Пол Пот. Камбоджа — империя на костях? - Олег Самородний

керосин, ткани, нитки, сталь, чугун, гипс, кокс, минеральные удобрения, пшеницу, сахар, продукцию легкой промышленности, одежду, сигареты, тракторы, бульдозеры, трейдеры, тепловозы, краны, электрогенераторы, сортировочные машины, сеялки, буксиры, дорожные катки, электропилы, различные инструменты, кинокамеры, кинофильмы, кинопроекторы, мотыги, швейные машинки, лопаты, велосипеды и другие товары.

Ежемесячно в порту Компонгсаома швартовалось от 6 до 14 китайских торговых судов, за исключением середины 1978 года, когда в преддверии большой войны между ДК и СРВ, количество приходивших в Компонгсаом кораблей из Китая увеличилось до 30 в месяц. Китайские суда шли к берегам Кампучии обычно под китайскими флагами. Но в целях маскировки на подходе к Компонгсаому поднимали флаги ДК.

Специально для торговли с социалистическими странами «красные кхмеры» создали Кампучийскую компанию внешней торговли (ФОРТРА), главными партнерами которой были внешнеторговые организации КНР. Стоит отметить, что ни один из счетов ФОРТРА не содержал никаких сумм. Оплата за товар осуществлялась в различных формах, в основном, на основе взаиморасчетов, когда деньги как таковые не двигались.

Китай оплачивал львиную долю импорта Демократической Кампучии из капиталистических стран. Торговлей с капстранами занималась кампучийская внешнеторговая фирма «Рен Фунг», зарегистрированная в Гонконге. Счета этой фирмы по производившимся закупкам оплачивались одним из китайских банков в Гонконге, который обслуживал внешнеторговые операции КНР. На протяжении всего периода деятельности основным партнером «Рен Фунг» была крупная гонконгская фирма, контролировавшаяся Пекином.

Для осуществления внешнеторговых финансовых операций «красные кхмеры» создали Банк внешней торговли, который тесно сотрудничал с Центральным банком Китая.

Китай оказывал «красным кхмерам» и гуманитарную помощь. Китайские врачи работали в центральных больницах Кампучии. Одновременно они обучали кампучийский медперсонал, основам современной медицины, включая простые хирургические операции и методы рентгена. Медицинские бригады прибывали из Китая для оказания экстренной помощи при ликвидации серьезных эпидемий, вспыхнувших в Кампучии в 1976 году. С помощью китайских специалистов была построена фармакологическая фабрика.

Немногочисленные кампучийские студенты, которых «красные кхмеры» отправляли на учебу за границу, учились в КНР. «Красные кхмеры» открыли два технических училища, в которых готовили квалифицированных рабочих. В 1978 году в Пномпене была открыта высшая техническая школа, программа обучения которой предусматривала подготовку высококвалифицированных техников за семь лет и инженеров — за десять лет. Наряду с кхмерскими интеллектуалами, вернувшимися из-за границы, в учебных заведениях Демократической Кампучии работали и китайские преподаватели.

Китайцы помогали «красным кхмерам» издавать цветной журнал на английском языке о достижениях кампучийской революции под названием «Демократическая Кампучия продвигается вперед». Журналистские делегации из КНР регулярно посещали Кампучию. Китайцы работали переводчиками и дикторами в китайской редакции «Радио Пномпеня». Китайские кинематографисты снимали документальные фильмы о Демократической Кампучии, в которых показывалась счастливая и трудолюбивая страна крестьян и рабочих. В Кампучии демонстрировались китайские документальные и художественные фильмы, выступали различные артистические коллективы, в том числе и знаменитая труппа китайских акробатов.

Несмотря на огромную и разностороннюю помощь КНР, «красные кхмеры» никогда не позволяли китайским экспертам выходить за рамки их служебных функций технических советников.

