Договор на счастье (СИ) - Софья Беккет

Сейчас для нас никто не существует. Весь мир замер на пару мгновений, предоставив нас друг другу. И мы забираем от них сполна.

Глава 19

Игнат

Я злой, как бешеный пёс. Для полноты картины мне не хватает только пены изо рта. Хотя, по ощущениям у меня скоро из носа будет вырываться пламя, чтобы спалить здесь всё нахрен. Как я зол на отца даже представить страшно. Там наверху, когда я зашёл в его кабинет, на пару мгновений появилось желание его убить. Еле сдержался.

Это же надо так облажаться, застать своего папашу, трахающим на своём рабочем столе секретаршу. Теперь эта картина вечно будет стоять перед глазами. Она лежит на столе в расстёгнутой блузке, а его правая рука с обручальной печаткой, сминает её огромную грудь, пока левой он обхватывает её обнажённое бедро. Как он мог так поступить с мамой? На сиськи что ль повёлся?

Они меня даже не заметили. А я вдруг оцепенел, застыл как статуя, выхватив взглядом только его руку, кольцо и грудь. Внутри же наоборот разгоралась буря. Сотни разных мыслей вмиг пронеслись в голове, но я лишь, сжав руки в кулак, тихо вышел из кабинета. Даже дверью не хлопнул.

Стартанул сразу к Андрюхе. Кто ещё может меня понять, если не брат? С кем могу поделиться? Без стука врываюсь и, не теряя время на приветствия, сразу перехожу к делу.

— Ты знал?

— И тебе привет, — здоровается, не отрывая глаз от своего ноутбука. — О чём?

— О его любовнице? — брат поднимает на меня вопрошающий взгляд, в котором я читаю полное непонимание. Стиснув зубы, медленно и чётко проговариваю главное, упираясь указательным пальцем в стол при каждом произнесённом слове.

— Отец в данный момент трахает в кабинете свою сисястую секретаршу.

В конце, хлопнув ладонью по столу, разворачиваюсь к окну, в надежде, увидев на улице игру ветра, остыть. Помогает так себе, но перевожу дыхание и продолжаю.

— Завёл интрижку у всех на виду. Он даже дверь не запер, настолько ему срать. И я всё это дерьмо увидел собственными глазами, — снова поворачиваюсь лицом к Андрюхе, изображаю кривую ухмылку и падаю в кресло напротив. — Вот так вот, брат!

— Секретарша говоришь? — задумчиво тянет, облокачиваясь на спинку кресла. — Но у неё груди-то нет, размер минус первый, тощая как вобла.

— Отлично! Просто прекрасно! Он что… эскортницу себе в кабинет притащил?

— Почему эскортницу? Может это кто-то из сотрудниц, — и это предположение брата выбивает из меня не только хорошие мысли, но и истерический приступ смеха.

— Да? А у нас компания или притон? Я б себе тоже выбрал, — и уже серьёзно спрашиваю. — Знаешь её?

— Не знаю. И впервые это слышу. Я же не видел её, в отличие от тебя, — язвит Андрей.

— Я тоже её лицо не видел, только волосы, грудь и ноги.

— Ну, разумеется! На что ещё тебе смотреть.

— Вот не сейчас. Оставь свои шутки для друзей и других ситуаций. Ты понимаешь, что он делает? Это порочит не только его, но и маму, и нас. Заметь, я ещё о работе ничего не сказал.

— Думаю это случайность, Игнат, — как-то устало говорит, потирая пальцами переносицу. — Он этого точно не хочет. В конце концов, он взрослый здоровый мужик.

— Конечно, — произношу вслух, а сам думаю, как много я про его возраст скажу, если придётся.

— Да, он наш отец. И тебе, возможно, неприятно, что он изменил маме. Но…

— Никаких, блин, но! — перебиваю, а брат продолжает.

— …Если бы ты застукал так друга или меня, ты бы говорил по-другому.

— Ты тоже Нике изменяешь?

Тут меня просто несёт. Речь идёт о нашей семье, которую отец ставит под удар, а этот его ещё и оправдывает. Ушам своим не верю! И за столько лет впервые узнаю такое об отце. Я считал его образцовым семьянином, почти вымирающим видом идеального мужчины. Он ведь так любит маму. Мне же не могло это казаться столько лет.

— Не передёргивай! — рычит на меня Андрюха. — Не изменяю. Ситуации бывают разные. Я бабами сыт, как и ты. И до Вероники их было много, сам знаешь. Но я уже четыре года как счастливо женат, чего и тебе однажды желаю. У меня нет потребности в другой.

— А у него значит есть?

— Игнат, родители в браке больше тридцати лет, — говорит так, словно отчитывает неразумного ребёнка. Только я уже не мальчик, не нуждаюсь в наставлениях. И вижу, видимо, больше некоторых. — Кто из нас знает, как оно будет дальше? И лично у меня нет никакого желания копаться в их отношениях. Нас это не касается.

— Это пока. А если он бросит мать, ты также будешь в стороне?

— Не бросит, — мне б его уверенность.

— Или подарит этой девке часть акций? — чего я, конечно, не допущу.

— Что ты несёшь? Отец никогда так не поступит. Не придумывай того, чего нет!

— Нам надо узнать кто она. Какие у них отношения. И главное: чего она хочет. Что надо ему, я итак видел.

— Сразу скажу: меня в это не впутывай! — лишая меня союзника, сообщает защитник отца. — Своих дел по горло. Кстати, и ты бы делами занялся.

— Считай, что уже. Я всё решу, не сомневайся.

Встаю с кресла и покидаю кабинет брата. Придётся самому во всём разбираться. Терпение у меня ангельское, ждать умею. Информацию всё равно добуду. Если она работает здесь, это будет просто. Женский коллектив у нас преобладает, а значит сплетен предостаточно. Эта новость не могла остаться незамеченной.

Сложнее будет с поиском бумаг и щедрых подарков. В чистую любовь соплячки к старику никогда не поверю, значит, мне есть что искать. И я непременно их найду.

Глава 20

Андрей

После разговора с братом, работа не клеится совсем. Я солгал Игнату. Знал я всё: про отношения родителей, про всех бывших любовниц отца, про девчонку, про её отношения с отцом, про псевдодоговор с подарками. Поэтому уверен, что об акциях компании речи не ведётся. Да и с Валерией по работе успел пообщаться, так и познакомились. Хорошая девчонка. К тому же фигуристая и красивая, взгляды мужиков сразу цепляет. У нас пол офиса втихаря слюни по ней пускают, но ведут себя нормально. Знают, что умная, а таких обычно боятся. Вот и отца всем этим зацепила.

А Игнату об этом как скажешь? И главное: что? Что я знал! Давно знаю! Уже двенадцать лет как. Такое просто так не переваришь за день. А он