Сердце Абзалета - Ойзин Макганн

Локрин яростно зашмыгал носом, чтобы прогнать еще одного надоедливого комара. Обе руки были заняты, и он никак не мог почесаться.

— Еще немного, и эти чертовы мошки сведут меня с ума! — проворчал он.

— И меня тоже, — воскликнула Тайя. — Что там впереди?

— Ничего не видно, сплошной туман.

— Мне кажется, лес на правом берегу становится реже. Может быть, нам дальше отправиться по суше? Рано или поздно рэнсники отыщут наши следы и двинутся вниз по реке. Вряд ли нам удастся их обогнать.

— Но сначала нужно спрятать лодчонку.

Они подгребли к заболоченному берегу, снова приняли человеческое обличье и кое-как подтащили Дрейгара к берегу, поддерживая парсинанина за ноги и под голову. Лес здесь и правда начал заметно редеть, уступая место кустарникам и траве. Тайя прошла вперед несколько шагов и исчезла в тумане, а когда вернулась, сообщила:

— Кажется, местность идет под гору и впереди луг. Из-за тумана ничего не видно.

Тряпичник стал подгребать к берегу, но лодка забуксовала в грязи. Локрин ухватился за нос лодки и подтащил ее к берегу. Потом сам отправился посмотреть, что впереди.

— Дорога вполне подходящая, — сказал он, вернувшись.

— Нужно двигаться на северо-запад, пока мы не дойдем до гор, — прибавила Тайя. — Там, по крайней мере, будет легче сориентироваться.

— Эй, помоги мне потопить эту посудину! — попросил Локрин Тряпичника, подходя к лодчонке.

— А зачем ее топить? — удивился тот.

— Пошевели мозгами, приятель! Если рэнсники ее обнаружат, то сразу поймут, что мы вылезли и дальше отправились по суше. Значит, нам нужно ее потопить… Давай держи покрепче, чтобы не качалась, а я попытаюсь проделать в ней несколько дырок!

Вдруг их обоих мягко, но ощутимо затрясло. Они обмерли. Тряпичник почувствовал, что вот-вот упадет в обморок.

— Это еще что за… — начал он, но тут увидел, как по воде пошла рябь, а дно под ногами заходило ходуном.

Следующий толчок и вовсе сбил их с ног. Застигнутые врасплох землетрясением, они ползали на четвереньках и никак не могли подняться на ноги. Кроме того, из-за тумана они не видели, что происходит вокруг. Это нагнало на них такого страху, что Тряпичник взвыл от ужаса.

Третий подземный толчок встряхнул их так, что казалось, сердце выскочит через горло. Где-то поблизости рухнуло несколько больших деревьев, а из лесу донесся визг перепуганных зверей. Разбуженные птицы взмыли в темное небо и, пронзительно крича, слепо носились в воздухе.

Землетрясение прекратилось так же неожиданно, как и началось. Локрин выкарабкался из грязи и поднялся на ноги. Колени у него ходили ходуном.

— Что такое творится? — воскликнул он.

— Тише, Локрин! — одернула брата Тайя. — Нас могут услышать.

— Наплевать! Кому сейчас может быть до нас дело? Хуже, чем есть, уже не будет. Я имею в виду землетрясение. Мало нам было всего остального, так еще и земля взбесилась! Как будто боги нарочно решили над нами подшутить.

— Тихо! — снова шикнула на него сестра.

— Если ты думаешь, что…

— Да тише ты!.. Послушай!

Они умолкли и повернулись в сторону крутых горных отрогов, которые громоздились в верховьях реки. Откуда-то издалека доносилось тяжелое, грохочущее рокотание.

— Что это? — промолвила Тайя.

Тряпичник напряг слух и замер, словно пытаясь что-то припомнить. Потом показал рукой в сторону противоположного берега.

— Я знаю, что значит этот грохот, — произнес он. — Тысячи тонн камней и грязи несется с холмов…

— Все ясно, — кивнул Локрин. — Это гигантский оползень. Или, по-научному, сель.

— Он может захлестнуть всю долину, — воскликнула Тайя. — Локрин, хватай лодку!

Ухватившись за борта лодчонки, дети выволокли ее на заболоченный берег и подтащили туда, где начинался уклон в сторону долины. Зловещее рокотание все усиливалось.

— Давай садись! — крикнула Тайя Тряпичнику. — На ней ты сможешь съехать с горы вниз, подальше от оползня. Это самый короткий путь.

— А как же вы? — спросил тот.

— Давай съезжай! А мы позаботимся о Дрейгаре.

Тряпичник подбежал к ним и покачал головой. Со стороны горы надвигалось что-то ужасное. Даже воздух пришел в движение, и слабый ветерок стал понемногу рассеивать туман.

— Может быть, река остановит оползень, — с надеждой промолвила Тайя.

