Ночные крылья. Человек в лабиринте. Полет лошади - Роберт Силверберг

Казалось, Манрул Седьмой пришел в недоумение.

— Вы, люди, временами озадачиваете меня. Ты говоришь, что вы поймали этого беглого Правителя и, как я понял, ты хочешь продать его нам, а оказывается, ты хочешь купить его. Зачем ты пришел? Это что, шутка?

— Вы позволите мне все объяснить?

Он сидел, глядя в задумчивости на зеркальную поверхность своего стола, пока я коротко рассказывал ему о своем путешествии из Рама со слепым Принцем, о том, как мы пришли в Дом Летописцев, о том как Принц соблазнил Олмэйн и о страстном, но, увы, жалком желании Элегро отомстить. Я сразу все поставил на свои места и объяснил, что пришел сюда только по принуждению и что я-то не собирался передавать Принца в их руки. Потом я сказал:

— Я понимаю, что Правители должны понести расплату. Но этот уже дорого заплатил за свою свободу. Я прошу вас сообщить Летописцам, что Принцу Рама даровано прощение и позволить ему продолжить свой путь в Иорсалем как Пилигриму. Тогда Элегро будет бессилен что-либо сделать.

— Что ты предлагаешь нам, — спросил Манрул Седьмой, — в обмен на помилование Принца?

— Я проводил исследования в хранилищах памяти у Летописцев.

— И?

— Я понял, что ищут ваши люди.

Манрул Седьмой внимательно посмотрел на меня:

— Откуда ты знаешь, что мы можем искать?

— В одном из самых глубоких отсеков Дома Летописцев, — спокойно ответил я, — есть видеозапись резервации, в которой жили ваши предки, насильно увезенные со своей планеты и ставшие пленниками Земли. Она в мучительных подробностях показывает их страдания. Это и есть неоспоримое доказательство справедливости Завоевания Земли планетой Н362.

— Невероятно! Но такого документа не существует!

По его реакции я понял, что попал в самое больное место.

Он продолжал.

— Мы проверили все существующие файлы. Сохранилась только одна запись жизни в резервациях, и мы не увидели на ней своих людей. На ней представители негуманоидной расы, пирамидальной формы, возможно с Якорных звезд.

— Я видел эту запись, — сказал я ему. — Но есть и другие. Я потратил много часов, чтобы найти их, просто мне очень хотелось знать о тех несправедливостях, которые мы когда-то творили.

— Указатели…

— …иногда не полные. Я обнаружил эту запись случайно. Сами Летописцы не имеют понятия, что она существует. Я помогу вам найти ее, если вы оставите Принца в покое и отпустите его целым и невредимым.

Прокуратор какое-то время молчал. Наконец он сказал:

— Ты озадачиваешь меня. Я не могу понять, негодяй ты или человек высочайшей добродетели.

— Я знаю, что такое преданность.

— Но предать секреты своего союза…

— Я еще не Летописец, я только ученик, раньше я был Наблюдателем. И я не допущу, чтобы вы наказали Принца по прихоти рогатого глупца. Принц в его руках, и только вы можете освободить его. Поэтому я вынужден предложить вам этот документ.

— Который Летописцы тщательно вычеркнули из своих указателей, чтобы он не попал в наши руки.

— И который Летописцы по небрежности перевели в другое место и забыли об этом.

— Я сомневаюсь в этом, — сказал Манрул Седьмой. — Эти люди не допускают небрежности. Они просто спрятали эту запись и разве, передавая ее нам, ты не предаешь свою планету? Сотрудничая с ненавистным врагом?

Я пожал плечами.

— Я хочу освободить Принца Рама. Все остальное меня не касается. Я сообщаю вам местонахождение документа в обмен на освобождение Принца.

Завоеватель изобразил на лице некое подобие улыбки.

— Это не в наших интересах оставлять на свободе членов бывшего союза Правителей. Ваше положение двусмысленно, вы понимаете? Я бы мог вырвать у вас местонахождение документа силой, и Принц был бы у меня в руках.

— Да, конечно, — согласился я. — Я рискую. Но я исхожу из того, что люди, которые пришли сюда, чтобы отомстить за давнее преступление, должны в основе своей быть честными. Я в вашей власти, а местонахождение документа у меня в голове, можете взять.

Теперь он рассмеялся, и было видно, что он в хорошем настроении.

— Подожди минуту, — сказал он и произнес на своем языке несколько слов в переговорное устройство из янтаря. В комнату вошел еще один человек. Я сразу узнал его, хотя его кожа уже не была такой яркой, как в то время, когда он странствовал со мной в виде Мутанта Гормона. Он улыбнулся мне своей обычной улыбкой и сказал:

— Приветствую тебя, Наблюдатель.

— И я приветствую тебя, Гормон.

— Меня зовут Викториус Тринадцатый.

— Теперь меня зовут Томис Летописец, — сказал я.

Манрул Седьмой заметил вслух:

— Когда это вы успели так подружиться?

— Во время Завоевания, — ответил Викториус Тринадцатый. — Тогда я выполнял обязанности старшего разведчика, встретил этого человека в Талии, и мы вместе пошли в Рам. Но мы скорее были спутники, а не друзья.

Я вздрогнул.

— А где Воздухоплавательница Эвлуэла?

— В Парсе, я думаю, — сказал он небрежным тоном. — Она говорила, что хочет вернуться в Хинд, к своим.

— Ты любил ее, но только недолго?

— Мы были скорее спутники, а не любовники, — сказал Завоеватель. — Это было для нас временное увлечение.

— Для тебя, возможно, — сказал я.

— Для нас.

— И ради этого временного увлечения ты вырвал у человека глаза?

Тот, кто когда-то называл себя Гормоном, пожал плечами:

— Я сделал это, чтобы преподать гордому человеку урок гордости.

— Тогда ты говорил, что сделал это из ревности, — напомнил я ему. — Ты говорил, что тобою движет любовь.

Викториус Тринадцатый, казалось, теряет ко мне интерес. Манрулу Седьмому он сказал:

— Почему этот человек здесь? Зачем вы вызвали меня?

— Принц Рама в Паррише, — сказал Манрул Седьмой.

Викториус Тринадцатый был неожиданно сильно удивлен.

Манрул Седьмой продолжал:

— Он — пленник Летописцев. Этот человек предлагает странную сделку. Ты знаешь Принца лучше, чем любой из нас. Я прошу у тебя совета.

Прокуратор кратко изложил ситуацию. Тот, кто когда-то был Гормоном, слушал вдумчиво и молча. В конце Манрул Седьмой сказал:

— Проблема в следующем: дадим ли мы амнистию Правителю, который сегодня находится вне закона?

— Он слеп, — сказал Викториус Тринадцатый. — Он уже не обладает властью. И даже если он все еще силен духом, он не представляет для нас опасности. Я считаю, что нужно пойти на эту сделку.

— Есть определенный риск в том, чтобы оставить Правителя на свободе, — заметил Манрул Седьмой. — И тем не менее, я согласен. Мы принимаем условия. — А мне он сказал: — Назови нам местонахождение нужного нам документа.