У Королевы любовник? (СИ) - Тумас Катерина

Адреса у Лины я получила некоторое время назад, осталось выбрать один из всех. Но по какому принципы осуществлять этот выбор? Хм, пусть будет местоположение. Посмотрим, какие из домов находятся в дорогом районе города. Ага, три штуки. Теперь… по названию. Вот, мне нравится “Белая вуаль”. Интересно, оно будет как-то обыгрываться внутри? Скоро узнаем.

Отправилась на дело я на следующий день ближе к вечеру. После маскарада народ уединённо отдыхал… Хотя кого я обманываю, прятались все, ведь кончился бал весьма эпично. Придворные пережидали, не показываясь друг другу на глаза. По доносам фрейлин и камеристок, жители Дворца ходили таки друг к другу в гости, правда тихо, не привлекая внимания. Сплетничали, небось, но ничего, ожидаемо.

Я выбрала своё самое дешевое платье, которое всё равно выглядело очень дорогим, волосы спрятала под чепец, а накидку одолжила у Ребекки, а то в королевском гардеробе ничего такого не нашлось. Она хотела меня сопровождать, куда бы я ни собралась, но я предпочла не раскрывать ей свои планы и тем более не брать с собой. Хотя признаюсь, было стремновато одной. Единственное, попросила Бекки вывести меня наружу, из Дворца, каким-нибудь скрытным маршрутом.

За воротами поймала экипаж, заплатила извозчику и покатила по названному адресу. Мужчина, услышав его, хитренько улыбнулся и пообещал держать язык за зубами. Я за понятливость накинула ему ещё монетку. Мне не жалко, а извозчику приятно.

Здание, в котором располагался дом дешевых удовольствий, выглядело в целом вполне обычным. Ничем заметно от своих соседей не отличалось. Но открыв дверь, я попала в нечто вроде огромного будуара: повсюду занавески, кружева, рюши, полупрозрачные ткани и девушки с юношами, обнаженные более положенного в приличном обществе. Кстати, все они носили на лице белую вуаль! Название заведения себя оправдало.

Пока я осматривалась, меня заметили, ко мне подошёл улыбчивый распорядитель, отличавшийся от работниц строгим прикидом, полностью скрывавшим его тело, даже воротник был. Он стоял в компании с женщиной, которая щеголяла подобным же нарядом, отсюда я сделала вывод, что это распорядительница. Видимо, женщин-клиенток обслуживает мужчина, а мужчин — женщина.

— Приветствую вас в обители исполнения желаний “Белая вуаль”, какое вы бы хотели осуществить сегодня? — спросил он и протянул мне гостевую вуаль. Мило. И ностальгично. Последние два года моей жизни на Земле, там бушевала эпидемия, нам всем приходилось носить санитарные маски. Вуаль, конечно, поприятней будет.

— Знаете, — я изобразила застенчивость на всякий случай, — у меня не совсем обычные вкусы…

— О, не волнуйтесь, госпожа, мы сможем удовлетворить их, я уверен! Расскажите подробней.

Распорядитель отвёл меня в сторонку в одну и ниш у входа, которые, похоже, как раз для обсуждения заказов и использовались.

— Ничего такого, но… в другом доме… меня посчитали странной. Вот я и пришла к вам.

— Не томите, вы уже распалили моё любопытство!

— Я люблю… наблюдать. Подсматривать, понимаете? Так, чтобы меня не видели и обо мне не знали.

— Очень необычно! — мужчина вскинул бровь. — Впервые встречаю столь простое желание. Не волнуйтесь, конечно, мы сможем всё для вас организовать. А чем должны заниматься те, за кем вы хотите подсматривать?

— Ну, чем и обычно — доставлять друг другу довольствие. Ничего специфического, но хотелось бы поразнообразней.

— Хорошо, я понял. Позвольте проводить вас в комнату ожидания, где вы сможете выпить горячий или горячительный напиток, пока мы готовим сцену.

— А оплата у вас до или после?

— Как вам удобно, — улыбнулся распорядитель.

— До, пожалуйста, хочу полностью расслабиться в процессе, — ответила я улыбкой, поправляя вуаль.

Судя по всему, в лицо меня не узнали, иначе реакция была бы иной, полагаю. Что ж, пока идёт неплохо. В комнате ожидания было уютно, я немного расслабилась, но пить ничего не стала. Как и прикасаться к закускам. Мало ли, вдруг что-то сюда подмешивают… Вскоре вошла милая служаночка и, взяв — немалую, кстати — оплату, провела меня по потайному ходу в комнатушку, из которой можно было наблюдать за происходящем в одной из комнат. Так и знала, что здание испещрено скрытыми помещениями! Кто бы сомневался.

