Продолжение «Тысячи и одной ночи» - Жак Казот

Все знали, что Шебиб нежно любил сына и пылал непритворной страстью к красавице жене. Подобные жертвы ради чужеземца казались правителю Дамаска неестественными, а внезапную дружбу, которая якобы связала Шебиба и Джафара, он считал вымыслом и обманом.

Сатрап изводил себя сомнениями и завистью, днем и ночью думал, как погубить своего врага. И, вспомнив, что Шебиб — большой ценитель женской красоты, решил воспользоваться этим, чтобы обвинить его в преступлении.

В квартале по соседству с домом Шебиба жил плотник по имени Хуссейн, и жена его слыла самой красивой женщиной в Дамаске. Однако достоинства ее души не соответствовали достоинствам внешности. Абдальмалик велел распространить слух о том, что Шебиб влюблен в нее и намерен взять в жены вместо дочери Шеффандар-Хасана, которую он уступил Джафару. Потом царь приказал своим подручным убить мужа-плотника и обвинить в убийстве Шебиба. Но сначала следовало заготовить неопровержимые улики, чтобы обвиняемый неизбежно был казнен и никоим образом не выглядел жертвой чьей-то ненависти.

Эти улики должны были лишить Джафара всякой возможности выступить в защиту Шебиба. Следовало изобличить благородного жителя Дамаска так, чтобы он выглядел преступником даже в глазах своего друга-визиря.

Некогда царь Дамаска в порыве мнимой щедрости подарил Шебибу перстень. И, хотя у того имелись другие, более дорогие и красивые, украшения, он, не желая показаться невежливым, всегда приходил во дворец с царским подарком на пальце.

Коварный правитель решил похитить этот перстень. Один евнух, ловкий фигляр, взялся за дело. Однажды после ужина, затянувшегося далеко за полночь, он подал Шебибу чашу для омовения рук и стянул кольцо, так что гость ничего не заметил и вернулся домой не только без перстня, но и без кинжала: ловкач, исполняя приказание Абдальмалика, заодно стащил у него и оружие.

Когда тиран заполучил кольцо и кинжал, отвратительная интрига продолжилась.

Плотник был зарезан на пороге собственного дома оружием Шебиба, да так, что никто ничего не видел.

У Абдальмалика во дворце служил один писец, такой же порочный, как его господин, и к тому же продажный. Он был любовником вдовы плотника и убедил ее обвинить Шебиба в том, что еще при жизни мужа сосед уговаривал ее уйти от Хуссейна или принудить его развестись с ней. Кроме того, вдова заявила, что сразу после убийства Шебиб прислал ей кольцо и обещал жениться на ней.

Четыре свидетеля{116} уверяли, что видели Шебиба на месте преступления. Вдове обещали, что всё имущество убийцы перейдет к ней, а писцу достанется его великолепный дворец, из которого Абдальмалик заберет себе только мебель.

Царь Дамаска созвал диван. Главным же в этом собрании самых крупных сановников был не кто иной, как Шебиб.

Абдальмалику доложили, что некая женщина со спрятанным под покрывалом лицом взывает к справедливости и заявляет о страшном преступлении, совершенном влиятельным лицом государства. Царь невозмутимо приказал впустить ее.

Вдова плотника, рыдая, простерлась ниц и стала просить суда над убийцей ее мужа. Все присутствующие согласились с тем, что если она может назвать злодея и предъявить доказательства, то преступника следует немедленно судить.

Тогда вдова изложила историю так, как научил ее царский писец, но не назвала имени виновного. Она предъявила кольцо, которое прислал ей убийца мужа, и стала умолять хорошенько эту улику спрятать, а затем назвала имена четырех свидетелей, подобравших кинжал злоумышленника.

Абдальмалик приказал писцу дивана забрать кольцо и записать имена очевидцев, а вдову отослал домой.

Когда она ушла, царь взял слово.

— Это ужасное злодеяние, — сказал он, — и я спрашиваю вас, мои советники и визири, какая кара полагается за него по закону?

— Государь, — ответил муфтий{117}, — за такое преступление полагается смертная казнь. Так говорится в трех книгах: в книге Мусы, книге Исы бен-Марьям и, наконец, в книге нашего Великого Пророка{118}. Нельзя простить убийство мусульманина{119}.

Весь диван, и Шебиб в том числе, согласился с мнением муфтия. Шебиб говорил последним, он добавил, что виновный должен быть наказан, но приговор не может основываться на предположениях, следует серьезным образом изучить дело и улики.

— Справедливые слова, — заметил Абдальмалик. — И поскольку посягательство на священные узы брака задевает основы нашей веры, я поручаю муфтию собрать всех кади и без промедления расследовать дело. Преступник не должен уйти от наказания, а потому я повелеваю судить его завтра же.

Шебиб, сам того не подозревая, находился в страшной опасности. Однако ровно в тот день, когда был убит плотник Хуссейн, в Багдаде случилось знамение, предсказанное «Джафером»: солнце окрасилось кровавым багрянцем и Харун отправился в путь.

Тем временем в Дамаске всё пришло в волнение: дом Шебиба был окружен, ему приказали назавтра явиться в диван по обвинению в убийстве Хуссейна и попытке соблазнить его жену.

Добродетельный Шебиб поужинал, помолился и, доверив судьбу свою воле Великого Пророка, лег спать.

Жители города пребывали в крайнем замешательстве, не понимая, как может столь добрый и порядочный человек подозреваться в преступлениях такого рода. Бедняки, которым он помогал, испугавшись, что лишатся его помощи, оплакивали его и свою участь. Немногочисленные завистники радовались, а царские прислужники говорили на всех углах, что безудержная страсть к женщинам даже самого стойкого мужчину заставляет отступить от своих правил. Ночь накануне суда прошла в смятении, от возбуждения многие не смогли сомкнуть глаз.

На рассвете два слепца встретились у входа в мечеть, куда они пришли помолиться за Шебиба.

— Этой ночью, — сказал старик, — моей жене приснился странный сон. Она видела, что все лампады под куполом Куббат ан-Насра стали гаснуть, но вдруг налетел порыв ветра и разжег их снова, да так ярко, что глазам было больно смотреть.

— А мой отец, — тихо отвечал молодой Бенфирос, — видел во сне Маркафа, и тот обещал ему на прощание броситься в воды Абаны и пойматься на удочку ради Шебиба. И что этот великий человек в его положении будет делать с жареной рыбой? Джинн Каркафс, его старый приятель, перед уходом стал таким маленьким, что и разглядеть было нельзя, и прошептал, что ему надо укрыться там, куда смогут проникнуть только воздух и он. Это Тантура приказала им поступить таким образом для спасения Шебиба. Брат мой, у этого достойнейшего человека оказалось немало врагов, но с позволения Аллаха у него есть и друзья, необыкновенные и могущественные.

— Вы говорите о Шебибе? — спросил один из трех дервишей, подошедших