Схватив Дрейгара за ноги, дети потащили его по грязи к обрыву.

— А может быть, оползень сметет всю реку, — проворчал Локрин. — Нам его на себе далеко не утащить… — прибавил он, кивая на парсинанина.

— А мы и не будем тащить его на себе, — сказала Тайя. — Он нас сам на себе повезет… Эй, Тряпичник, садись в лодку и съезжай вниз, а мы поедем верхом на Дрейгаре.

Тряпичник кивнул и забрался в лодчонку. Оглянувшись назад, он снова кивнул, и Локрин подтолкнул лодку сзади. Днище заскребло по земле, лодка соскользнула вниз, и в считаные мгновения Тряпичник исчез в сером тумане.

Ноги Дрейгара все еще были связаны веревкой. Дети повернули парсинанина ногами вперед — прямо под гору. Локрин уселся ему на живот, крепко вцепившись руками в веревку, чтобы при необходимости можно было хоть немного приподнять ноги великана. Тайя уселась позади брата — на грудь Дрейгару. Отталкиваясь ногами, они кое-как подъехали к обрыву. За их спинами уже поднималась темная стена оползня, который захлестнул противоположный берег.

— Ничего не получается. Мы застряли, — крикнул Локрин, пытаясь сдвинуться еще немного вперед по мокрой траве.

— Давай толкай как следует! — откликнулась Тайя, изо всей силы упираясь ногами в землю.

— А я что делаю? Я толкаю, толкаю… — пробормотал мальчик, сопя от натуги.

В этот момент их настигла первая волна селя и, подхватив Дрейгара, бросила вниз с холма. Вцепившись в свои импровизированные сани, дети понеслись по мокрому склону вместе с потоками грязи и камней. О том, чтобы рулить, не могло быть и речи. Оставалось лишь надеяться, что они не врежутся на полном ходу в дерево или скалу. Они заскользили по узкому, извилистому руслу, разгоняясь все быстрее и быстрее.

— Когда Дрейгар… придет в себя… — выкрикнула Тайя, обернувшись к брату, — у него не окажется ни единой целой кости…

— Еще счастье… если так… — прокричал в ответ Локрин, стуча зубами.

Мимо них с грохотом неслись потоки грязи, выкорчевывая деревья и переворачивая огромные валуны. Они мчались словно наперегонки с оползнем. Ни в коем случае нельзя было остановиться или хотя бы притормозить — иначе они рисковали быть погребенными под селевыми потоками.

Впереди возник громадный валун. Они неслись прямо на него.

Пытаясь изменить направление движения, Локрин изо всех сил рванул веревку, которой были связаны ноги парсинанина, но все было напрасно. Тайя в ужасе зажмурилась. Потоки грязи стали швырять их из стороны в сторону, и, словно вписавшись в крутой вираж, они чудом обошли опасное препятствие. Открыв глаза, Тайя с удивлением обнаружила, что валун остался позади.

Однако радоваться было рано. Кто знает, что ждет их дальше? А удача — штука капризная…

Немного впереди и в стороне они увидели Тряпичника. Его лодчонку захлестывали потоки грязи и камней. Дети пронеслись мимо, за поворот, и уже не видели, как лодчонку перевернуло, поставило вертикально, и она накрыла их нового товарища, как корытом, прежде чем на него обрушилась новая волна селя, и этот нескладный долговязый человек исчез под оползнем.

Склон становился все более пологим, и Дрейгар скользил все медленнее. Впрочем, по инерции их относило все дальше и дальше. Подхваченные первой селевой волной, они угодили в самое быстрое течение и теперь неслись по глубокой воде.

Русло продолжало суживаться, и скоро они увидели впереди водяную мельницу. Под мощным напором гигантское мельничное колесо вращалось с сумасшедшей скоростью. Их несло прямо на него.

Почувствовав, что под ним словно разверзлась бездна, Локрин с воплем полетел вниз. Его загребло огромными мельничными лопастями и потянуло на дно. Грудь сжало так, что от боли он едва не потерял сознание.

Когда мельничное колесо выбросило его с противоположной стороны плотины, в нем, казалось, не было ни единой целой косточки. Его тело было сплющено и покрыто вмятинами, как будто его вытащили из-под гусениц трактора. Изломанное тело Тайи выбросило следом и прибило к Локрину.

Детей понесло дальше — туда, где река разлилась шире, а течение становилось все спокойнее.

Затрещали переламываемые лопасти, и из-под мельничного колеса выбросило находящегося без сознания Дрейгара. Локрин невольно поморщился. Бедняга парсинанин, когда он придет в себя, ему не позавидуешь!

Еще через мгновение раздался оглушительный удар, и дети увидели, как огромное мельничное колесо вырвало из плотины и понесло прямо на них. Прижавшись к берегу и прощаясь с жизнью, Тайя и Локрин в ужасе закрыли головы руками.