Моя последняя игра - Владислава Мека

— Нет. Ты слишком прост. Создавать видимость и не зная, что творишь, рушить правила — пожалуйста, но настоящий Иуда не такой. Это паук, что уже втерся к вам всем в доверие. Так, как? Хотите поиграть по-взрослому? Или же до сих пор верите, что удача будет на вашей стороне?

— Я не против — после минуты тишины подал голос Ник — ребят не знаю, как вы, но я думаю, что с ней у меня по-любому больше шансов.

— Предатель! — рявкнула Натали.

Ник только руками развел и улыбнулся. В отличии от остальных, его история пострашней будет. И, наверняка, никто из них не знает, что на самом деле сделал Мэттью Фоулер, чтобы выжить. «Survive» — это его девиз по жизни. Он был бы подозреваемым?1 на роль Иуды, если бы я доподлинно не знала, что Людовик глубоко презирал этого парня и, как не странно, восхищался им. Мэттью убил отца и мать, чтобы самому остаться в живых. У него был выбор, умереть вместе с семьей или же убить семью и уйти. Он убил и… ушел…

Больше книг Вы можете скачать на сайте - Knigochei.net

«— Нет! Пожалуйста, нет! Только не Мэтти! Я умоляю вас! — эта тетка своими воплями выводит меня из себя. Как разоралась!

Вообще-то Фоулеры выглядели, как образцовая семья. Приклеенные улыбки, обеды всей семьей, походы по воскресеньям в церковь… А еще они были редкостными фанатиками, собственного сына за малейшую провинность стегали розгами. Мэттью, которого эта крикунья просила оставить в живых, забившись в угол со страхом и предвкушением наблюдал, как Монти методично избивает отца семейства. Я тоже наблюдала, только за Мэттью.

Людовик сидел на диване и щелкал пультом от телевизора переключая с одного религиозного канала на другой, периодически морщась. Меня он посадил к себе на колени и свободной рукой шарил под моим платьем, одетым на голое тело.

— Монти, заткни ее! Она меня уже достала! — не выдержал Людовик и выплескивая свое недовольство до крови прокусил мою шею, ниже затылка. Меня тоже стали раздражать вопли, не столько из-за крика, сколько из-за того, что доставалось мне, а не этой дуре.

— Без проблем, хозяин — оскалился Монтер и заехал тетке в челюсть, раздался характерный хруст и эта полоумная разоралась еще громче.

— Я попросил тебя ее заткнуть, а не заставить нас оглохнуть. И вообще пора закругляться. Какой у нас там план был, Детка? — а я почем знаю? Будто он меня в свои планы посвящает.

— Убить их? — предположила я.

— Как всегда милосердна — в голосе Людовика мне почудился упрек и я невольно вжала шею в плечи — нет, Детка план таков… Эй, ты, мальчишка? — повернулся Людовик к Мэттью.

— Д-да? — заикаясь паренек все же обратился к Людовику, смельчак.

— Хочешь жить? — скинув меня с колен на диван и попутно оголяя мои ноги, бедра, поясницу и часть спины, Людовик встал и подошел к Мэттью. Тот лишь на секунду отвел глаза, чтобы рассмотреть полуголую меня.

— Не пялься, малец, если не хочешь ослепнуть — предупредил его Монти, зная хозяйские замашки.

— Так, хочешь жить? — опять завладел всем вниманием парня, Людовик.

— Да — уже уверенней кивнул Мэттью.

— Тогда… Ммм, чтобы такого придумать?… О! Придумал! Убей своих родителей и будешь свободен! Ну, как, согласен? — улыбнулся от уха до уха этот псих.

— Насмерть? — я прыснула, он с такой наивностью смотрел на Людовика, будто тот ему поиграть предлагал, хотя, так и есть, предлагал.

— Естественно. Заключим сделку? Что предпочитаешь? Пистолет, нож…

— Топор — Мэттью встал на ноги и выразительно глянул в сторону Монти, возле которого лежал вышеозначенный предмет.

— Ты только глянь на него! Ну иди, возьми топор — глаза Людовика расширились, но он так же, как и я не особо верил, что паренек решится.

Мэттью молча подошел к Монти и поднял топор. Перехватил его посильней обеими руками, размахнулся… и снес собственному отцу пол головы. Я открыла рот, поняв, что носом дышать не получается. Кажется, у меня приступ паники или шок, уж не знаю.

— Ну и где теперь твой Бог, папа? — Мэттью радостно, будто услышав веселую шутку, засмеялся и проделал то же самое с кричащей матерью.

— У него явно талант — восхитился Монти, когда парень, отбросив топор направился к двери.

— Теперь я могу идти? — обернулся он у самого выхода, обращаясь к нам, но смотрел почему-то на меня.

— Можешь — кивнула я — все по-честному.

— Люблю честные сделки — и он ушел.»

