Твоя, только твоя - Нэн Райан

Команда «Ведьмы», свежевыбритая, одетая в чистенькую, аккуратно выглаженную форму, кричала приветствия и махала стоявшим внизу женщинам. Морякам не терпелось сойти на берег. Кровь у них кипела, и им казалось, что они больше не в силах ждать ни минуты – так им хотелось исследовать этот прибрежный тропический рай.

Но одному из них придется подождать.

Капитану Клею Найту не меньше, чем его команде, хотелось насладиться прелестями Рио. Он долго был без женщины и надеялся сегодня вечером забыться в объятиях темпераментной бразильской красотки.

Но у него еще были дела.

Ему предстояло стать почетным гостем на торжественном ужине по случаю прибытия «Морской ведьмы». Ужин устраивал отставной капитан военно-морского флота Джон Д. Виллингхам, ветеран, который служил еще под началом деда Клея в войну 1812 года. Почтенный капитан Виллингхам женился на богатой наследнице из Рио и, выйдя на пенсию, остался жить в Рио-де-Жанейро.

Через час Клей должен был быть у Виллингхамов.

А сейчас он стоял немного в стороне от своей шумной команды, с морским биноклем в руках. Его заинтересовал сверкающий белоснежный клипер, пришвартовавшийся рядом с «Ведьмой». Клей знал, что это великолепное океанское судно не было военным кораблем.

Он полагал, что это судно принадлежало частному лицу, какому-нибудь чрезвычайно богатому бразильцу. Клей обожал корабли, и ему очень понравился белый клипер. Капитан Найт Подробно рассмотрел судно в бинокль, от носа до кормы. Он хотел увидеть, нет ли на палубе пассажиров. Но там никого не было. Прочитав название судна, Клей улыбнулся. Название было написано большими сочными синими буквами на девственно-белом борту: «Acucar».

Клей знал, что «acucar» по-португальски значит «сахар». Капитан поморщился. Кому пришло в голову назвать судно сахаром?

Усмехаясь, он опустил бинокль и продолжал любоваться судном до тех пор, пока последние лучи солнца не погасли за высокими холмами Рио. Пора было идти одеваться к ужину.

Февраль – лето в Рио-де-Жанейро, поэтому, когда капитан Найт сошел на старый причал, он был в безупречно белой накрахмаленной форме с церемониальным кортиком.

Он прошел по причалу под нависающими носами громадных судов, стоявших в гавани, голые мачты которых высоко вздымались в стремительно темневшее небо.

В этот теплый вечер на деревянном причале было много народу. Грузчики-португальцы кучками сидели в разных местах. Они играли в карты и ждали, когда их позовут на работу.

Типы с бегающими глазками слонялись у кирпичных складов, разглядывая прохожих и подыскивая клиентов для расположенных в боковых улочках борделей, обслуживавших моряков дальнего плавания.

Они попытались приблизиться к Клею, но он так решительно покачал головой, что сутенеры тут же испарились.

Вскоре причал остался позади. Клей пересек шумную авениду Президента Варгаса и нанял такси. Он удобно устроился на потертом кожаном сиденье, и открытое такси стало подниматься вверх по крутым улочкам, петляющим по холмам Рио.

Положив руку на спинку сиденья, капитан Найт то и дело поворачивал голову, не уставая восхищаться поразительной топографией города, где море соседствовало со скалистыми островами, высокими, покрытыми лесом горами и массивами серых скал, окружавших город.

Летней ночью Рио выглядит особенно соблазнительно. Звуки, запахи и освещенные злачные места манят и будят воображение, так что, еще не добравшись до Виллингхамов, Клей уже захотел их покинуть.

Было ровно восемь, когда капитан Найт в белой форме, с форменной фуражкой под мышкой, позвонил у дома на вершине холма, откуда открывался потрясающий вид на город и гавань.

Отворились тяжелые резные двери. Перед ним стояла поразительно красивая молодая девушка со светлыми, почти белыми волосами и огромными темными глазами.

– Ни слова! Вы капитан Найт! – сказала она, радостно улыбаясь, и протянула руку. – Я – Джоанна Виллингхам, внучка Джона Д. Виллингхама. Я приехала погостить из Нью-Орлсана. Я настаиваю, чтобы во время обеда вы сидели рядом со мной!

– Почту за честь! – ответил Клей, когда обрел дар речи. Его светлые глаза потемнели и стали напоминать тлеющий древесный уголь.

– Я уже всем сказала, что вы будете сидеть со мной, – сообщила стройная блондинка и, взяв моряка под руку, повела его в шумную гостиную, где гости стоя потягивали охлажденное вино и разговаривали.

Ужин был неофициальным, гостей собралось человек тридцать. Большинство присутствующих были либо морскими офицерами, либо отставными моряками. Среди гостей было четыре холостяка, и Клей был одним из них. Чтобы холостяки не скучали, для них пригласили четырех незамужних дам.

Решительная Джоанна очень серьезно отнеслась к своим обязанностям. Она собиралась лично проследить, чтобы красивый смуглый капитан Клей Найт чувствовал себя здесь как дома.

В шумной гостиной, заполненной военными, разговор неизбежно обратился к собирающейся над родиной грозе. Пожилой капитан Виллингхам сказал:

– Двадцатого декабря Южная Каролина отделилась от Соединенных Штатов. Это значит, что очень скоро за ней последуют другие южные штаты, если они еще этого не сделали. Это неизбежно. Помяните мое слово, Юг будет сражаться с Севером еще до наступления лета!

После этих его слов в разговор вступила сорокалетняя жена капитана:

– Капитан, ты обещал, что не будешь говорить о войне, пока мы не кончим ужинать!

– Все, все, моя дорогая! – Он беспомощно улыбнулся. – Мы продолжим позже, джентльмены!

Ужинали не спеша, и, когда, наконец, закончили, седовласая хозяйка предложила дамам вернуться в гостиную, в то время как джентльмены пройдут с хозяином в библиотеку, где их ждут прекрасные гаванские сигары, коньяк «Наполеон» и продолжение разговора о войне между штатами.

Бесстрашную внучку такая программа не устраивала:

– Извини, дедушка, но я обещала показать капитану Найту твои знаменитые цветники.

При этом девушка скосила глаза на капитана и дерзко улыбнулась.

– Послушай, детка, уже ведь ночь, – сказал Джон Д. Виллингхам. – В темноте капитану будет трудно оценить мои лучшие сорта!

– Сейчас полнолуние, – напомнила ему Джоанна. Она взяла Клея под руку и повела его из столовой. Три незамужние леди проводили их завистливыми взглядами.

Клею не хотелось гулять под луной с этой юной красавицей, чья поразительная красота напоминала ему женщину, которая разбила его сердце более двенадцати лет назад. Волосы девушки были того же оттенка, что и у Мэри. Они были длинными, и Джоанна носила их распущенными, как Мэри в юности. Темные глаза красавицы Джоанны были большими и выразительными. Ее развитая фигурка была высокой и стройной, с нежными, соблазнительными округлостями.