Время тигра - Энтони Бёрджес

Нэбби Адамс услыхал крик биляля во тьме, утверждавшего, что нет Бога, кроме Аллаха. Для правоверных начался еще один день. Но для ни во что не верящих лучше бы ночь продолжалась, прямо до рассвета воскресного утра. Будь он в доме четы Краббе, сейчас слабо ворочался бы в приятном сне, полностью одетый, в плантаторском кресле. А потом тот самый бой четы Краббе, или теперь ама, в нежном утреннем свете принесли бы ему чашку чаю. Если Мошна, конечно, случайно не охраняла бы кресло и ревнивым рычанием не отпугнула бы чай. Потом пара стаканчиков джина на завтрак, потом первое за день пиво в кедае. Нэбби Адамс мысленно вернулся приблизительно на неделю назад в невинное детство. Его изгнали из Рая, как из другого Рая изгнали его отца,[39] за грешное желание вкусить запретное. В случае самого Нэбби Адамса – не яблоко, а донышко единственной бутылки джина. Он со стыдом и злобой заснул, переполненный снами о красочной счастливой Индии, лишенной всяких опасностей в далеком прошлом.

Проснулся с первым лучом, слыша стоны с пола и рычание из-под койки. Очнулся Флаэрти, иссушенный, больной, негнущийся, как доска.

– Ох, боже, проклятая спина. Старина, я парализован, все лицо омертвело. Ох, зачем вы меня здесь оставили? Почему по-христиански не поступили, не уложили в постель, зная, что это ваш долг? Ох, я умираю. – И захромал прочь. Нэбби Адамс услышал рухнувшую на пружины кровати тяжесть, пару стонов, потом тишину.

Снова проснулся, когда солнце сплошь окрасило воздух в лимонно-желтый цвет и принялось окрашивать сырую прохладу. У койки стояла чья-то фигура, украдкой попивая чай. Сквозь слипшиеся веки Нэбби Адамс разглядел Джека Кейра, скупого, как дерьмо распроклятое, стащившего чашку чаю, которую бой принес Нэбби Адамсу. Он стащил ее, зная, что Нэбби Адамс редко дотрагивается до чая, тогда как сам Кейр, всеми силами экономя, отказывался что-либо платить за уборку и предпочитал есть один раз в день, посылая за кэрри на пятьдесят центов. Нэбби Адамс снова закрыл глаза.

В девять часов проснулся совсем, с сильной жаждой. Немного полежал, гадая, как раздобыть нужный доллар. Ворпол не даст, Кейр тем паче, Флаэрти не сможет, только не сейчас. Куки? Нет, больше нет. Нэбби Адамс надел штаны, шлепанцы и пошел вниз. Неделю назад он отдал десять долларов из своего долга старому тукаю через дорогу. Десять долларов одолжил ему Краббе. Можно ведь попросить одну маленькую бутылочку?

В гостиной была постелена скатерть, возле рюмочек для яиц стояли две бутылки соуса. Никто еще не завтракал. Бой-повар озабоченно стоял у стола.

– Сайя т'ада вань, туан.

– Знаю, что у тебя денег нет, черт возьми. Я и не попросил бы, даже если бы были. – Гордый мужчина с собакой вышли, переправились через дорогу.

Воскресенье на кампонгской улице было просто обычным днем. Кедаи давно открылись, малайские ребятишки давным-давно ушли в школу. Нэбби Адамс мрачно шагал к лавке Гуан Mo Чана, Мошна брякала следом, мятые полосы пижамы объявляли всему свету о его срочных нуждах. В темной лавке толпилось все семейство. Старик выговаривал молодой бесформенной женщине, которая держала одного ребенка, другого вела за руку в темные глубины жилых помещений. Трое сыновей квакали что-то друг другу, наклонившись над единственным столом, один из них чистил золотой рот зубочисткой.

Нэбби Адамс сказал:

– Сату ботол.

Морщинистый старик сокрушенно хихикнул, разбирая счетные книги.

– Я все знаю, – сказал Нэбби Адамс. – В другой раз немножечко принесу.

– Дуа латус линггит, – начал старик.

Дуа ратус ринггит. Двести долларов, черт побери.

– Слушай, – сказал Нэбби Адамс, – если ты мне сейчас дашь бутылку, большой разницы ведь не будет, правда? – Семейство слушало, непроницаемое, ничего не понимавшее. – Я имею в виду, раз уже так дьявольски много должен, один доллар никому сердце не разобьет.

– Сату ботол, сату линггит, – сказал старик.

– Да нет у меня распроклятого доллара. Смотри. – Нэбби Адамс выхватил из кармана штанов старый бумажник, давным-давно изготовленный в Индии, разлезшийся по швам, содержавший только удостоверение личности, сложенное письмо и лотерейный билет. Он взглянул на лотерейный билет. Ни единого распроклятого шанса. – Вот, – сказал Нэбби Адамс, – возьми. Доллар стоит. А может принести триста тысяч. Я бы рискнул. Чертовски хороший шанс за одну бутылочку «Якоря».

