Цена победы - смерть! - Сергей Ким

— А почему ты решила со мной поговорить? — наконец нарушил неловкую тишину, Шеин.

— Я? Я вообще ничего не хотела, — категорично заявила берегиня. — Если хочешь знать, человек, то ты первый, с кем я за многие сотни сезонов сна говорю, и…

— И что? — резко спросил Терентий, которому уже начал надоедать этот странный разговор.

Девушка начала было что-то говорить, но внезапно осеклась и опустила голову.

— Я не знаю… — тихо прошептала она. — Я… Я боюсь просыпаться вновь. Боюсь, увидеть, что стало с моим миром за сотни сезонов… Вдруг в нём для меня уже нет места… Но, это не главное.

Берегиня резко вскинула голову и пристально посмотрела в глаза Терентия, и ему стоило большого труда не отвести взгляда.

— Меня пугают другие, — непонятно сказала девушка. — Такие же, как я с сёстрами… И в то же время не такие — чужие, злые, жестокие… Знаешь, почему мы все когда-то уснули, нет? Ваших магов стало слишком много, и нам просто стало не хватать Силы, а для нас это… это как вода или еда для вас. Нет, не так — даже как воздух, мы не могли жить без неё! И поэтому заснули, лишившись большинства сил… Немногие из нас теперь смогут сбросить оковы сна — слишком долго, слишком долго мы спали… Но, это опять же не главное. Вы, вы — люди!.. Вы же поднимаете ото сна всех — и добрых, и злых! Ваша кровь, льющаяся на землю, ваша боль, растекающаяся по земле, ваш страх, ненависть, гнев… Для таких, как я — это грязь и страдания, мы не можем выносить этого! Но для других — это пища и пир, возможность подняться и возвыситься!..

Тонкое бледное лицо берегини раскраснелось, её пальцы сжались в маленькие кулачки, она говорила торопливо, взахлёб, словно бы боясь чего-то успеть…

— Я тебя не понимаю… — тихо проговорил Терентий, опуская взгляд. Он не мог вынести пылающего изумрудным пламенем взгляда лесной богини — столько в нём было страха и боли… На секунду Шеин подумал, что хоть она и была очень красива — он не мог воспринимать её как обычную девушку. Такой, наверное, могла бы быть сама Мать-природа, если бы захотела высказать людям за все их прегрешения…

И это пугало.

— Я и не надеялась, что ты поймёшь… — горько произнесла берегиня. — Но хоть кому-то я должна была всё это сказать, пока ещё не совсем поздно… Ты… Ты, не самый худший из людей, иначе мы не смогли бы встретиться… Ты всё поймёшь… Со временем. Просто запомни мои слова, и когда-нибудь ещё раз подумай над ними… И тогда постарайся сделать правильный выбор, несмотря ни на что, иначе всё будет ещё хуже…

— Это пророчество? — сердце Терентия словно бы сжала невидимая ледяная рука. — Так зная, что я не верю в предсказания…

— К сожалению, это — не пророчество, — горько усмехнулась девушка, и прямо взглянула в глаза Шеина. — Это проклятие. Моё и твоё. Прощай, Терентий, и моли звёздное небо, чтобы всё, что я сказала, осталось бы бредом полусумасшедшего лесного духа… Пусть разум твой будет в мире, а сердце в покое.

Порыв ураганного ветра налетел, словно дракон, взметая в воздух траву и листву, пригибая и ломая деревья.

В этом зелёном урагане, в последний раз сверкнули ярко-изумрудные глаза берегини, и сквозь рёв ветра до Терентия долетел тихий голос.

— Не бойся и не отступай, человече…

Ослепительная вспышка зелёного пламени, и окружающий мир разлетается тысячей осколков.

— …Рота, подъем! — крик дежурного раздался на миг после того, как Шеин проснулся в холодном поту. Внук бургомистра уставился в незнакомый бревенчатый потолок.

"Казарма… Сегодня же нас должны придать какому-то подразделению!"

Терентий соскочил с верхнего яруса, грубой двухэтажной койки, и начал быстро застилать её. Затем нужно будет в темпе одеться и вместе с другими ополченцами бежать на построение…

…В общей суматохе никто не заметил, как, кружась в воздухе, на грубый дощатый пол в казарме опустился маленький свежий листок дикой смородины…

* * *

— Равняйсь!.. Смирна!.. Господин капитан, учебная рота по вашему приказанию прибыла! — с некоторым удивлением выпалил исполняющий обязанности комроты, избранный из числа ополченцев же.

А посмотреть было на что, и поудивляться чему — тоже.

Вместо образцово-показательной легионной роты (куда все втайне мечтали попасть) на плацу, перед вновь прибывшими ополченцами стояла сотня мрачноватых солдат-зэгов. Ещё три учебные роты, прибывшие чуть раньше, тоже взирали на это зрелище без особого энтузиазма.

Большинство зэгов было в разной степени небрито, все они были в старых, уже давным-давно снятых с вооружения латах, и с не менее старым оружием. А по возрасту все они годились ополченцам если уж не в деды, то в отцы точно — ведь отчего-то здесь были собраны лишь достаточно молодые рекруты.

Впереди строя зэгов стояло три человека… Нет, точнее — два человека и орк.

— Вольно, — сухо сказал высокий темноволосый зэг, стоящий в центре, раскачивая в руке снятый шлем. — Итак, приветствую вас, господа рекруты. Моё имя капитан Павел Бондарь. По личному приказу секунд-генерала Морозова и бургомистра Шеина, — по рядам ополченцев пронёсся шум. — Мне поручено объявить, что с сегодняшнего дня вы зачислены в 3-й батальон формируемого Монеронского ополченческого легиона. Естественно, пока что это будет учёбный батальон… Основной костяк будете составлять именно вы — ополченцы, в качестве же командиров к вам будут приставлены более опытные бойцы, с целью обучить вас всему необходимому…

— Каторжане, что ли? — брякнул кто-то в строю.

Капитан прищурился.

— А ну, кто тут у нас такой говорливый — выйти из строя!

Никто даже не пошевелился.

— Неповиновение? — грозно рыкнул Павел. — А у нас сейчас, между прочим, введено военное положение… И знаете, что за это бывает? Не знаете, и ладно. Но никто с вами нянчиться не будет — накажут всех. Придётся, видно, доложить о произошедшем господам генералу и бургомистру, и подумать о вашем наказании… Думаю, в дисбате вас быстро отучат ляпать, хрен знает что, а потом прятаться за спины других…

В рядах ополченцев началось какое-то движение, оно всё продолжалось, пока не затихло с выходом из строя высокого крепкого парня.

— Ну, я это сказал, и что?..

Капитан слегка кивнул, и тут же голос (если этот рык вообще можно было считать голосом) подал, стоящий по правую руку от него орк.

— Да ты как с его благородием разговариваешь, щенок?! Ну-ка, живо представился по всей форме и обратился как надо, пока я тебя тут собственноручно не закопал!

Вид достойного сына Севера (всего метр семьдесят роста, но практически квадратная фигура, с внушающими уважение кулаками) заставил стушеваться излишне говорливого рекрута. Всё же орки считались одними из самых сильнейших рас в мире…