Чайки за кормой (сборник) - Сергей Шапурко

Потапыч не справился с нахлынувшими на него чувствами, которые обрушились на него в связи с неожиданно возникшими перспективами. Он вскочил с места и, подбежав к оратору, спросил:

– Дело в следующем: ежели я, к примеру, окромя пенсии ничего не имею, можно мне немножко ваших НННов выдать? На пробу, стало быть.

Лысый мельком посмотрел на старика и сказал:

– Что совсем ничего нет? Дачи там какой-нибудь?

– Нету.

– К нашему огромному сожалению, не все еще готовы к резкому улучшению качества своей жизни. Но это, зато, повышает шансы остальных. Продавайте все! Все, что у вас есть! Купите акции ННН! Богатая жизнь ждет именно вас!

К Потапычу, не оправдавшему надежд, подошли молчаливые люди. Они, особо не церемонясь, проводили его к выходу. Выведя на улицу, с помощью мощного пинка придали ему направление и ускорение.

– Как деньги появятся – заходи, – крикнули ему вслед.

Если бы не оставшийся на губах кислый вкус шампанского, Матюков вполне мог бы подумать, что все утреннее приключение – плохой сон.

Почесав ушибленное место, Потапыч проследовал к подвалу. Там его уже с нетерпением ждал Красносеев.

– Где ты был?!

– Тут… недалеко…

– Потом расскажешь. Поехали быстрее!

Сев в машину и запустив двигатель, Матюков повернулся к Владлену Борисовичу и спросил:

– Владленушка, а у тебя недвижимость есть?

– Это тебе еще зачем?

– Ты разбогатеть хочешь?

– Чего?!

– Жизнь свою изменить к лучшему желаешь?

Красносеев плотнее прижал к телу портфель.

– Что за идиотские вопросы у тебя?!

– Э-э-эх! Это я так. Ладно, чего уж там. Поехали!

Через пятнадцать минут автомобиль с двумя седоками миновал лабиринты городских кварталов и был на трассе.

Из здания стационарного поста ГАИ вышел молодой лейтенант. Увидев быстро передвигающуюся «Волгу», он махнул полосатой палочкой. Потапыч нажал на тормоз.

– Ты что делаешь, старый?! Это же не наша машина! Гони, а то арестуют!

– Нам же ее товарищи дали…

– А они где взяли?! То-то! Гони!

Милиционеры, предвкушая хороший куш, попрыгали на мотоциклы и устремились за беглецами.

Нервная система Потапыча давно уже не справлялась с кризисными ситуациями. Не справилась она и на этот раз. Он выхватил маузер и стал с его помощью имитировать стрельбу по догоняющим их представителям органов правопорядка. За теми не заржавело – ответным огнем милиционеры пробили «Волге» задние колеса. Машину понесло в кювет. Красносеев успел выкинуть портфель в окно.

«Может быть, не найдут… А я потом заберу…» – мелькнуло у него в голове.

Вытащив из автомобиля легко травмированных южных жителей, милиционеры побили их для порядка, надели на них наручники и отвезли в КПЗ. Через два дня их, отощавших и покорных, перевели в тюрьму.

Глава 25

Тюрьма города Коромыслова сильно отличалась от других пенитенциарных заведений страны. Главное отличие состояло в том, что располагалась она в бывшем детском саду. Предыдущий городской тюремный замок был построен еще в восемнадцатом веке. Он был настолько ветхим, а щели в стенах были настолько большими, что заключение в него под стражу могло рассматриваться скорее как условное наказание. Преступники с большими сроками, спокойно выходили на волю, снимали невдалеке жилье и приходили в тюрьму лишь на утреннюю и вечернюю поверки. Но и с этим как-то мирились. Но когда обрушилась одна из стен и половина камер стала полностью открытыми, руководство экстренно провело совещание. Через несколько дней всех заключенных перевели в специально для этого освобожденный детский сад. Выглядело это все поначалу несколько комично, поскольку большие суровые дядьки с трудом проходили в дверные проемы, не умещались на детских кроватках и испытывали трудности при посещении туалета. В дальнейшем же, все утряслось как-то само собой. Название оставили наследственное – «Ягодка».

Ближе к полудню в эту самую «Ягодку» и привезли Красносеева с Потапычем. Владлен Борисович в далекой молодости имел возможность хорошо познакомиться с заведениями подобного рода. Он знал, как надо зайти в камеру и как себя вести в дальнейшем. Потапыч же оробел.

Тяжелый замок нехотя поддался ключу вертухая, железная дверь медленно открылась, и в небольшое душное помещение вошли двое. Народ обернулся – приход новеньких всегда вызывал интерес.

– Здорово, мужики! – уверенно сказал Красносеев, входя.

– Это старшая группа? – промямлил Матюков.

– Куреха есть? – начал с вопроса здоровенный, коротко стриженный зек.

