Дело о смерти фрейлины - Лариса Куницына

Несчастный аптекарь совсем пал духом. Он был растерян и напуган, хотя в его настроении теперь появилась какая-то обречённость. Его ухоженные руки теперь были покрыты грязью, волосы встрёпаны, а на щеках появилась щетина. Марк даже почувствовал некоторую жалость к этому человеку и потому в этот раз не стал обвинять и запугивать его. Он предложил ему сесть напротив и снова принялся задавать вопросы.

Для начала он расспросил его об учениках. Как он уже знал, все они были сыновьями аптекарей, причём тех, кто явно добился определённых успехов на этом поприще. Все они жили в домах своих родителей и приходили в дом учителя только на дневное время. После этого Марк снова спросил его, кто ещё часто бывает в его доме и мог незаметно попасть в лабораторию, на что Дельмас категорично ответил, что в лабораторию в его отсутствие могут входить только ученики. К нему часто приходят клиенты и коллеги, чтоб посоветоваться или просто поговорить о том, о сём, но он принимает их в лавке, в кабинете или в жилой части дома. Некоторые аптекари бывают и в лаборатории, но никогда не остаются там одни.

— Когда вы покидаете лабораторию, вы запираете дверь на ключ? — спросил Марк.

— Да, но он висит рядом на гвозде, — пояснил Дельмас.

— Где вы хранили приготовленные для госпожи де Шаброль пилюли?

— На полке возле окна. На коробочке была прикреплена записка с её именем.

— Эта коробочка какая-то особенная?

— Нет, мы все используем эти деревянные коробочки для таких лекарств. Их заказывают сразу по несколько дюжин на Столярной улице.

— Значит, кто-то мог просто заменить коробочку на полке, пока вы отвернулись?

— Но зачем это делать? — измученно простонал Дельмас.

— Это оставьте мне, просто скажите, такое возможно?

— Конечно. Но я не представляю, кто это мог сделать.

— Кто-то мог подкупить одного из ваших учеников?

— Не думаю, — покачал головой он. — Это всё серьёзные юноши из почтенных семейств. Я не беру на обучение разгильдяев.

— Как часто вы изготавливали лекарство для госпожи де Шаброль?

— Примерно раз в семь-десять дней. Чаще — семь, чтоб если пилюли у неё закончатся раньше, я мог отправить ей новую порцию сразу же.

— То есть коробочка ещё два-три дня стояла на полке?

— Иногда и больше. Если у меня было время, то я делал их заранее, вскоре после того, как забирали предыдущую.

Марк задумался.

— Кто ещё, кроме ваших учеников и вас регулярно заходил в лабораторию?

— Ну, моя жена, иногда забегали дети. Де Перрен тоже заходит, когда я работаю.

— Вы имеете в виду кавалера де Перрена?

— Да, мы с ним подружились. Он милый, совсем не чванливый человек, хотя и дворянин. Он заходит ко мне поболтать, и мы беседуем, пока я работаю. Он неплохо разбирается в травах, покупает книги на эту тему, читает их и рассказывает мне, что узнал интересного. Обычно его рассуждения звучат довольно наивно, но иногда ему удаётся отыскать очень интересные рецепты.

— А он не готовит лекарства сам?

— Только не у меня! Я знаю, что его тесть Меро иногда позволяет ему помогать в лаборатории, но у него всего один ученик и тот бездельник, так что порой ему нужна помощь. Я же вполне справляюсь сам и, если честно, не люблю, когда кто-то трогает мои вещи.

— Понятно, — кивнул Марк. — А что вы знаете о де Перрене?

— Немного. Он младший сын мелкопоместного рыцаря, участвовал в войне, попал в плен и несколько лет находился в заточении, где с ним жестоко обращались. Там он и подхватил свою лёгочную болезнь. Вернулся в Сен-Марко недавно и вскоре познакомился с Меро, который отнёсся к нему с участием, потом женился на его дочери. Он неплохо обеспечен, говорит, что получил наследство. Служить ему не позволяет здоровье, он сильно болен, да и не молод. Сейчас, когда наступил мир, даже молодые здоровые рыцари не могут найти себе место, что уж говорить о нём. Так что он предоставлен самому себе и, чтоб не бездельничать, помогает тестю, читает книги, много гуляет, что очень полезно в его состоянии. И заходит ко мне поболтать, если конечно я не слишком занят.

Сначала Марк думал, не отправить ли ему сыщиков за учениками Дельмаса и де Перреном, но потом, посмотрев в окно, где приветливо голубело небо, решил сходить на улицу аптекарей лично. Взяв с собой оруженосцев, он шёл по людным улицам, глядя по сторонам. Этот день был светлым, и на улицах царило оживление. Устав от долгой тёмной ночи, горожане спешили по своим делам или просто прогуливались, заходя в лавки и раскланиваясь со знакомыми.

В доме аптекаря Меро его встретила жена де Перрена Хлоя. Это была невысокая пухленькая молодая женщина в платье с оборками. На её круглом личике светился алый румянец, а густые золотистые кудряшки были аккуратно уложены под кружевной чепец. Когда он объяснил ей причину визита, она с сожалением развела руками.

— Увы, моего мужа нет дома. Такой чудесный сегодня день! Он вышел прогуляться и вряд ли вернётся до обеда.

— Тогда могу я поговорить с вами и вашим отцом? — спросил Марк.

— Конечно! Пройдите в гостиную, я позову отца!

Марк прошёл, куда она указала, и попал в небольшую уютную комнату с камином, где стоял стол под бархатной узорчатой скатертью с кистями, несколько красивых резных стульев и высокий застеклённый шкаф с выставленным в нём фарфоровым сервизом. Подойдя ближе, Марк убедился, что фарфор дешёвый и расписан довольно грубо. Хотя им пользовались нечасто, наверно только по праздникам, края тарелок и супницы уже успели немного потемнеть.

Обернувшись, Марк увидел на противоположной стене удивительную картину. На ней был изображён тёмный пруд с водяными лилиями, в котором плавал белоснежный пеликан. Марк был так удивлён, увидев здесь такое необыкновенное творение, что поспешил рассмотреть его вблизи, и удивился ещё больше, увидев, что на самом деле пруд, лилии и пеликан вовсе не нарисованы, а вышиты гладью. Мастерски уложенные стежки создавали удивительное впечатление объёма, от чего птица казалась живой.

— Отец сейчас придёт, — услышал он голос Хлои де Перрен и обернулся.

— Откуда у вас такая восхитительная вышивка? — спросил он.

— Вам понравилось? — зардевшись от гордости, спросила она, подходя ближе. — Я вышивала её целый год и закончила совсем недавно. Жиль