Возьми номерок - Эми Доуз

пьяная. — Она притягивает меня к себе и берет за подбородок, проводя пальцами по моей бороде. — Я возбуждена и хочу переписать наши правила.

— Чееерт, — рычу я и подумываю о том, чтобы спать на улице под разбрызгивателями.

Это просто гребаное везение. Нора наконец-то признается, что хочет секса, но она слишком пьяна, чтобы я согласился на это. Я смотрю на нее сверху вниз, желая, чтобы она была трезвой, потому что мечтал об этом моменте дольше, чем готов сказать. Я хочу заставить ее кричать так громко, чтобы ее услышали чертовы лошади в конюшнях на расстоянии футбольного поля.

Девушка смотрит на меня полуприкрытыми глазами.

Она пьяна.

Я не занимаюсь сексом с пьяными.

Никогда не делаю этого пьяным.

Я выдыхаю от боли в груди.

— Позволь мне отвести тебя в постель.

Нора поднимает кулак в воздух.

— Чертовски вовремя, Мозер.

Я машу всем рукой, желая спокойной ночи, и мой член вопит на меня все время, пока помогаю спотыкающейся, пьяной Норе дойти до нашей спальни. Это будет самая длинная чертова ночь в моей жизни.

— Где твой чемодан? — спрашиваю я, поддерживая Нору, когда она, покачиваясь, стоит посреди спальни.

— В ванной, а что? — Она икает, медленно моргая густо прокрашенными тушью глазами.

— А как думаешь, сможешь найти свою пижаму?

Нора гримасничает.

— Зачем? Разве она не будут мешать нашему фальшивому сексу?

Она покачивает бедрами, что, я уверен, кажется ей соблазнительным, поэтому я поджимаю губы и стараюсь не смеяться над ней. Пьяная Нора очаровательна и расслаблена, и… мне нужно, чтобы она пошла надела пижаму и легла в постель, чтобы перестать искушать меня.

— Во-первых… нет понятия «фальшивый секс». Просто иди и переоденься, хорошо?

— Как скажете, босс. — Она хихикает и поворачивается, чтобы пройти в ванную.

Я быстро роюсь в своем чемодане в поисках штанов для сна и футболки. Чем меньше открытой кожи, тем лучше для нас обоих. Беру несколько дополнительных одеял и подушек из шкафа и превращаю диван в кровать для себя. Снимаю очки и сажусь ждать, пока она появится, мысленно перечисляя десять золотых правил инвестирования в акции, чтобы отвлечься от грязных мыслей. Избегайте стадного чувства, принимайте взвешенные решения, инвестируйте в бизнес, который вы понимаете…

Мой список прерывается, когда появляется Нора. Свет в ванной комнате не достаточно освещает ее, поэтому я не могу полностью разглядеть, что на ней надето, но что бы это ни было… этого недостаточно.

— Нора, какого хрена ты надела? — спрашиваю я, вставая и запуская руку в волосы.

— Это пижама, — говорит она, покачивая бедрами, чтобы пошевелить жалким подобием ткани, которая настолько прозрачна, что я могу видеть очертания ее тела. — Но на самом деле это шутка Рейчел… как и вибратор. Она каким-то образом нашла самую распутную, самую откровенную одежду, которая у меня есть… и это все, что есть в моем чемодане. Я должна была догадаться, что ей помогать упаковывать вещи — плохая идея. Маленькая засранка.

Нора проходит дальше в комнату, лампа рядом с кроватью отбрасывает на нее теплый свет, и теперь я могу в полной мере оценить шутку Рейчел. Я отвожу взгляд и смотрю в потолок, потому что пижама совсем прозрачная. Как и топ, который она надевала раньше, но на этот раз под тканью нет цветного бюстгальтера. На ней только пара бледно-розовых трусиков с крошечными тканевыми цветочками по краям и майка с такими же цветочками по подолу. Она свободная и струящаяся, и могла бы быть скромной, если бы не тот факт, что я прекрасно вижу ее розовые соски сквозь прозрачную ткань.

— Намного лучше, чем стриптизерша, — бормочу я себе под нос, глядя на потолочную лепнину.

— Что ты сказал?

— Ничего. — Я стягиваю с себя футболку и протягиваю ей. — Надень это.

Девушка пошатывается и, чтобы не упасть, хватается за мой пресс. Я хватаю ее за руки и убеждаюсь, что с ней все в порядке. Она задумчиво жует губу, пока пальцами исследует мой живот, даже не пытаясь скрыть тот факт, что оценивает меня.

— Ты не врал насчет шести кубиков.

Мой пресс напрягается от тихого смеха.

— Мне пришлось увеличить количество тренировок из-за твоих проклятых крупонов.

— Возможно, это самое приятное, что ты мне говорил. — Она улыбается и смотрит на меня, медленно моргая, а затем поднимает руки вверх, как ребенок, который ждет, когда его оденут. Когда натягиваю ей футболку через голову, она тянется вверх и прижимается губами к моим.

На мгновение я пробую ее на вкус, упиваясь мягкими, полными губами, по которым, честно говоря, чертовски скучал всю эту неделю, но затем заставляю себя отстраниться.

— Нора…

— Время фальшивого секса, Дин.

— Нет, — бормочу я, когда она поднимает подбородок, чтобы снова поцеловать меня. — Нора, ты пьяна. Обсудим это завтра утром.

Опустив подбородок, она смотрит на меня с замешательством.

— Я думаю, что мы уже прошли фазу обсуждения деловой сделки и что пришло время заняться фальшивым сексом.

С сожалением качаю головой, мой член кричит мне непристойности, потому что я знаю, что у нее под рубашкой.

— Не сегодня.

— Ты дразнилка, — кричит она, толкая меня в живот обеими руками не в силах сдвинуть ни на дюйм. Бросает на меня обвиняющий взгляд. — Ты сам… предложил мне свой член на двадцать минут со своим дурацким: «Когда тебя последний раз нормально трахали?», а теперь даешь заднюю! Я должна была догадаться, что ты морочишь мне голову. Возможно, я тебе даже не нравлюсь. Тебе просто нравилось флиртовать со мной все эти годы в пекарне ради какого-то извращенного удовольствия, которое ты получал, связываясь с взвинченной женщиной. И для протокола, Дин, я знаю, что я зажатая, ясно? Ты попробуй быть воспитанной Элейн Донахью и научиться отпускать контроль… это нелегко. Я много работала, чтобы стать тем, кем являюсь сегодня, и ты не заставишь меня чувствовать себя дурой…

Я прижимаюсь губами к ее рту, чтобы заставить замолчать. Она вскрикивает от неожиданности, но затем прижимается ко мне. Все эти теплые, сочные изгибы впиваются в мое