Первая люболь - Катрин Исаева

целовать меня. Уверенно. Бережно. Нежно. Мой первый взрослый поцелуй уносил в небеса и был вкусом пирожка с вишневой начинкой.

Мои ноги дрожали, и чтобы не упасть от переполняющих эмоций, я вцепилась пальцами в его куртку, интуитивно прижимаясь к своему Воину еще ближе.

– Ты моя, Роза… Слышишь? – Он оторвался только для того, чтобы набрать побольше воздуха, а затем снова поцеловал.

И я ответила. Ласково и робко, на его сладкий настойчивый поцелуй, такой горячий, что казалось, снег вот-вот начнет таять и вокруг зацветут сады.

– А ты мой… – пробормотала я шепотом, и легкая улыбка появилась на его лице. – Ты мой, Митя… – добавила дрогнувшим голосом, мечтая, чтобы он никогда больше не выпускал меня из своих объятий в свете уличного фонаря.

– Твой. Конечно, твой, моя девочка… – Он целовал снова и снова, не давая мне шанса опомниться или отдышаться.

* * *

Мы прощались около моего подъезда уже два часа, а казалось, минут пятнадцать.

– Мить, мне пора! Мне правда пора…

– Эй, поцелуй еще раз. Не жалей на меня поцелуев!

– Ну, Воинов…

Он наклонился и нежно прильнул к моим губам, побуждая ответить. Голова кружилась от волнения, колени тряслись. Его теплые мягкие губы сводили меня с ума, и я еле стояла на ногах.

– До завтра, цветочек, – прошептал он около моих губ, придвинув еще ближе к себе.

– До завтра. И, Мить, пожалуйста, не прогуливай… – пробормотала я, глядя в его влюбленные глаза.

– Ты шутишь? Да я теперь буду нестись в школу, как на крыльях! – неожиданно он отпечатал на моих щеках еще парочку сахарных поцелуев. – И запомни: теперь ты моя девушка! Поняла?

– Поняла… – Я чмокнула его в нос.

Мои виски пульсировали, сердце подпрыгивало, а в животе порхали тысяча бабочек.

– Пока…

– Пока!

– ТЫ ТЕПЕРЬ МОЯ ДЕВУШКА, РОЗА! – заорал Дима, стоило мне приоткрыть железную дверь подъезда.

– Безумец! – прыснула я от смеха.

– М-О-Я! – продолжил кричать как ни в чем не бывало, стягивая шапку и размахивая ей, как флагом.

– ВОИНОВ, ШАПКУ-ТО НАДЕНЬ! – Я ощутила болезненный трепет в груди: он только недавно перестал кашлять и снова так пренебрежительно относился к своему здоровью.

– До завтра, цветочек! – произнес уже гораздо тише, все так же не сводя с меня горящих глаз.

– Счастливо… – Я прижала кончики пальцев к губам, отправляя ему самый невесомый ласковый и заключительный поцелуй на сегодня, после чего, наконец, скрылась в подъезде.

Открыв дверь в квартиру, я скинула с себя одежду и понеслась в комнату, стремительно включая свет и раскрывая занавески. Он ждал! Ждал, когда я поднимусь, все так же продолжая стоять в свете уличного фонаря. От улыбки в уголках губ начало покалывать. Я энергично махала рукой, не в состоянии оторваться от силуэта высокого парня в черной куртке-косухе.

Мой.

– Систер, ты дома?

Я вздрогнула от неожиданности, нехотя прикрывая занавеску.

– Дома, ага… – Я развернулась на озабоченный голос Лешки, доносящийся из коридора.

– У нас есть антигистаминное? Что-то весь чешусь, как пришел! – Брат угрюмо развел руками, останавливаясь на пороге моей спальни.

– Должно быть в аптечке. Сейчас посмотрю… – Я сделала пару шагов, но тут же замерла, пораженная неожиданной догадкой.

