«Фаустники» в бою - Андрей Васильченко

Полигонные испытания Офенрора

Несмотря на то что Панцерфауст и Панцершрек поступили на вооружение германской армии еще в 1943 году, нацистская пропаганда стала описывать их как «чудо-оружие» лишь во второй половине 1944 года

Бои за Беелитц продолжались несколько дней. Погибло семьдесят шесть мирных жителей, включая пятнадцать детей. «Это было отчаянное сражение, — вспоминал батальонный командир из дивизии „Теодор Кернер“, — и пленных никто не брал». Он и его подчиненные пришли в ужас, когда советские солдаты захватили дом, в подвале которого находились их раненые боевые товарищи. Молодые немецкие военнослужащие — многие из них настолько юные, что жители Беелитца называли их не иначе как «киндер-солдатами», — поначалу испытывали сильную «танкобоязнь» перед советскими тридцатьчетверками и тяжелыми ИСами. Но уже через два дня они сумели подбить с помощью Фаустпатронов четыре советских ИСа. Командир подразделения Петер Реттих отмечал, что его подчиненные проявляют «чудеса храбрости и самоотверженности», затем он добавил, что посылать таких юнцов в самое пекло сражения «не просто постыдно, но и преступно».

Остатки французских эсэсовцев продолжали сражаться до последнего в двух местах: лесных массивах за границами Берлина и у имперской канцелярии. Битва на уничтожение в районе деревни Хальбе продолжалась в течение 28 и 29 апреля. Советские войска, поддержанные массированным огнем тяжелой артиллерии и «катюш», атаковали противника с юга. Многие молодые немецкие солдаты были настолько потрясены силой советского огня, что, по выражению одного из деревенских жителей, буквально «накладывали себе в штаны». Местные селяне прятались по подвалам домов, и, когда к ним приходили юнцы из Вермахта, они давали солдатам какую-нибудь одежду, чтобы те могли переодеться в штатское. Однако эсэсовцы старались предотвратить этот процесс, угрожая солдатам расстрелом. Харди Буль находился в подвале вместе с семьей, другими деревенскими жителями и военнослужащими Вермахта — всего около сорока человек, — когда там появился эсэсовец, вооруженный Фаустпатроном. Он был явно готов применить к ним оружие. Взрыв в таком небольшом помещении, безусловно, убил бы всех его обитателей. Однако стоявший за дверью солдат Вермахта оказался проворней и выстрелил эсэсовцу в спину. Существует много других свидетельств о вооруженных стычках между военнослужащими Вермахта и войск СС во время боев у Хальбе, однако все они требуют дополнительного подтверждения.

Панцершреки активно использовались в ноябре 1944 года в борьбе с англо-американскими танками на Западном фронте

В то же самое время военнослужащие дивизии СС «Нордланд» прекрасно знали, что русские находятся уже очень близко от рейхсканцелярии. Три танка Т-34 совершили попытку прорыва на Вильгельмштрассе, но были подбиты французскими добровольцами с помощью Фаустпатронов. Французские добровольцы, окопавшиеся на Вильгельмштрассе, были настолько голодны, что, когда в их расположение кто-то привел захваченного в плен советского солдата, они немедленно вскрыли его вещевой мешок в поисках продовольствия. Напуганный пленник рассказал французам, что он не русский, а украинец и что на следующий день его командование наметило новую большую атаку. К тому времени в батальоне «Шарлемань» оставалось не более тридцати человек. Основным оружием добровольцев являлись Фаустпатроны, взятые из запасов рейхсканцелярии. Последние несколько «тигров» из батальона «Герман фон Зальца» были переброшены к Тиргартену — против советских танков, поддерживающих стрелковые части 3-й ударной и 8-й гвардейской армий. Советским стрелкам требовалась также и мощная артиллерийская поддержка, поскольку все окна и двери рейхстага были либо забаррикадированы, либо замурованы кирпичом. Ценой больших усилий бойцам удалось достичь главного входа, но здесь они наткнулись на сильный заградительный огонь с верхних этажей и балконов здания. В памяти старшего лейтенанта Беляева, свидетеля той атаки, навсегда остались пятна крови на его громадных колоннах. От разрывов гранат и Фаустпатронов во многих коридорах и комнатах возникли пожары, и вскоре все помещения были заполнены едким дымом.

