Отход - Инди Видум

Провожал нас при прилете в столицу совсем другой стюард. Надеюсь, что первого не хватил сердечный приступ, когда он осознал, насколько был неправ, на нас злоумышляя.

— Сейчас мы куда? В гостиницу? — уточнила Наташа.

— А давай до Крепостной палаты проедем? — предложил я. — Если удастся все быстро провернуть, то и в дом заселимся.

Подозрения, что купчая фальшивая, несмотря на печать и подпись при оформлении договора, у меня были, поэтому хотелось прояснить вопрос сразу.

Сани мы арендовали на несколько часов — Наташа сама предложила подождать в них на улице, чтобы не таскать чемоданы и не искать потом извозчика заново, если выяснится, что нам все же нужно в гостиницу. А у этого в санях лежала толстая меховая полость из волчьих шкур — хоть ноги не замерзнут. Валерон, правда, сморщил свой нос и заявил, что шкуры пахнут псиной, но согласился остаться на охране как Наташи, так и вещей.

И хорошо, что остался, иначе бы точно решил, что на нас опять злоумышляют — в Крепостной палате удалось все завершить за полтора часа благодаря моему дворянскому паспорту и большому количеству взяток, которые я раздавал направо и налево для ускорения оформления. Зато вышел с документом, подтверждающим мое право владения, и набором ключей, старинных, с затейливыми головками.

Доехали от Крепостной палаты до нужного дома мы быстро — дом действительно располагался в центре. Симпатичный особнячок, около которого снег был тщательно вычищен, как и двор внутри. Хотя какой-то мужик продолжал орудовать лопатой.

Оказалось, что при доме до сих пор проживал сторож, по совместительству дворник. Был он нанят еще покойной хозяйкой дома.

— То бишь вы таперича новые хозяева, — расстроенно сказал мужик. — А мы Акима Васильича ждали.

— Ты сказал «мы». Речь идет еще о ком-то из прислуги?

— Кухарка и горничная остались. Кучер исчо хотел, но он место себе хорошее нашел, а мы Акима Васильича хорошо знали, хотели при нем.

Он с надеждой на меня посмотрел. Прижился мужик. Видно, уходить никуда не хотелось. Не знаю, как сторож, но дворник нам точно нужен, а этот тип убирал здесь даже тогда, когда никто над душой не стоял. И делал это весьма тщательно.

— Ты останешься, — решил я. — Смотрю, с работой справляешься хорошо, не ленишься. По кухарке и горничной решать будет супруга. Можешь их позвать для разговора.

— Так в доме они. Мы ж думали, Аким Васильич скоро приедет. Он к тете часто наведывался.

— Тебя как звать?

— Савелий я.

— Бери чемоданы, Савелий, и пойдем в дом, — скомандовал я.

Извозчика я отпустил, добавив сверх оговоренной суммы еще трешку. Расточительно, но с учетом тех денег, что улетели на оформление, — сущая мелочь. Савелий подхватил чемоданы и с радостным видом человека, будущее которого определено, потащил все в дом, где нас встретили две женщины: возрастная горничная в стандартной униформе, высокая и тощая, как жердь, и невысокая кругленькая улыбчивая кухарка. При виде нас они застыли с приклеенными улыбками на лицах.

— От какое дело, — сообщил им Савелий. — Аким Васильич, того, не приедет. Вместо него…

Он замолчал и повернулся ко мне поскольку имен я не назвал.

— Петр Аркадьевич и Наталья Васильевна Вороновы, — представился я. — Мы новые хозяева этого дома. Савелий сообщил о вашем желании здесь остаться. Решать будет моя супруга. Как я понимаю, штат прислуги придется расширять, но это мы будем решать позже, когда приедут мои люди.

— Если нас устроит ваша работа, то вы сохраните места, — с совершенно серьезным видом сказала Наташа. — Сейчас мы хотели бы осмотреть дом, потому что покупали даже без описания.

Пробежался, можно сказать поверхностно. Из минусов, сразу же отмеченных мной: отопление было не артефактным, а поскольку хозяев не ждали, дом не протапливали и в помещениях было прохладно. Да и вообще артефактных бытовых приборов не было — возможно, предыдущие владельцы не были магами или же считали, что незачем упрощать жизнь обычным людям. Все остальное было в плюс: канализация, центральное водоснабжение, электричество, огромная ванная комната с чугунной ванной.

— В ванную купель еще поставим, — сразу озабоченно тявкнул Валерон. — Ты обещал, помнишь?

— Помню, помню, — проворчал я, заглядывая в кабинет, ключ от которого нашелся в общей связке. И приятная неожиданность — на столе обнаружился телефон, покрытый слоем пыли, которую я сразу смахнул.

— Телефон работает? — спросил я у Глафиры.

— За год уплочено, Петр Аркадьевич, — степенно ответила она. — А что пыль здесь, так мне ходу в запертые помещения не было, уберу быстренько.

— Где-то есть адрес конторы, которая занимается их обслуживанием? Нужно будет переоформить на нас.

— Должен быть среди счетов в верхнем ящике стола.

Искать адрес конторы я не стал, поскольку не удержался, поднял трубку, повращал рычажок и попросил меня соединить с тем номером отчима, который был на телефоне в конторе. Ответил отчим сам.

— Добрый день, Юрий Владимирович. Мы добрались до Святославска.

— С княгиней пообщались?

— Пока нет. Мы случайно по дороге приобрели дом.

— В каком смысле? — удивился он.

— В прямом. Очень удачно подвернулся случай, не стали упускать. Пришлось потратить время на оформление в Крепостной палате. Дом расположен по адресу Камергерский переулок, 18. Номер нашего телефона. — Я развернул аппарат и глянул на табличку на корпусе. — 308. Я собираюсь переоформлять, так что, возможно, номер сменится. Но пока так.

— Ты шутишь? — уточнил отчим.

— Я совершенно серьезен.

— Как можно случайно приобрести дом в одном из самых дорогих районов Святославска на те деньги, что у тебя имелись?

— Так получилось. Это не телефонный разговор. Но дом совершенно точно принадлежит мне. Все документы оформлены, и ключи получены. К княгине на встречу мы еще успеваем.

— Совсем забыл. Тебе в чемодан должны были положить визитки.

— Зачем мне ваши визитки? — удивился я.

— Твои. Тебе нужны визитки. Я отправил человека в типографию. Напечатали сотню. Глаша должна была в чемодан заложить. Посмотри. Не устроят, потом закажешь, какие нужно.

— За это спасибо огромное, Юрий Владимирович. Не подумал о столь важной вещи.

На этом мы разговор закончили, а я пообещал позвонить еще вечером, повесил трубку и повернулся к горничной, продолжавшей стоять навытяжку.

—