Меч и ятаган - Дэвид У. Болл

самого суда, который судил женщин за блуд. Как-то раз в порыве страсти он ударил Елену, и оказалось, что это приносит ему доселе неведанные высоты наслаждения. Он ударил ее снова, на сей раз сильнее. Елена сбежала из его дома и больше туда не вернулась. Следующим был рыцарь ордена Святого Иоанна, молодой красавец из Арагона, у которого она ходила в любовницах, пока великий магистр не приказал всем рыцарям принести обет целомудрия. Следующим был священник.

– Никто не сравнится в лицемерии с рыцарями, кроме священников, – сказала Елена. – По ночам он делил со мной постель, а днем все повторял мне, что я шлюха и буду гореть в аду! Все, что мне задолжал, он оставил себе и сказал, что отдаст деньги служению Христу от имени моей заблудшей души!

С тех пор Елена решила, что лучше заниматься этим с разными мужчинами за определенную плату, причем деньги брать вперед: никаких сложностей, никаких проповедей, никаких разъяренных жен. Она спала с образованными людьми, которые повидали мир, и в ее голове зародились мечты о том, что где-то ее ждет жизнь получше, чем на Мальте. Она продолжила свое занятие даже после того, как нашла Фенсу. Никто в Мекор-Хаким не знал, чем она зарабатывает на жизнь, но никто и не спрашивал. В Мекор-Хаким было не принято слишком сильно лезть в дела других людей.

Домой Мария плыла на мягком приятном облаке знания: она избежала чумы, стала женщиной и узнала тайны мужчин и женщин – и все это в один день.

Тем не менее ту ночь она тоже провела без сна.

Теперь она хранила три умопомрачительные тайны, приятные и развратные одновременно.

Евреи, воры, а теперь еще и блудница.

Три греха, а значит, в три раза более жаркое адское пламя.

Она не молилась и не просила у Бога наставить ее на путь истинный. Это было уже не важно. Все это было не важно.

Что касается евреев, главное – не присоединяться к их субботней трапезе или другим службам. Надо просто всегда уходить до того, как это все начинается, чтобы сохранить свою бессмертную душу. Ну так, на всякий случай.

Воровство ее вообще не смущало.

Что же до блудницы, то они связаны навеки. Елена была идеалом. Мария понимала, что если бы была мужчиной, то влюбилась бы в нее.

Мария и Елена не сходились в своих взглядах на мир лишь в одном – в новообретенной мечте Марии научиться читать.

– Да ты скорее полетишь на луну на соколе, чем научишься читать, – говорила Елена. – Ну кто станет тебя учить? В школы берут только дворянских сыновей, а ты девчонка, к тому же из бедных. И даже если кто-то и научит тебя читать, что ты будешь читать? Украдешь книгу?

– Куплю.

– На что?

– Я могу стать блудницей, как ты!

– Ты слишком юна, – иронично взглянула на Марию подруга.

– Мне уже тринадцать! А тебе самой всего пятнадцать!

– Дело не в том, сколько тебе лет, а какая у тебя грудь! Пусть сначала вырастет, а то ты пока как доска. Еще год-другой подожди.

– Ну тогда я могла бы научиться читать вашу «Мегиллу»!

– Глупенькая! – рассмеялась Елена. – Она же на иврите! Тебя сожгут на костре за одну мысль об этом!

Мария покраснела от стыда за собственное невежество. Она даже не могла отличить иврит от итальянского. Идея была совершенно безумная. Ни у кого из ее знакомых не было ни одной книги. Никто из ее знакомых не умел читать, кроме некоторых строительных дел мастеров, ну и, конечно, отца Сальваго, к тому же она не знала, умеет ли он читать на настоящих языках – на языках, на которых люди говорят по-настоящему. Он читал только великую Библию, а Мария знала, что там все написано на латыни, но латынь никто не знает, даже ее мать, которая могла повторять наизусть целые пассажи, понимала из них всего три-четыре слова, а остальное ей казалось сущей бессмыслицей. У рыцарей, конечно, были книги, но они держали их для себя и с простолюдинами дел не имели. Некоторые мальтийские дворяне умели читать, даже женщины, но они были такими же высокомерными, как и рыцари, и никогда бы не снизошли до такой простушки, как Мария. А у знавших ее людей книги встречались еще реже, чем деньги.