Фаустпатроны активно использовались в национальных формированиях, выступавших на стороне гитлеровской Германии. Это были румынские солдаты, венгерские хонведы. Достались Панцерфаусты и «борцам за незалежность» из состава Украинской повстанческой армии (УПА). Так, например, перед рейдом из Черного Леса в Дрогобычину (1944 год) краевой командир УПА издал приказ о пересмотре состава вооружения повстанческих формирований. К тому времени практически все «повстанцы» были вооружены автоматами. Каждый рой имел по два пулемета, на чету приходилось по несколько легких и тяжелых гранатометов, сотни имели Фаустпатроны и минометы. Все это было неплохо в плане огневой мощи, но делало повстанческие отделы тяжелыми, неповоротливыми, зависимыми от большого обоза. Поэтому возникла необходимость реорганизации отделов в аспекте вооружения. В данной ситуации речь не шла о применявшихся в УПА немецких гранатометах однократного действия типа Фаустпатронов. Количество таких гранатометов и так постоянно уменьшалось вследствие боевого применения.

Противотанковая группа на марше. Для транспортировки Панцершрека, как правило, требовалось два человека. Один нес собственно оружие, второй коробку с зарядами к нему (август 1944 года)

Если части Красной Армии на вылазки «повстанцев» отвечали своей контратакой, то четовой концентрировал на советских солдатах всю огневую мощь четы. Во время контратаки, подкрепленной танками, часть повстанцев вела огонь из Фаустпатронов и противотанковых ружей по наблюдательным бойницам танков, другие бросали связки гранат под гусеницы.

Фаустпатроны использовались власовцами во время первого боя, в который были посланы части Русской освободительной армии (РОА). По приказу Власова и генерал-майора Трухина полковник Сахаров составил из отборных добровольцев батальона охраны, учебного лагеря в Дабендорфе и юнкерской роты ударную группу из трех взводов, которыми командовали лейтенанты Анихимовский, Малый и А. Высоцкий. Командиром группы стал Сахаров, его заместителем — капитан граф Ламсдорф. О своей готовности участвовать в первом фронтовом сражении заявили подавляющее большинство личного состава батальона охраны и многие курсанты дабендорфских курсов, причем бывшие офицеры Красной Армии готовы были пойти в бой рядовыми, что свидетельствует о высоком боевом духе власовских солдат. Ударная группа Сахарова была вооружена штурмовыми винтовками, автоматами, Фаустпатронами. Перед выступлением на фронт Власов на учебном полигоне к юго-востоку от Берлина обратился к группе с прощальной речью, в которой дал солдатам понять, что от них зависит дальнейшее существование РОА.

Генерал Власов, которого Гиммлер поздравил с успехом его «смелой и отважной боевой группы», на заседании КОНР (Комитета освобождения народов России) 27 февраля 1945 года в Карлсбаде сообщил членам Комитета об этом первом бое подразделения РОА с частями Красной Армии. Члены Комитета с энтузиазмом встретили это сообщение. Смелость власовцев, проявленная в трудных обстоятельствах, была расценена «как пример нерушимой боевой морали, как свидетельство политической силы РОА». Успех в бою под Вриценом заставил снова обратиться к мысли об использовании боевой мощи РОА для укрепления Восточного фронта, на котором положение было особенно угрожающим. 9 февраля 1945 года Гиммлер сообщал Гитлеру: «В настоящее время я буду больше применять эти русские подразделения». С этой целью в группу армий «Висла» были переброшены из Мюнзингена 10-й и 11-й истребительно-противотанковые дивизионы из состава 1-й дивизии РОА, а из дивизии «Добериц» — русские 13-й и 14-й истребительно-противотанковые дивизионы, которые присоединились к противотанковой бригаде «Россия» под командованием подполковника Галкина и вместе с несколькими немецкими бригадами были подчинены штабу сформированной противотанковой дивизии «Висла». Начальник штаба группы армий генерал-лейтенант Кинцель выдал бригаде боевые предписания на предстоящие бои в Берлине. Вооруженная штурмовыми винтовками и Фаустпатронами и оснащенная грузовиками, русская противотанковая бригада стояла «в полной боевой готовности к применению в особо опасные моменты» в районе Альт-Ландсберг — Вернейхен, к востоку от Берлина, за «позицией Вотана», параллельной Одеру линией обороны между Эберсвальде и Фюрстенбергом. Незадолго до начала крупной советской наступательной операции бригада была переброшена во Фридланд, куда к этому времени была стянута 1-я дивизия РОА.