Тайна эльфийских струн (СИ) - Максим Арх

вновь покрылся испариной, и перевёл взгляд на давно стоящего с оттопыренными ушами секретаря, который был единственным эльфом из всех присутствующих на Совете. Да не просто эльфом, а Высшим эльфом. Именно Высшие эльфы считались самыми патриархальными среди всей эльфийской расы. Они чтили традиции древности и принимали к себе лишь тех, кто доказал на деле свою преданность к эльфийскому делу чистоты и духовности.

— Лови ушастого!! — захрипел маг огня, глядя, как секретарь, в мгновение ока схватив бумаги, телепортировался к дверям, ведущим из зала заседаний. — Фростов, замедлялку на него!

Но маг воды и льда не мог сразу выполнить это, потому что находился от услышанного в состоянии прострации.

И быть бы беде, если бы маг земли не сориентировался быстрее всех. За миллисекунду до того, как секретарь успел сгенерировать ещё один межпространственный прыжок на десять метров, Ёфов сотворил прямо под его ногами пятиметровую болотную жижу, в которую маг-ученик, работающий секретарём в Совете, со всего маху и угодил.

К этому времени уже пришёл в себя самый старый из живущих в волшебном мире Эллирры магов — Лёд Фростов. Он быстро прочитал заклинание холода и заморозил болотце на тридцать секунд, тем самым намертво обездвижив эльфа.

(секретарь)

— Немедленно отпустите меня! Я ни в чём не виноват! — резонно заметил секретарь, пытаясь с помощью магии огня растопить вечную мерзлоту, в которой оказались его ноги до колена.

— Прекрати, Филииль. Ты же знаешь, что я высший мастер, и не тебе, подмастерью, пробовать расколдовать то, что сколдовал я, — констатировал очевидное маг воды и, повернувшись к Главе Совета, произнёс: — Очевидно, что информация, которую услышал наш секретарь, не подлежит никакому разглашению. Что будем делать?

— Какие будут предложения? — тяжело дыша, обратился к коллегам Пламень Фаербол.

— Может быть, превратить его в глыбу льда и снести в ледник? — покосившись на секретаря, предложил маг земли.

— Отпустите меня немедленно! — не переставал настаивать солнечный эльф.

— Зачем? И почему ты собираешься уйти во время заседания? Ведь оно ещё не закончено, — нахмурившись, спросил своего работника маг огня.

— Да мне, э-э, — на минутку только выйти.

— Куда?

— В туалет, — тут же нашёлся секретарь.

— Врёшь ты всё!

— Не вру. У меня появились срочные дела! Я их сделаю и сразу вернусь. Правда-правда.

— Какие ещё дела? Стучать собрался, ушастый⁈ — взревел маг земли и ударил кулаком по столу.

— Не стучать, а докладывать, — парировал его слова эльф, высокомерно подняв подбородок. — И прошу ушей моих не касаться, ибо имеющий уши, да услышит! А я как раз тут кое-что услышал. И это очень важная информация. О таком я обязан доложить главе рода! И я намереваюсь это сделать любой ценой. Долг крови зовёт меня! Так что немедленно отпустите. Или я за себя не ручаюсь.

— Филииль, — встав из-за стола и подойдя к эльфу, доверительно произнёс Глава Совета Мудрецов, — ты давно работаешь у нас. Если ты помнишь, перед поступлением к нам на службу, ты давал клятву секретности. Ты клялся, что никогда и никому не расскажешь о том, что услышишь в этих стенах. Ты это помнишь?

— Помню. Ну и что?

— А то, что тебе не кажется, что сейчас — именно такой случай? И ту клятву, что ты дал, пришло время исполнить.

Высший эльф поморщился, глядя, как маг воды обновил заклинания льда, попытался пошевелить вмороженными в лёд пальцами ног, убедился, что шанса выбраться у него нет и зло, скрипнув зубами, проскрежетал:

— Всё так, как Вы и говорите. Однако при приёме на работу я не давал клятвы, что буду скрывать кощунства по отношению к моей расе!

— Филииль, ты же слышал, что произошедшее с Древом Жизни было случайностью, — залпом выпив стакан искрящейся минеральной воды, заметила пришедшая в себя после обморока магесса воздуха Аркана Аировна.

— Случайностью⁈ — истерически хохотнул эльф. — Да над древнейшей Иггдрасиль ваш паладин издевался более полугода! Он сто восемьдесят дней с утра и до ночи долбил по бедному телу Изначального Древа. И мало того, что сам совершал вопиющий грех и святотатство, но и вовлекал в него новичков, тем самым уродуя их моральные ценности. Ведь они, только пришедшие в наш мир, могли наблюдать, как унижается и уничтожается сам стержень нашей Великой эльфийской культуры! Так разве такое пренебрежение к основам нашей жизни не достойно всяческого обсуждения на сходе нашего рода? Разве не должен я рассказать нашим жрецам о том, как относятся к нашим духовным стержням люди, которые, по сути своей, стоят на несколько ступеней ниже, чем мы, к пониманию всего сущего и вообще к мирозданию?

— О ступенях мы давай с тобой поговорим в другой раз, а сейчас навостри свои уши и услышь меня, — решил расставить все точки над «i» маг огня. — Осознаёшь ли ты, что если такая информация попадёт к вашим верховным вождям, то они немедленно расторгнут все союзнические договоры и наверняка объявят нам войну?

— Я не могу этого знать наверняка. Но в том, что их реакция будет чрезвычайно жёсткой — не сомневаюсь!

— А теперь подумай, что будет происходить на наших и ваших границах, когда это произойдёт. Как думаешь, Тёмные и Серые останутся в стороне? Думаешь, будут просто смотреть на нашу междоусобицу? — маг подошёл к столу, судорожно глотнул воды и неожиданно для находящихся в зале, разбив пустой стакан об пол, закричал: — Да они нас всех перещёлкают поодиночке! Они тут камня на камне не оставят! — вновь подошёл к секретарю. — Ты же сам это прекрасно знаешь, Филииль. Сам всё это понимаешь! Ты уже опытный секретарь. Секретарь, который владеет всей полнотой информации. Фактически, ты пятый член нашего Совета. Неужели ты не видишь тех последствий, которые непременно начнутся, если информация отсюда уйдёт в мир? Неужели тебе чужда наша идея объединения двух народов в один сплочённый социум?

Эльф задумался. Поджал губы, постоял так несколько секунд в задумчивости, а затем, встав по стойке смирно, чётко произнёс:

— Я не могу предать свой народ! — и по слогам: — Не-мо-гу!! Это у вас — у людей, за предательство «хлоп» и голова с плеч. А у нас — у эльфов — привяжут верёвками к корням Древа Жизни и корни эти будут, впиваясь в тело, пить кровь до тех пор, пока нарушавший закон не умрёт. И продолжаться это может очень и очень долго, — поёжился и, ощутив, как его вновь подморозили, продолжил: — Поэтому нет, нет и ещё раз нет! За какую-то эфемерную идею об объединении и дружбе я свой народ не предам.

Лорд Фаербол прикрыл глаза, раздумывая над тем, что ему необходимо в