Ломоносов: к 275-летию со дня рождения - Нина Уткина

Неизбежные в поэтических одах прозрачные аллегории и символы (лилии и струи Секваны, т. е. Сены, символизировали Францию, раненый лев — Швецию, луна — Турцию и т. п.) не мешали современникам разбираться в ломоносовских трактовках событий, развертывающихся в мире. Он говорил о подталкивании Швеции усилиями Франции и Турции на войну с Россией, перипетиях турецкого вопроса, опасности со стороны «необузданного гиганта», т. е. прусского короля Фридриха II. Экземпляр оды 1748 г., посвященной Елизавете, сразу же по выходе ее в свет М. И. Воронцов отправил русскому посланнику в Швеции Н. И. Панину, вероятно, полагая, что тому будут небезынтересны содержащиеся в ней мысли, особенно касающиеся напряженных в то время русско-шведских отношений. В одах, написанных по случаю воцарения Петра III и рождения Павла, внимание привлекалось к дипломатическим осложнениям, связанным с препятствиями, чинимыми маньчжурской династией правителей Китая русским судам, плавающим по Амуру.

Но в поэзии Ломоносова, особенно в его одах, содержались не только отклики на злободневные события; читатель находил здесь развернутую систему социальных воззрений, неуклонно проводимую программу социальных изменений, разумеется преподнесенную в форме, соответствующей характеру торжественных посланий.

Глава V. Новые идеи об обществе — обществу

оциальные идеи складывались у Ломоносова в определенную концепцию. Ее смысл он раскрывал, обращаясь к образу Петра I. С ним сравнивались все последующие самодержцы России, каждому из них поэт как бы предписывал оживить тень великого предка, воплотить в себе его черты, продолжить начатые им дела. Практически во всех хвалебных одах, обращенных к лицам царствующего дома, настойчиво проводится идея преемственной связи с Петром. Собственно, в них воспевается то, что напоминает, точнее, должно напоминать Петра I. Елизавета славится как «дщерь Петрова», воцарение Петра III — повод, чтобы сказать:

Петра Великого обратноВстречает Росская страна

Наследнику Павлу дается совет — «с великим Прадедом сравнися» (3, 8, 562), Екатерине II он рекомендует идти «Великому Петру во след» (3, 8, 800).

Образ Петра еще сохранялся в памяти современников Ломоносова, но он, «желая в ум вперить дела Петровы громки» (3, 8, 697) и поддержать эту память, пишет «Слово похвальное блаженныя памяти государю императору Петру Великому» и начинает работать над поэмой «Петр Великий». Его привлекала преобразовательная деятельность Петра, он видит в нем прежде всего энергичного реформатора, осуществляющего те изменения, необходимость которых давно назрела. Петр — «Россов Обновитель» (3, 8, 136). Ему удалось положить конец феодальным раздорам, ослаблявшим Россию в период влиятельного боярского правления. Враги России убедились, что при нем уже «не местничество здесь» (3, 8, 727), а сплоченное государство. С энтузиазмом поддерживал Ломоносов меры, принятые для быстрого роста в стране заводского, мануфактурного производства, внутренней и внешней торговли. Эти меры не только усиливали Россию, поднимали ее престиж среди европейских держав, они вносили существенные изменения в социальные устои страны. Предпринимательская, торговая деятельность искони была не дворянским делом; развитие горнодобывающих предприятий, заводов, мануфактур, торговли выдвигало новые социальные силы на сцену русской истории. Некоторые их представители в петровское время получили доступ к государственному управлению. Царь охотно брал на государственную службу незнатных сограждан, не имеющих никакого отношения к потомственному дворянству, и опирался в своих начинаниях на их знания и талант.

Самые большие похвалы Ломоносова заслуживал Петр за внедрение в России науки, которой принадлежала большая роль в развитии промышленности, экономики страны. Но наука была также мощным средством изменения социального строя, прежде всего из-за ее воздействия на те сферы деятельности, с прогрессом которых менялась расстановка социальных сил. Кроме того, она, вовлекая в свою сферу выходцев из разночинных слоев, поднимала их к общественно значимой активности. Ломоносов, осознавая это, прилагал максимум усилий для облегчения доступа в науку демократическим элементам.

Полное сочувствие Ломоносова вызвала политика Петра I относительно духовенства. Подрыв автономии церкви, ликвидация ее претензий на доминирующее положение в государстве лишали церковь того могущества, которым она обладала в период расцвета феодального строя.

Ломоносов увлеченно описывал простоту поведения царя, которого солдаты, матросы, строители могли видеть «в поте, в пыли, в дыму, в пламени», видеть в своем сообществе, за одним столом, «туюже приемлющаго пищу», о котором они знали, что он «все мастерства и работы испытал собственным искусством» (3, 8, 610; 594; 598).

Ломоносова восхищает у Петра «жадность к познанию»; новый стиль, соответствующий эпохе быстрых преобразований, он видит в речи Петра, отмечая, что ей свойственны ясность, четкость, простота и лаконичность — «безпритворная в словах краткость, в изображениях точность» (3, 8, 606).

Фигура Петра, в преобразованиях которого подчеркивались прогрессивные черты, приобретала под пером Ломоносова значение идеала, символа, выражающего фактически социальные замыслы и устремления самого Ломоносова.

Реформы петровского времени открывали возможности для развития социальных сил, являющихся носителями иных социальных отношений, идущих на смену феодальным устоям, но они были рассчитаны на укрепление основ дворянской государственности. Тема поддержки дворянства, защиты его прав и привилегий абсолютно чужда Ломоносову, ее просто нет в его произведениях. Он выдвигает на первый план те проблемы, которые впрямую связаны с защитой новых социальных сил, и прежде всего широких народных слоев. Он предлагает свой критерий ценности и полезности любого акта государственной деятельности: «Всякое благодеяние тем больше, чем ширее в народах простирается...» (3, 8, 678). Государственный деятель, монарх обязан думать в первую очередь о народе, о тех мерах, которыми можно облегчить его существование.

В оде, написанной по случаю воцарения Екатерины II, выдвинут общий принцип государственного правления, который был адресован не только новой императрице.

Услышьте, Судии земныеИ все державные главы...

Так начинает поэт свое обращение, цель которого — продиктовать основное социальное требование, лапидарно выраженное в одной фразе: «Народну наблюдайте льготу...» (3, 8, 778).