– Не захватили. С утра не планировали сюда попасть, – спокойно ответил второй секретарь.

– Нехорошо это, – продолжил зек, – и курева нет, и мужиками всех нас тут нарек. Мужики – в колхозе, а я по другой масти живу.

– Здорово, каторжане! Куреху менты забрали, – попытался исправиться Красносеев. Многое изменилось с момента его последней посадки. Приходилось импровизировать.

– И снова неправильно. Где ты тут каторгу видишь? Здесь же – детский сад, – сказал зек и неспешно прошелся вокруг Владлена Борисовича и деда.

В ближайшем будущем у вновь прибывших замаячили проблемы. Это хорошо понимал Красносеев. Потапыч тупо смотрел на решетки на маленьких окнах.

– Вот и встретились, Владлен Борисович!

С дальней шконки поднялся и подошел ко второму секретарю человек средних лет. Он слегка тряс головой.

– Оглядкин!! – узнал его Красносеев.

Встречу пикрских знакомцев нельзя было назвать радостной – расстались же они не очень хорошо. Да, и в самолете дрались. Бывший гэбэшник и партфункционер отошли в уголок и приступили к разговору. Не сговариваясь, они повели его в дружеском русле, очень хорошо понимая где находятся.

Упустив Красносеева, зек стал прощупывать Матюкова.

– А ты, дед, какими судьбами?

– Дело в следующем…

– Батька!! – крикнул молодой парень с хорошо развитой мускулатурой, – куда же ты тогда пропал?!

Потапыч понял, что все не так уж плохо – к нему подбежал бывший член его банды.

– Мусора напали. Пришлось отстреливаться.

Деда посадили на почетное место за столом и угостили чифирем. Потапыч расслабился и начал рассказывать заключенным различные байки.

В углу же продолжался разговор. Временами он переходил на повышенные тона, но партийцы тут же спохватывались и вновь переходили на шепот. Невдалеке от них крутился высокий человек с худым, как у червяка, телом. Он напряженно прислушивался к разговору. Улучшив момент, человек быстро подошел к Красносееву и, заискивающе глядя в глаза, спросил:

– Владлен Борисович?

– Да. Кто вы, товарищ?

– Перемогин Иннокентий Сидорович, исполняющий обязанности начальника отдела ЦК. Вы мне в Москву звонили. По поводу денег.

– Это вы?! А как же здесь оказались?

– Я выехал по вашей просьбе, в Жаловку. Но там меня захватили Тормашкин и его банда. Они меня пытали. У них есть такой Пончик, – произнося это имя, Перемогин вздрогнул всем телом, – зверюга из зверюг! Чтобы от них избавиться, я сорвал фуражку с милиционера и ударил его. Меня посадили. Но лучше здесь, чем рядом с этим Пончиком.

Иннокентий Сидорович повторно вздрогнул.

– А чего они от вас хотели? – спросил Красносеев.

– Денег. Они думали, что вы их мне передали.

– Кстати, насчет денег. Вы мне, Владлен Борисович, так и не сказали, где же они, – встрял в разговор чекист.

– А вы, тоже кстати, мне не рассказали, как сюда попали. Вы же на Пикре желали остаться, – ушел от прямого ответа Красносеев.

– За этот Пикр и посадили. Выдворили меня с того острова как бывшего разведчика. А здесь измену Родине пришили. А я, может быть, Пикр Родиной считаю!

– А все же, Владлен Борисович, где же деньги? – спросил Перемогин.

– Да, деньги…Их забрали ГАИшники, которые нас арестовали. Я думаю, что они их присвоили.

К троице, двое из которой погрустнели после сообщения третьего, подошел Потапыч.

– Владленушка, ребята бежать предлагают.

– Бежать? А как же это можно осуществить?

– Через полчаса всех на прогулку поведут. Во дворе забор низкий. Перепрыгнем и убежим.

Все получилось, как и предполагали. И на прогулку повели, и забор оказался низким, и перепрыгнуть удалось. Но о чем не подумали – была погоня. Она заставила разбиться бежавших зеков на мелкие группы.

Отделившись от остальных, Оглядкин и Тормашкин, не сговариваясь, побежали к посту ГАИ за городом.

Красносеев и Потапыч заскочили в подъезд ближайшего дома и побежали по лестнице вверх, к чердаку. На третьем этаже они увидели приоткрытую дверь. Чердак же был на замке.

– Давай сюда!

Владлен Борисович влетел в квартиру. Потапыч последовал за ним.

На улице послышался лай собак и топот милицейских сапог.

– Отсидимся здесь, – сказал Красносеев и на цыпочках прошел в комнату.

Возле телевизора сидела неухоженная полноватая женщина со слабыми следами прежней красоты. Она, затаив дыхание, смотрела сериал. Прихода незваных гостей она не заметила.