Я всего на секунду отвлеклась вспоминая, а ведь этот парень действительно чокнутый. Но, при этом самый здравомыслящий, какие противоречивые черты в одном человеке, но мне нравится. Я улыбнулась Нику:

— Рада, что для тебя по-прежнему жизнь превыше любых ценностей.

— Еще бы, я слишком дорого за нее заплатил, что бы сейчас так дешево отдать — улыбнулся в ответ Ник, он понял о чем я и еще понял, что мне все равно. А это важно, для таких, как он.

— Я тоже, пожалуй присоединюсь, если ты не против — посмотрел на меня Данте.

— Отчего же? Пожалуйста — Данте удивленно приподнял бровь, я скопировала его выражение, неужели он думает, что я упущу такой экземпляр только потому, что зла? Нет. Он не настолько безнадежен, чтобы отдавать его Людовику.

— Грин? — Дэвид вопросительно глянул на Уайта. Самое время узнать, как сильно хочет мести Грин, готов ли он ради возмездия поступиться своей ненавистью ко мне?

— Нет. Я сам по себе — Грин поднялся со стула и направился к выходу.

— Дурак — бросила я ему в спину.

— Что ты сказала? — медленно развернулся ко мне лицом Грин, на котором заходили желваки.

— Что слышал. Ты — дурак — развела я руками.

В тот момент никто бы не смог его остановить, когда он бросился на меня. Одним ударом ноги снеся парту на своем пути, Грин кинулся и перевернув стул мы оба полетели к дальней стене. Он оказался сверху, в паре сантиметров от меня блеснули его глаза, как у бешеной собаки, что перед смертью решила еще побороться за жизнь.

— Я скажу тебе кто… — мой шепот ему на ухо, обдавая горячим дыханием — ну, что? Все еще хочешь убить меня и уйти?

— Доказательства?

— А их нет. Но, мы оба знаем, что я права, не так ли, Грин? — не удержавшись я лизнула мочку его уха языком, будто пробуя на вкус. Грин дернулся и сжав в кулаках, лацканы моего пиджака прошипел:

— Сука! Какая же ты — сука!

— Это означает «Да»?

— Да! Будь ты проклята, это означает «Да»! — парень вскочил с меня, больно пихнув локтем в бок и отошел, хорошо еще, не пнул, а то я прямо чувствовала его желание.

— Вы чего творите! Грин, мать твою, ты с катушек окончательно слетел?! — Дэвид подскочил к парню и хорошенько встряхнул его за плечи.

— Отойди от меня! Ну! — толкнул тот Грэма и бесцеремонно толкнув Натали, рявкнул — не ходите за мной! Особенно ты, Натали, я приду, как успокоюсь!

— Какая экспрессия — кряхтя я начала подниматься, больная спина взвыла после неудачного падения, да и ноги держали мое тело не особо уверенно.

— Помочь — подошел ко мне Данте.

— Сама справлюсь — отмахнулась я — смотрю остальные тоже не против поучаствовать в, тебя Натали даже спрашивать не стану, ты ведь у нас «хвостик» Уайта, Ну, а ты Грэм?

— Не нравится мое новое имя? — прищурил глаза Грэм.

— Почему? Нормальное, но фамилия больше подходит.

— Тебе видней. Так каков план?

— План? А нет никакого плана, кроме того, что вы больше не станете фонтанировать идеями перед Кукловодом. Как вы могли убедиться, он большой любитель притворять чужие фантазии в реальность.

— Значит то, что случилось с моей семьей было твоей фантазией — Дэвид на удивление равнодушно спросил. На удивление.

— Хочешь, я совру и скажу «да», если тебе станет от этого легче?

— Мне все равно. Скажи, лучше почему ты единственная, кто до сих пор жив?

— Нет уж. Так не интересно. Вы хотите знать вещи совершенно вас не касающиеся. Вместо этого задайте другой вопрос.

— Какой? — Натали невольно подалась вперед.

— «Как остаться в живых?» — пожала я плечами, говоря очевидные вещи.

— И как?

— Найти Кукловода первыми и убить.

День восьмой

Я не буду кричать во всё горло. Каждый сам услышит то, что он хочет слышать.

— Серьезно? Четыре часа утра — простонала в трубку Лала.

— Серьезно — хохотнула я.

— Киса? Это ты? Nu inţeleg… (я не понимаю — по — румынски) — кажется, она удивлена куда больше, чем я рассчитывала.

— Не стоит так удивляться. Да, это я. Bună Dimineaţa (доброе утро). Ce Faceţi? (как дела). Номер ты не сменила, значит — хорошо?

— А ты мне звонишь, что может означать только одно, твои дела — не очень — заговорила на нормальном языке Лала, румынский я почти не знала, а все, что учила за столькие годы успела позабыть.

— Как сказать. Я — жива. А это уже что-то — как приятно слышать родной голос.