За Державу обидно! - Александр Конторович

Взвыв мотором, машина резво прыгает с кочки. Так, а вот поручень на панели очень тут кстати присобачен…

– Не слишком – видел, как на вас ребята смотрели.

– Не удивительно – я их всех уже по несколько лет знаю.

– Я не это имею в виду.

– Ааа… – кивает Гальшин, переключая передачу. – Так нас тут немного, все друг за друга держимся, нельзя иначе-то!

– Немного – это сколько же?

– Батальон охраны. Теперь это называется иначе… но вы же понимаете…

– Да, ребята мне уже рассказали.

– Я так и думал. Их четыреста пятьдесят человек. Мехчасть – почти столько же. Специалисты, обслуживающие хранилища, – тоже не шибко до фига, человек триста. Словом, менее двух тысяч всего.

– Неслабое хозяйство! – уважительно наклоняю голову. – По армейским меркам – почти полк!

Клац!

Лязгают мои зубы – машина прыгает с небольшого откоса. Сам-то он как ухитряется в кресле усидеть?

Что-то, однако, меня удивляет…

Мехчасть!

С бодуна и пьянки? Зачем она здесь?

– А эта… мехчасть, она-то вам зачем?

– Я в детстве кино смотрел… – не отрывая глаз от дороги, говорит он. – Так там один король соседней королеве пушку подарил. Та удивилась – зачем, говорит, мне она? Мы люди мирные, с соседями в дружбе, никто не нападает… Так это, король ей отвечает, до тех пор было, пока у вас пушки не имелось! А теперь – обязательно нападут!

– Не понял… – осторожно отвечаю я.

– Пока тут денег не было – всем это место неинтересно было. А как появились…

Что-то он загадками говорит… не понимаю. Ладно, будет у меня еще время…

Клац!

Нет, у этого мужика точно на автогонках пунктик есть. Хотя нельзя не отдать ему должное, водить умеет. И весьма неплохо, я вот так точно не смог бы.

Через полчаса подъезжаем (подлетаем?) к невысокому двухэтажному домику. Кстати говоря, окруженному неслабым таким заборчиком и с основательным КПП. На воротах стоит автоматчик в знакомой черной форме. Шлагбаум скользит вверх, и мы въезжаем во двор.

– Вот тут я и живу! – выскакивает на улицу олигарх.

– Скромно как-то…

– Вполне достаточно! Дом есть, баня, даже и бассейн небольшой. Всего в меру, мне одному хватает. А вот и Марья Степановна!

Навстречу нам выходит пожилая женщина в белом халате.

– Прошу любить и жаловать! – Гальшин делает ей навстречу шаг. – Во всем, что тут происходит, – она у нас главный человек! И поесть, и попить – к ней! Главный авторитет!

– Вы уж скажете… – отмахивается она рукой.

– Что у нас с ужином, Марья Степановна? – интересуется олигарх. – Я ведь вас предупреждал, что не один приеду. Вот и наш гость!

– Да готово все… баню тоже уже топить начали.

– Я ж вам говорил! – оборачивается он ко мне. – Все как и положено! Берите свою сумку – и на второй этаж. Вторая комната справа – ваша, располагайтесь. А как звонок прозвенит, на первый этаж, в столовую.

Вжик – и его не стало, унесся. Интересно, он всегда такой шустрый или только сейчас так заколбасился?

– Да вы не удивляйтесь, – говорит женщина в халате, – он всегда по жизни, как… помело. Все бегом да бегом, а ведь серьезный мужик. Остепенился бы уж, да где там… Пойдемте, я вас провожу.

Дом оказался крепким и основательно сделанным. Ступени на лестнице не издавали ни одного звука. А пол застлан ковровой дорожкой.

– Вот и комната ваша, – открывает передо мною дверь провожатая.

Комнатка оказалась относительно небольшой, но очень уютной. Шкаф, стол и пара стульев. В углу большая кровать.

– Та дверь – ванная и туалет, – указывает Марья Степановна. – Располагайтесь, ополоснитесь. Время пока еще есть.

Хлопает дверь, и я остаюсь в одиночестве.

Так, проанализируем обстановку.

Олигарх этот… Странный дядька. Если не сказать больше. У него точно деньги есть? Ей-богу, у Петряева дом больше! Так тот ни разу не богач, просто человек обеспеченный.

Охрана на воротах.

Я видел одного автоматчика, но это еще ничего не говорит. Домик на КПП немаленький, там еще человек пять-шесть поместить вполне возможно.

Вот тоже, кстати, момент любопытный. Не тянется здесь никто перед боссом. И хозяином не зовут. Охранник на воротах хоть и принял уставную стойку, как мы подъехали, но шефа глазами не ел и подобострастия не проявлял. А это тоже пунктик. Личная охрана любого воротилы своим местом дорожит и всячески это перед шефом подчеркивает. А вот тут я этого не заметил.