Увы, его аллергия на собачью шерсть никуда не делась! С грустью вспомнила о несчастном четвероногом друге, которого пришлось оставить в приюте. Я решила завтра же его проведать и накормить.

– Вот, держи! – Я протянула брату лекарство, отыскавшееся в ящике с медикаментами, и вернулась в свою комнату.

Приняв душ, я натянула чистую пижаму и легла в кровать, когда тишину квартиры разорвал настойчивый звонок в дверь.

– Наверное, мама вернулась, – произнесла я еле слышно, вздохнув с облегчением, присаживаясь и натягивая забавные тапки-мышата. Но не успела я выйти в коридор, как брат вновь без стука распахнул дверь.

– Роз, тебе просили передать… – Леша протянул длинный тонкий сверток, закрученный в плотную бумагу, не сводя с меня цепких глаз.

– Спасибо… – внутри меня все перевернулось.

– Это тот парень, с которым вы играли в спектакле, да? Воинов? Ты все-таки решила с ним связаться? – пробурчал он недовольно.

– Я теперь его девушка! – выдала я, расправив плечи от гордости.

– Жаль… – Брат язвительно скривился.

– Иди делай уроки! Или завтра с утра будешь дрыхнуть?

– Не твоя дело, мамочка! – Поморщившись, Лешка вышел за дверь, а я, крепче прижимая цветок к груди, машинально одернула занавески.

Боже. Он снова стоял напротив моего окна.

Мое сердце защемило, наполняясь новым, сшибающим с ног, волшебным чувством. В эту секунду я поняла, что безоглядно его люблю. Люблю так, что дышать трудно. Не отрывая взгляда от Мити, быстро разорвала бумагу, сжимая в ладони прохладные упругие лепестки.

Роза.

Еще краше, чем та, предыдущая.

Но теперь этот цветок имел какой-то космический смысл.

Через несколько дней зима закончится.

Самая долгая, странная и непостижимая зима.

Зима, перевернувшая все с ног на голову, сделавшая меня самой влюбленной и счастливой девушкой на земле.

Я приблизилась к окну, вырисовывая кончиком пальца аккуратное маленькое сердечко. Митя, каким-то чудом углядев мой жест, вывел такое же в морозном воздухе, и, сложив руки рупором, прокричал:

– ТЫ ТЕПЕРЬ МОЯ ДЕВУШКА, РОЗА!

Дух захватило от волнения и эйфории – он был без перчаток. Решила завтра же провести воспитательную беседу о том, как важно тепло одеваться зимой. Не хватало еще, чтобы снова заболел!

Подъездную дорожку осветил свет автомобильных фар. Около нашего подъезда остановился внедорожник Артака Ашотовича. Спустя мгновение Арабаджан-старший вышел из машины и, обогнув ее спереди, открыл пассажирскую дверцу, помогая маме выбраться на заснеженную улицу.

Отправив Мите заключительный воздушный поцелуй, я закрыла шторы, не желая становиться свидетелем сцены прощания мамы и ее ухажера. Хватит с меня потрясений за один вечер.

Я набрала воды в любимую вазу и поставила розу возле кровати, продолжая безостановочно улыбаться своим мыслям.

Я теперь Митина девушка!

Глава 19

ВОИН

Все, о чем я теперь мог думать, – это губы Розы, распухшие от моих поцелуев.

Вернувшись домой, я обнаружил идиллическую картину – мать сидела в кресле за просмотром сериала, а в коридоре аппетитно пахло жареной картошкой. Во дела!

– Мить, есть будешь?

– Спасибо, я не голоден! – Без лишних разговоров прошел в свою комнату, закрыл дверь и плюхнулся в кресло.

Несколько минут так и сидел с закрытыми глазами, стараясь не упустить ни одной детали нашего первого свидания. Еще недавно рассмеялся бы в лицо, если бы кто-то сказал, что такое возможно: я, Дима Воинов, буду, как дурачок, скакать у девчонки под окнами.

Но Роза особенная.

И заметив ее на территории приюта для собак, понял,