Почти всю крохотную каморку занимало удобное кресло и столик с перекусом, поставленные сюда явно специально для меня. Кресло стояло левым боком вплотную к стене, через небольшую дырочку в которой, по форме напоминающую замочную скважину, мне был доступен отличный вид на постель и пару, которая самозабвенно занималась на ней любовью. Нда, они точно в курсе, что кто-то подсматривает. Без сомнения, очень уж они старательно извиваются и принимают самые выгодные позы. Да и оба — работники “Белой вуали”. Впрочем, частично своё любопытство я удовлетворила. И всё же долго наблюдать столь откровенный спектакль не хотелось.

Служанка оставила меня в каморке одну, закрыв дверь на замочек, и сказала, что вернётся к концу назначенного времени. Мой сеанс визуального гедонизма должен был продлиться час, но мне наскучило уже минут через десять. Тогда я подумала позвать служанку, чтобы договориться о более реалистичном зрелище. Я готова была поклясться магией, что никому не расскажу об увиденном и не воспользуюсь этим, как компроматом, если мне покажут секс работницы с настоящим клиентом. Или работника с клиенткой. Но в душе взыграла былая журналистка, не зря сегодня припоминала своё прошлое.

Она уверила, что ничего адекватного по доброй воле мне показать не могут, ибо это нарушит права остальных клиентов. Значит, нужно схитрить. Используя магию воздуха для прослушивания, я убедилась, что за дверью каморки меня никто не караулит, но она была заперта снаружи. Что ж, при желании я многое умею, в сообразительности мне не отказать. Так что той же магией воздуха я легко открыла замок, он оказался очень простым. Вот и всё, осталось найти другую каморку, с более валидным видом через дырочку в стене.

Я двинулась по потайному коридору вперёд, заглядывая во все двери подряд, но перед этим не забывала уточнить, пусто ли за ними. Никого столь же любопытного, как я, не встретила, однако три попытки были безуспешны — по ту сторону замочных скважин оказалось безлюдно, а в каморка одиноко стояли маленькие табуретки. Зато четвёртая весьма порадовала. И даже не столько наличием внутри клиентов, сколько самими этими клиентами…

В роскошной комнате сидели двое мужчин, которых обслуживали по одной девушке, ещё две ублажали друг друга руками и искусственным фаллосом перед ними на ковре. Работницы — уж не знаю, стоит ли называть их ночными бабочками — сидели на коленях у клиентов и неторопливо двигали попами, иногда немного меняя позы. Мужчины получали эдакое размеренное удовольствие и внимательно следили за действом на ковре. При этом они ещё и беседовать умудрялись! Так вот именно беседа меня и заинтересовала. Потому как одним из них был не кто иной, как герцог Родригес!

Следующие полчаса я слушала его беседу с каким-то молодым пареньком, мотая на ус позы и способы соития. Кажется, эти двое занимаются общим бизнесом. Основная мысль, которую я вычленила из их беседы — Родригес считает женитьбу на Ламбэли действительно выгодным вложением. И не только по тем причинам, которые мы с камеристками выявили, когда выбирали ей жениха. Помимо этого Родригес планировал вести дела с Шантэль Редоля. Оказывается, матушка Ламбэли не лыком шита, умудрилась устроить неплохой бизнес по продаже специй у себя там на югах. Вот так я сделала Родригесу отличный подгон. Ещё удивлялась,почему он так быстро согласился на аферу.Взял всего полдня на обдумывание.

Его молодой компаньон, кстати, между делом упомянул, что забавно, Эстера! Якобы Дориан сватает ему какую-то служанку, рекламируя её удивительные постельные способности, помимо прочих личных качеств вроде адекватности и выского уровня интеллекта. Интересненько… Вот уж чего не ожидала. Хотя что это я. Эстер — взрослый, здоровый мужчина, явно имевший любовницу. Надеюсь, в прошлом. Видимо, как раз её и пытается пристроить сейчас. Хм, занятно, что именно сейчас… Давно ли они разошлись? И да, не буду прикидываться, будто меня сей вопрос не волнует. Но и спрашивать у него не хочется, а то вдруг ещё он подумает, будто волнует слишком сильно.