Чай он с охраной пить сел… Представив на этом месте какого-нибудь нынешнего нувориша, я только хмыкнул – такая удивительная картина получилась! Судя по поведению охранников, для них это явление обыденное. Опять что-то не складывается.

Охрана.

Тут вроде бы все в норме. Парнями оказались нормальными, даже боеприпасов подкинули. Вытаскиваю из подаренных пачек несколько патронов и внимательно их разглядываю. Обычные патроны, никаких хитростей не вижу. Достав из сумки плоскогубцы, разбираю парочку. Высыпав в пепельницу порох, поджигаю – горит. Вставленная в патронник гильза хлопает капсюлем – и здесь все в порядке.

Дзинь!

Звонок?

Быстро забегаю в ванную и умываю морду. Побриться бы… ладно, и так пока сойдет, не на прием к английской королеве иду.

АПСБ – в сумку, «Глок»… и его туда. ГШ – сзади за пояс и выхожу в коридор.

За столом нас оказалось двое. Если не считать Марьи Степановны, заканчивавшей сервировку стола. Но она, сделав свое дело, степенно удалилась.

Олигарх остался в стандартной для окружающих черной форме, только куртку снял. Ну, совсем он не похож на человека обеспеченного! Рядовой инженер, не более того.

А вот обед…

Это, знаете ли, кое-что!

Борщ – тот вообще выше всяких похвал, а жареная картошка с грибами – отдельная песня. Никаких рябчиков и ананасов на столе не оказалось, а вот всякие соленья, преимущественно домашние, – те присутствовали в большом количестве.

Все приготовлено основательно, с душой и качественно.

– Нравится? – заметив мою реакцию, спрашивает Гальшин. – Изысков особенных у нас нет, но то, что готовим, – готовим правильно.

– Да нормально все. Вкусно и качественно.

– Стараемся. Пить будете?

– А вы?

– Ну, если только за знакомство. Я не трезвенник, но и не особо увлекаюсь.

А вот водка оказалась вполне себе олигархической и недешевой – первый признак!

Уф…

– Баня уже позже будет, – поясняет мой сотрапезник. – Надо нормально ее протопить.

– Вам виднее, я здесь не спец. Позже, значит, так надо.

– А вы немногословны.

– Так и говорить пока не о чем.

– Это с вами-то?!

– Так и вы – персона не менее интересная.

– Да ладно… Обычный директор завода.

– Ага, ядерного.

– Эк вас занесло-то! Ладно, чтобы вопросов больше не возникало…

Он отодвигает в сторону пустую тарелку, которую тотчас же подхватывает со стола неведомо откуда возникшая Марья Степановна. Откидывается на спинку стула.

– Чтобы все неясности устранить – я, действительно, олигарх. Скажу больше – абсолютный монополист! Во всяком случае, в России – так, да и в мире со мною мало кто поспорить может. В моей области я имею в виду. Если вас интересуют мои л и ч н ы е средства – извольте!

И он называет цифру.

Ммда…

Впечатляет…

– Удивлены?

– Не стану скрывать – да.

– Было бы странно, если бы вы не удивились! – усмехается мой собеседник. – Ладно, продолжим. Разумеется, так было не всегда. К моменту начала всего этого бардака… впрочем, его сейчас по-разному называют. Для кого-то это рост самосознания, открытие новых возможностей… А для меня – бардак! Так вот, я был тогда директором всего этого могильника. Правда, он был куда как менее обширным. Деньги здесь платили неплохие, но все же… скажем так, не очень достаточные, учитывая эту работу. Потребность в наших услугах имелась всегда. И всегда останется. Пока в мире есть атомная промышленность – будут и отходы, без этого – никак. Наш тогдашний президент заключил множество договоров на утилизацию всего этого добра. И это было с радостью воспринято всеми прочими странами – как же, они освобождали свои государства от этого жуткого груза. Была в этом и оборотная сторона.

– А именно?

– Сделать из нашей страны атомную свалку – чем не цель?

– Хм…

– Вот именно! Но тут есть одна закавыка… наши стандарты в этом деле превосходят все существующие. Причем – многократно! И это – дорого! Государству достается меньше денег, а оно – скотина прожорливая. Пошли разговоры о том, что некоторые вещи можно и пересмотреть… дело шло к тому, что отходы стали бы попросту зарывать в землю. Ждать было нельзя, и я принял решение…

Он наливает себе в рюмку водки и залпом опрокидывает.

– Короче, я вышел с предложением наверх и попросил их назвать цифру, которую они хотели бы получить.

– Они – это кто?

– Да есть у нас там люди… В общем – они согласились и цифру назвали. Тогда я выдвинул встречное предложение – этот комбинат акционируется. Там всем было по фигу, и соответствующий закон приняли. Следует ли вам пояснять, в чьих руках в итоге оказались все акции?