Старик внимательно посмотрел на номер билета. Сын тоже подошел взглянуть. Другой сын глупо демонстрировал сдержанное возбуждение, но был усмирен отцовским кваканьем. «Что-то там с этим чертовым номером», – подумал Нэбби Адамс. Китайцам везет на счастливые номера.

Нэбби Адамсу дали маленькую пыльную бутылку «Якоря», спрятавшуюся у него в ладони. Он вышел вместе с ней, слыша кваканье всего проклятого семейства. Дураки чертовы. Как будто что-нибудь понимают в счастливых номерах. Впрочем, для пего, Нэбби Адамса, номер счастливый. Он получил за него маленькую бутылку пива. Максимум когда-либо полученного с лотерейного билета.

Китаец, хозяин лавки, и его семейство наблюдали за скованной удалявшейся фигурой Нэбби Адамса и за вилявшим крупом собаки. Потом снова взглянули на номер, квакая с великим волнением. Напоказ христиане, они все фактически были даосами, и их волновало сейчас расположение девяти цифр, легко составлявших Магический Квадрат:

Китайский Ной, император Юй, гулял однажды, после Великого Потопа, по берегам притоков Желтой реки. И увидел вылезавшую из реки черепаху со странным рисунком на спине. Этот рисунок волшебным образом сложился в его глазах в Магический Квадрат, идеальное расположение чисел инь-ян. Отсюда родился план переустройства мира и разработки идеальной системы правления.

Третий сын медленно записал цифры с билета Нэбби Адамса в виде квадрата:

4 9 2

3 5 7

8 1 6

Да, да! Как ни складывай – в строку, сверху вниз, по диагонали, – получишь 15, символ Идеального Человека. За пляшущим возбуждением последовал благоговейный страх. Может быть, на самом деле огромный желтый мужчина какой-нибудь бог; может, они обязаны скармливать ему все пиво, какое он пожелает. Смотрите, как за ним повсюду следует собака; у него власть над животными. Он выше обычного человеческого роста, говорит на незнакомом языке. А теперь дал бумажку с запечатленным на ней Магическим Квадратом.

– Надо нам обождать, пока результат в газете напечатают. Потом, когда выиграем, может, дадим ему курицу или даже маленькую свинью.

– Он не ест.

– Тогда, может, шесть бутылок пива.

– А счет?

– Он не знает, но счет его уже оплачен. Один человек, которому он с машиной помог в очень нехорошей аварии и не взял взятку, тот самый человек пришел и велел отослать ему счет. Так я и сделал, но большой мужчина этого еще не знает. Я ему никогда не скажу.

Сыновья захихикали над хитростью отца. Потом один сын сказал:

– Ведь сегодня день розыгрыша лотереи?

– Проверим по свету Луны. – Они пошли к китайскому календарю. – Да, сегодня будут напечатаны выигрышные номера. Английские газеты уже вышли, а китайская придет в полдень.

– Ждать недолго. Провидение ниспослало нам выигрышный билет всего за три часа до объявления результатов. Большого мужчину обязательно надо будет вознаградить пивом.

Большой мужчина вошел в обшарпанную гостиную столовой. Кейр ухмылялся над своей воскресной газетой, пока Ворпол разбивал вареное яйцо.

– Никак не разобью старое яйцо-ла. Хоть это-ла с острого конца. Бывали дни получше-ла.

– Кто-то в Ланчапе выиграл, – сообщил Кейр. – Не я, в любом случае. Игра для дураков. Шансов миллион против одного. Доллар не потратишь, знаешь, что у тебя доллар есть. Дома это два шиллинга четыре пейса, а на два шиллинга четыре пенса много чего можно сделать.

– Кто-то в Ланчапе? – переспросил Нэбби Адамс.

– Да, – ухмыльнулся Кейр. – Вы счастливчик?

Но Нэбби Адамс уже вымелся, спрятав бутылку в просторной ладони. Собака, задыхаясь, за ним.

В кедае Нэбби Адамс сказал:

– Вот твоя бутылка обратно. Давай-ка посмотрим на тот распроклятый билет.

Тукай изобразил глубокое сожаление. Сделка совершена, нет возврата. Теперь Нэбби Адамс был уверен до чертиков, что билет что-то выиграл, что они уже видели распроклятые результаты, именно поэтому тот молодой ублюдок так дьявольски разволновался, а старик, черт возьми, постарался поймать в ловушку его, Нэбби Адамса.

– Слушай, – сказал Нэбби Адамс, – мне нужен билет. Ты получаешь назад свое пиво, я получаю назад билет. Понял?

Старик предложил Нэбби Адамсу долларовую бумажку. Нэбби Адамс взбесился, собака залаяла.

– Если не получу распроклятый билет, разнесу твою чертову лавку. – Он грозил, огромный, сердитый. Китайское семейство сообразило, что с гневом даже второстепенного бога надо считаться. Тукай вытащил с полки пачечку лотерейных билетов, протянул один Нэбби Адамсу. Нэбби Адамс подозрительно посмотрел на него.