Долиной смертной тени - Алексей Ливанов

не суть. Суть в том, что резидентура КГБ в Бейруте довольно быстро вычислила того, кто руководил этим похищением, и из Москвы туда направилась группа наших «специалистов». Ими были похищены несколько ближайших родственников главы «Хезболлы», а вскоре один из них был найден у порога своего же дома с перерезанным горлом и с собственным отрезанным хуем во рту. При трупе была записка, в которой был указан перечень всех родственников главы «Хезболлы» с уверением, что и остальных ждёт та же участь, если похищенные советские дипломаты не будут немедленно освобождены.

— И что? — с искренним удивлением спросил Слим. Было видно, что он действительно не знал об этой истории.

— И всё, — с улыбкой закончил Папай, — на следующий день все дипломаты были уже в нашем посольстве. Так что, если способ работает, нехер изобретать велосипед.

— Офигеть… — переваривал услышанное Слим.

Пока мы возвращались, мы отстали от идущего впереди нас Гремлина и, зайдя на территорию нашего двора, застали момент, когда Гремлин отчитывал Ворона за нашу отлучку.

— Потенциальная угроза устранена, отошла только часть одного отделения, две трети взвода на позиции, наблюдение ведётся, — аргументировал Ворон своё решение нас отпустить, — в случае чего, они бы за пару минут были здесь. Из чего ты проблему делаешь?

— Мне плевать на твои доводы! — нарочито, чтобы все слышали, надрывался Гремлин. — Без моего личного разрешения никому никуда не отлучаться! Они и так с дыркой в башке, ещё и там насмотрятся пособий!

После недолгого выяснения отношений Гремлин собрал во дворе весь взвод. Мне казалось, что сейчас он устроит прилюдную выволочку, но я ошибся.

— На сегодняшнем совещании в штабе было принято решение о завтрашнем штурме одного укрепрайона неподалёку, — начал он деловито, — у захваченных наблюдателей добыли информацию, которая заинтересовала руководство.

— Не добыли, а выбили… — в полголоса тихо сказал Папай, стоящий рядом со мной.

— Судя по ней, недалеко находится объект, представляющий стратегический интерес. Задача в том, чтобы зачистить этот объект и изъять всё, что может представлять собой какие-либо вещественные доказательства возможных преступлений. Штурм будет осуществляться силами сводного взвода. Первое отделение нашего взвода освобождается от дежурства и готовится к завтрашнему маршу. Ещё одно отделение из третьего взвода прибудет к нам сюда вечером. Потеснитесь, чтобы расположиться тут всем вместе как-нибудь. Старшим назначается Корвин. Если вопросов нет, то занимайтесь своими делами и готовьтесь на завтрашний марш. Фишку сейчас сменит второе отделение взвода.

— Одно отделение третьего взвода, — потянул меня за рукав Шум, — уж не Камрад ли с нами пойдёт?

— Было бы здорово увидеться. Да и штурмовать с ним лучше будет. И плевать на этого ручного Корвина.

Вечером, когда уже смеркалось, в воротах появилась довольная физиономия Куницы:

— Всем по привету! — весело поздоровался он, войдя во двор с десятком бойцов. — Давно не виделись!

Общий гул приветствий и похлопываний заполнил двор. Последним вошёл Камрад, слабо улыбаясь и кивая на приветствия.

— А Борзый тут есть? — шаря глазами по двору, спросил Куница.

— Смотря, для чего он тебе… — ответил Борзый, стоя на пороге дома с кружкой чая. — Чего хотел-то?

— Я слышал, ты стрижёшь умело. Хотел попросить немного выстричь мне лишнее по бокам и побрить виски.

— На тропу войны собрался, Чингачгук? — с улыбкой спросил Борзый.

— А почему бы и нет, н-на? Повоюем, н-на, если больше некому, н-на!

Глава 25

Кровавый рассвет

Мы лишаемся досуга, чтобы иметь досуг и ведём войну, чтобы жить в мире.

© Аристотель

— Вот здесь ливанцы взяли в плен наблюдателей с квадрокоптером, — тыча в карту пальцем, доводил информацию Корвин, — а вот здесь, по их словам, у них находится мобильный дозор из двух человек. Выставлен в сторону наиболее вероятного появления противника, то есть в нашу. Сменяются раз в четыре часа. Если не соврали, то от дозорных до нужного нам объекта метров двести.

Освещая фонарём большую карту прилегающей местности, Корвин водил по ней пальцем под пристальным взглядом Гремлина. Взводный не проверял подготовленность и не контролировал своего зама, он пристально следил за выражениями лиц бойцов, выискивая на них малейшую тень сомнения, неповиновения или возмущения. Однако все были максимально собраны и внимательно слушали Корвина, понимая, что такие разведданные могут не стоить и гроша, а могут и спасти чью-то жизнь одновременно.

— Что за объект-то? — спросил кто-то из отделения Камрада.

— Мы не знаем, — ответил Корвин, бегло взглянув на Гремлина, — от нас и требуется это выяснить. Сразу скажу, что то, что там находится, важно получить неповреждённым, так что работать будем без арты и полезем этим шайтанам прямо в пасть.

В пыльный КамАЗ загружались, каждый думая о своём. Утренний холод знобил ночной прохладой октября, да и выезд в три часа ночи не придавал бодрости. Уснуть в дороге не получалось ни у кого, кроме Выдры, готового спать везде и всегда, хоть стоя, хоть лёжа. Один за другим бойцы закуривали, выпуская дым в висящую в кузове КамАЗа пыль. Часа через полтора грузовик остановился. Попрыгав на землю, все потягивались и разминали спины от долгого и неудобного сидения.

— Формируем колонну, — негромко скомандовал Корвин, доставая карту, — отсюда идём пешком. Борзый и Папай — в головной дозор, Шум, Грешник и Маслёнок — вы замыкаете.

— Нахрена снайпер в головняке? — спросил Корвина Камрад.

— Чтобы раньше обнаружить духов в оптику… — начал объяснять своё решение замок.

— При таком освещении он в ПСО ничего не увидит. Обнаружить лежанку при свете мы и в бинокли можем, а вот стрельбу устраивать будет совсем нежелательно. Значит, придётся останавливаться и перенаправлять другого на передок.

— Что предлагаешь? — уже раздражаясь, спросил Корвин.

— Пусть в головняк идут Папай и два моих бойца с тепловизором, — Камрад кивнул головой в сторону своих бойцов, впереди которых стоял Куница, который после слов Камрада с готовностью сделал несколько шагов вперёд, подойдя к Корвину почти вплотную вместе со вторым бойцом.

— Тебя я знаю, как и твою репутацию, — сказал Корвин Кунице и, обратившись ко второму бойцу, спросил, — а ты кто такой, мать твою?

— Меня зовут Глуша, я сапёр третьего взвода, мать твою, — ни капли не смущаясь, в тон замку ответил боец.

Расчёт Камрада был верен. Духи, как и все люди, тоже любят поспать, но они не полные идиоты, чтобы оставлять подходы к своим позициям открытыми и доступными. Что может ожидать нашу группу на подходе к ним: ОЗМки, МОНки, «гирлянды»[30], растяжки или фугасы — не знал никто.

Быстрым шагом вся грядка двинулась в еле различимых очертаниях ландшафта. Ночь была безлунной, и звёзды были затянуты