Мария была просто одержима этой идеей, но не могла объяснить, почему для нее это так важно. Даже мужчина, умеющий читать, мало где мог применить свои умения, хотя ее отец, вдруг поняла она, мог бы стать исключением, если бы захотел. У него был талант к работе с камнем, но ему не суждено было стать кем-то поважнее обычного каменщика, потому что он не умел читать план. Он был не глуп, просто не хотел пытаться. Когда Лука смотрел на листы, которые исписывали инженеры, его глаза округлялись от страха, как будто в словах содержалась какая-то жуткая тайна. Поэтому выходцы с Родоса и греки, умевшие читать, всегда руководили строительными работами, а такие, как Лука Борг, были у них в услужении или выполняли простую работу, например возводили обычные стены, для которых план был не нужен.

Однако если мужчине чтение могло в чем-то помочь, то женщине – нет, по крайней мере не на острове Мальта. И все равно Мария не могла оставить эту идею. Закрыв глаза, она тут же видела таинственные письмена в итальянской книге. Раз она научилась считать до ста – а она и правда научилась! – то почему бы ей и не научиться читать?

Наконец она решила спросить у отца Сальваго. Мария догнала его после службы, когда он уже направлялся в свой домик за церковью, и пошла рядом. Они обменялись любезностями, и наконец святой отец понял, что она чего-то от него хочет.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь, Мария? С твоими родителями все в порядке?

– Я… да, благодарю, дон Сальваго, у них все хорошо… Мне нужна ваша помощь, вот! – выпалила она. – Научите меня читать!

– Читать?! – изумленно переспросил священник, поначалу решив, что ослышался.

– Да, читать! – храбро улыбнулась она и кивнула.

Сальваго молчал, ожидая, что Мария скажет, что это все шутка. Но она смотрела на него с искренней надеждой.

– Ты серьезно?

– Да, святой отец! Пожалуйста, научите меня!

– Ты глупа и дерзка! – презрительно произнес священник и зашагал дальше. – Я не учитель, Мария, а священник. Ступай домой! – бросил он через плечо.

По дороге из церкви Святой Агаты Мария проходила мимо обержа Франции, общежития, где жили многие франкоязычные рыцари. Она заглянула в окно и увидела длинные полки, на которых стояли ряды томов в кожаных переплетах. Раньше она не обращала на них внимания, но сейчас они вдруг показались ей кораблями, покидающими Великую гавань и уносящими ее неведомо куда, в те страны, где девочкам не запрещено мечтать.

Наверное, именно поэтому она и хотела научиться читать – потому что ей это было запрещено. Она и сама толком не понимала, почему это так важно, – просто знала, что это так.

Глава 8

Каждое утро Нико вставал до зари и ложился спать в ночи. Он уже привык проводить бóльшую часть времени на верфях с Леонардусом. Каждое утро он проводил час-другой с Амирой, которая учила его искусству ведения хозяйства и обычаям этого дома. Самой большой пыткой для него оказалось то, что раз в две недели ему нужно было мыться. Он пытался протестовать, но тщетно. Раз в две недели купание для прислуги было обязательным.

Нико научился менять постельное белье и стирать одежду.

– Разве женщины не лучше подходят для такой работы, госпожа? – спросил он у Амиры, пока тер щеткой халат.

– Хозяин никогда не путешествует в компании женщин, – ответила она. – Ты должен научиться удовлетворять все его потребности.

Его научили выбирать специи на рынке, оценивать жирность и свежесть цыплят, а также качество сторакса, используемого для приготовления духов, которые Фарук дарил своим женам. Нико научился солить рыбу и считать деньги. Амира отправляла его к сказочнику на базар, а потом он пересказывал ей услышанные там сказки. Она жадно слушала его и уверяла, что хозяину очень нравятся такие развлечения и он будет доволен. Нико подавал ей закуски и прохладительные напитки