает отпускать, и поворачиваюсь к встревоженной Геле.

— Ангелина, пожалуйста, позвони Илаю, пришло время ему узнать, что дочь готова к встречи с нами.

Каким — то чудом, водитель слушается меня и даже привозит  к роддому за двадцать минут, что удивительно с нашими — то пробками, видимо реально испугался, что рожу в машине.

У входа меня уже ждет Алла Николаевна и медсестра с креслом — каталкой, в которое меня тут же сажают и увозят в предродовую.

А дальше все как в тумане, схватки становятся все чаще и болезненнее, Алла Николаевна периодически приходит, чтобы проверить раскрытие, и в какой-то момент я вижу, как заходит Илай. Такой же бледный как охранники, но в его глазах стоит решимость. И честно говоря, если бы не его поддержка, не думаю, что я бы справилась так хорошо.

Когда мне на грудь положили теплый маленький комочек, я не могла сдержать слез. Даже не могу описать словами свои чувства и эмоции в этот момент. Весь мир сосредоточился на одной крохотной, кричащей девочке.

Она такая маленькая, и такая красивая, невозможно оторвать от нее взгляд. Всю ночь и последующие дни мы с Илаем не могли наглядеться на Софию. Когда я держу ее на руках, все как будто встает на свои места, и я понимаю, что в ней мой смысл жизни.

Сейчас малышка спит у меня на руках, тихонечко сопит довольная после очередной порции маминого молочка. Вдыхаю детский молочный запах, целую в лобик и наслаждаюсь моментом.

Илай уехал готовить дом к выписке, оставив со мной человек десять охраны, наши медсестры не переступают порог без особого надзора, кажется, они даже дыхание задерживают, перед тем как зайти. Но, я не спорю, понимаю, что именно сейчас нужно держать ухо востро.

Только я уложила малышку в коечку, как в палату вошла молоденькая медсестра, худенькая и бледная. Говорю же наши бугаи, кого хочешь, напугают! Бедная, аж руки трясутся.

— Вы что-то хотели? — Спрашиваю ее.

— Д…да, мне нужно отнести Софию на контрольное взвешивание и осмотр педиатра, после которого она даст добро на выписку.

— Хорошо, она только уснула, так что будет спокойна. — Передаю Софию медсестре,  которая бережно берет на руки мою крошку и, улыбнувшись мне выходит.

Меня Алла Николаевна уже осмотрела, свое согласие на выписку дала, так что осталось получить одобрение педиатра и завтра утром мы поедем домой.

Но, как только девушка уходит, чувство тревоги, что беспокоило меня весь день, только усиливается, и я не могу найти себе места. Решаю не ждать, пока медсестра принесет дочь, а пойти вместе с ними, в конце концов имею право! Решительно открываю дверь и застываю на пороге, округлив глаза от ужаса.

— Что здесь происходит?

38 Глава

Ворон

Через полчаса я был у роддома, где мои парни незаметно окружили Лику, но не трогали. По пути сюда, я набрал Никиту, чтобы раз и навсегда решить эту проблему, и жить спокойно. Подхожу к месту как раз вовремя, Лика с ребенком на руках спешит покинуть стены роддома. Старается быть неприметной, идет спокойно, опустив голову вниз. Но, не суждено ей уйти, я не позволю.

Она идет прямо на меня, и пока не заметила этого, а я спокойно стою на месте и, жду, когда Лика подойдет.  Парни постепенно идут следом за ней, тем самым загоняя ее в угол.

Наконец, Лика поднимает голову и смотрит мне в глаза, и первая ее эмоция это испуг, но она тут же берет себя в руки и страх  заменяется лютой ненавистью. Такой я ее вижу впервые, и видимо это ее истинное лицо. За внешностью ревнивой стервы, скрывалась одержимая местью баба. Правда за что она меня так ненавидит, мне еще предстоит выяснить.

— Тебе некуда деваться. Мои парни не дадут тебе возможности покинуть эту территорию, скажу даже больше, тебя, как и твоего дружка Давида,  ждет  казенная кровать и окна в клеточку. Наряд минут через пять будет здесь. Так что, отдай младенца Петру, и сдавайся по — хорошему, Лика.

— Никогда! Я лучше сдохну здесь и сейчас. Но, отомщу. Око за око, ублюдок. Убить тебя, и твою сучку не удалось, но этот маленький теплый комочек в моих руках идеальный вариант. Ты не переживешь смерть своего ребенка, и твоя святая Тая этого не простит. — Ядовито выговаривает Лика.

— Ты настолько наивна! Как ты могла подумать, что я позволю тебе похитить мою дочь, и так спокойно стоять напротив тебя и разговаривать? За территорией следили лучшие из лучших, и тебя заметили сразу, как и твою помощницу, которая к слову уже во всем призналась, и сделала, как ей сказали. Ты держишь на руках отказника, а моя дочь сейчас находится в заботливых руках своей мамы. Можешь кстати поздравить мою жену лично, вон она смотрит в окно на втором этаже. — Замечаю Таю, которая прижимает к себе нашу дочь, и с тревогой смотрит на меня в окно. Улыбаюсь ей, чтобы успокоить и Лика медленно проследив за моим взглядом,  с ненавистью смотрит на мою жену.

В это время со спины к ней подходит Петр, и выхватив младенца из рук, уносит обратно в роддом. Теперь Лике некем прикрыться, и она, сжав кулаки, бросается на меня, яростно кричит, и старается побольнее ударить, но у нее плохо получается. К нам подбегает вовремя подоспевший Никитос и, надев на Лику наручники, уводит к машине.

— Скоро подъеду. Только жену успокою, и дочь поцелую.— Произношу напоследок Никите, и уверенным шагом захожу в роддом.

Поднимаюсь на второй этаж, и захожу в палату, где Тая тут же бросается ко мне в объятия.

— Я так испугалась. Та девушка, забрала Софию, сказала, что для осмотра педиатра, но сердце было не на месте, и я решила догнать их, а когда открыла дверь. Ее скрутили, а второй охранник держал на руках нашу крошку. Если бы с ней что-то случилось, я бы не пережила. — Сбивчиво объясняет моя любимая, крепко прижимая к груди нашу малышку, которая сладко спит.

— Все закончилось. Не переживай, иначе молоко пропадет. Мы засекли Лику сразу, и с первой минуты следили за каждым ее шагом и за этой медсестрой.  Я бы не подверг вас опасности, да и за малышом, которого держала Лика, следили, и были начеку.

— Слава Богу! Неужели все закончилось! И мы теперь в безопасности! — по щекам Таи текут слезы, которые я тут же стираю, не желаю видеть ее слезы. Она достаточно натерпелась, теперь настало время быть счастливой, и для этого я сделаю все, что от меня зависит. В лепешку расшибусь, но сделаю.

— В безопасности. Не позволю ничему плохому случиться с вами. Люблю тебя, безумно. И Софию люблю. Вы моя жизнь, мое счастье.

— И мы тебя любим. Очень. Илай, я хочу домой. Не могу больше здесь оставаться, пожалуйста, поговори с Аллой Николаевной. Забери нас домой.