Ценная помощь КНР не приводила к большей свободе передвижения по Кампучии китайских дипломатов, которые почти все время проводили в Пномпене. Их поездки в провинции для осмотра финансировавшихся Китаем объектов, скорее, походили на туристические экскурсии. «Красные кхмеры» редко разрешали оставаться вне Пномпеня больше, чем на одну ночь. В поездках по провинциям китайских дипломатов сопровождали, по меньшей мере, два джипа с охраной, которые стерегли сотрудников посольства КНР.

Дипломаты других стран полагали, что у китайских коллег сложились с «красными кхмерами» исключительные отношения, что вызывало некоторые трения среди дипломатического корпуса. Возможно, основанием для подобных умозаключений служило то обстоятельство, что посольство КНР располагалось отдельно от прочих дипломатических миссий, а до ноября 1977 года радиосвязь китайского посольства с Пекином была единственной нитью, которая связывала Пномпень с внешним миром.

В действительности, китайцам столь же трудно работалось с кампучийцами, как и другим дипломатам. В начале 1977 года между посольством КНР и МИД ДК даже возникла серьезная напряженность, поскольку один из самых близких друзей Китая, министр информации Демократической Кампучии Ху Ним вдруг бесследно исчез, а «красные кхмеры» ничего не говорили китайским дипломатам о судьбе их кхмерского друга. Лишь после свержения «красных кхмеров» стало известно, что Ху Нима обвинили в сотрудничестве с зарубежными спецслужбами, арестовали и расстреляли.

Неоднократно высокопоставленные представители КНР затрагивали вопрос о положении китайского этнического меньшинства в Демократической Кампучии. Лидеры «красных кхмеров» воспринимали эти запросы как попытки вмешательства во внутренние дела ДК, поэтому отвечали уклончиво, мол, кхмерские хуацяо живут, как и все кампучийцы.

Надо сказать, что лидеры «красных кхмеров» не жаловали местных китайцев. Хотя, с началом гражданской войны в 1970 году в рядах «красных кхмеров» были созданы вооруженные подразделения, состоявшие исключительно из китайцев, но в 1973 году эти отряды были расформированы.

На начало 1975 года в Кампучии проживало примерно 430 тысяч китайцев. В начале 1980-х годов численность китайских жителей Кампучии оценивалась в 280 тысяч человек. Таким образом, правление «красных кхмеров» не смогли пережить порядка 150 тысяч кампучийских хуацяо.

Нельзя сказать, что «красные кхмеры» убивали китайцев по этническому признаку. Например, начальник тюрьмы S-21, более известной как музей геноцида Туолсленг, в Пномпене Канг Кек Иеу (он же Дуч) был более китайцем, чем кхмером, поскольку его отец был чистокровным китайцем, а мать — наполовину китаянкой. Кхмерские хуацяо жили в городах и совершенно не были приспособлены к физическому труду. Им особенно тяжело приходилось в сельскохозкооперативах, где они умирали от болезней и непосильной для них крестьянской работы.

Возможности правительства КНР, а тем более персонала китайского посольства, влиять на внутреннюю политику «красных кхмеров» были очень ограничены. Как и другие иностранные представители, китайские дипломаты фактически находились под домашним арестом в своем посольстве. Несмотря на достаточную комфортабельность китайского дипломатического представительства с большим плавательным бассейном, просторными офисными помещениями, столовой, собственным китайским поваром и продуктами питания, которые еженедельно доставлялись из Пекина, китайские дипломаты тяготились бездельем. Только два-три раза в неделю они встречались с сотрудниками МИД ДК для поддержания рабочих контактов. Днями китайские дипломаты не имели никакой формальной причины для выхода из посольства, куда «красные кхмеры» привозили редкие официальные публикации: бюллетени новостей, брошюры, газеты и журналы.

В дипломатическом корпусе нарастали возбуждение и недовольство. Наступил момент, когда иностранные дипломаты более не могли выносить такого положения и начали просто прогуливаться пешком по Пномпеню. Несмотря на постоянные просьбы «красных кхмеров» не гулять без разрешения, дипломаты все равно продолжали свои прогулки, в которых их всегда сопровождали один или два вооруженных солдата, следовавших примерно в пятидесяти метрах сзади. Не говоря уж о том, что на каждом углу стояли вооруженные